— Хорошая работа. Мне нравятся твои покупки.

— Надеюсь, тебе понравится и то, что я купила для тебя, — быстро включилась она. — У тебя нет выбора. Вся твоя одежда, как и моя, лежит на дне темного, как вино, моря.

Она бросила на кровать пакеты с покупками. Один открылся, и из него выпали лифчики и трусики. Следует быть поосторожней! Особенно когда Джек взял лифчик и потер пальцами шелковые бретельки и кружева.

— Твой? — спросил он, наклонив набок голову.

— Нет. — Ей удалось высвободить из его большой руки эту вещицу. — Моей тети Элайс.

— Мне нравится. У этой старой девы прекрасный вкус. Значительно лучше, чем то, что обычно носишь ты.

— Что обычно ношу я, не твое дело!

— А это мои джинсы или тоже тети Элайс? — Джек влез в следующий пакет.

— Это твои.

Джек не стал терять времени и переодеваться в ванной. Он просто спустил на пол чужие мешковатые брюки. Те самые, которые ему кто-то одолжил на греческой лодке. Новые джинсы прекрасно подошли ему. Оливия пыталась отвернуться, но ей не удалось.

Ей надо благодарить небо, что он не стал мерить трусы. У нее и так начались проблемы с дыханием. Комната с каждой минутой становилась все меньше, в ней почти не осталось кислорода. Капельки пота выступили у Оливии на лбу.

— Как поживает старая дева? — спросил он.

— Что?!

— Твоя тетя.

— А-а-а… — Она присела на край кровати. — Прекрасно. В этом году отметит девяносто лет.

— Это белье прекрасно бы сочеталось со шляпой, в какой она была на нашей свадьбе…

— Я так и подумала!

— Я хорошо помню старушку. Она чертовски хороший танцор. Передавай ей от меня привет.

— Обязательно, — быстро согласилась Оливия. — Как только вернусь домой.

— Она спрашивает обо мне?

— Нет.

Еще одна ложь. Тетя Элайс не перестает расспрашивать Оливию о Джеке. Не перестает вспоминать, какой он был красивый на свадьбе, как напоминал ее первого мужа и как повезло Оливии, что она нашла такого мужа. И ради бога, объясните ей, причитала тетя Элайс, почему Оливия не отправляется туда, куда поехал ее муж?

Старушке и в голову не приходило, что Джек вовсе не хочет, чтобы Оливия ехала с ним. Она и не представляла, что Джек Окли — безрассудный авантюрист, мечтающий стать очередным Индианой Джонсом. Шляпу на глаза — вот и вся его позиция!

— Ты добыла одежду. А я добыл палатку для нас и спальные мешки, — сообщил Джек. — Джип ждет нас. Мы отправляемся на свидание с Александром Великим и его последователями! — Он собрал все ее пакеты и кивнул на дверь. В эту минуту Джек был похож на скаковую лошадь у стартовых ворот. — Поехали!

— Палатку для нас? — Предупреждающие колокольчики звенели в ее голове. Слава богу, что нашелся свободный коттедж. И он записан на ее имя. — Нет, Джек. Я не могу. Я останусь в городе. Так будет лучше.

— Ладно. Твояпалатка, — сказал он, бомбардируя ее словами, будто маленькими камушками. — Об остальном мы уже договорились. Я сплю под открытым небом. И не буду слышать, как ты храпишь.

— Я не храплю, ты знаешь!

— Послушай, Оливия, или мы это делаем, или не делаем. Если ты не можешь справиться с летними работами, так и скажи. Если какие-то оставшиеся чувства делают для тебя невозможной работу со мной, скажи об этом сейчас. Да или нет? Я думал, мы сумеем работать без эмоций. Теперь скажи, мы работаем или нет?

Он наклонился и надел широкополую шляпу, которую она купила ему. Оливию точно током ударило. Он и в самом деле выглядел как Индиана Джонс. Сексуальный, мужественный, истинный мачо. Он готов завоевывать мир.

Почему она купила ему такую шляпу? Потому что знала, как он будет в ней выглядеть. И не могла сопротивляться.

Оливия мучительно соображала, какую придумать причину, почему она остается в стороне от раскопок. Не может же она сказать, что боится сделать колоссальную ошибку — снова влюбиться в него! Даже когда он ходил в этой смешной, чужой одежде, ей стоило большого труда сохранять трезвую голову. А теперь, в новых джинсах, обтягивающих его ноги, и в этой шляпе Джек стал еще более опасен. Он стоял такой сильный, загорелый, красивый. И уверенный. И всегда будет уверенным.

Он не сомневался, что они найдут эту исчезнувшую могилу. Уверенно собрал группу. Уверенно пережил аварию, преградившую было ему путь. И не сомневался, что она пойдет с ним. Или сомневался? Не мелькала ли в его голубых глазах некая неопределенность?

Она глубоко вздохнула и отступила под его напряженным взглядом.

— Никаких чувств! — резко бросила она. — Работаем.

Джек кивнул и взял ее за руку. Но не пожал. Он очень долго смотрел ей в глаза, в самую их глубину. В такую глубину, что мог видеть ее душу. Наверное, он точно знал, какое воздействие оказывает на нее.

— Ты не пожалеешь, — сказал он. — Обещаю.

Когда-то он обещал любить ее вечно. Не много ли обещаний со стороны одного человека?

Как и семь лет назад, взятый напрокат джип стоял нагруженный оборудованием: лопатами, мотыгами, картами, сверлами, специальными ножами, генератором, бензином, емкостями с питьевой водой и огромными корзинами с продуктами, заказанными в отеле. Все это приготовил он.

Джек хотел провести экспедицию на высоком уровне. Их ждут тяжелые времена и плохие дни, но ведь будут и хорошие. Джека ждала тяжелая работа. И самая трудная часть ее — убедить Оливию, что у них есть шанс быть вместе. Как это сделать, не вспоминая болезненное прошлое, он не знал.

Не знал, как теперь она относится к нему. Зато ему было известно, что бумаги о разводе уже запущены в процесс. А он собирается сделать последнюю попытку, чтобы спасти их брак. Если она опять оттолкнет его, если его попытка потерпит неудачу, что ж… Во всяком случае, он не будет жить дальше, упрекая себя, что не приложил все силы, чтобы вернуть Оливию.

Жара усиливалась. Джек надеялся начать пораньше, чтобы избежать самого пекла. Он все предусмотрел. Заказал ленч и уже мысленно рисовал картину пикника под деревьями с видом на море. И они с Оливией вдвоем. У этих летних работ должно быть хорошее начало. Второе начало. Забыть несчастный случай с паромом и сделать все похожим на прежние времена. Но что-то подсказывало ему, что прежние времена ушли навсегда.

Джеку хотелось до начала раскопок немного побыть наедине с Оливией. Но времени оставалось мало. Рабочие ждали их на раскопках с прошлой недели. Первая группа по расписанию должна была прибыть сегодня во второй половине дня.

Дорога осталась прежней — сплошь рытвины и колдобины. Но в джипе на этот раз было не только оборудование и продукты. В джипе царило напряжение, которое становилось тем сильнее, чем ближе они подъезжали к месту раскопок.

Джек чувствовал его, но делал вид, будто напряжения нет и в помине. Он настроил себя не ждать многого ни от Оливии, ни от раскопок.

Он изучил небо в поисках темного облака. Хотя бы какой-нибудь намек на дождь. Ничего.

— Похоже, будет хорошая погода, — проговорил он.

Стоп! Это значит, ему предстоит спать под звездами. Или, если точнее, изводить себя под звездами. А Оливия будет крепко спать в палатке. И ей приснится сон, что она, а не он, найдет бесценные монеты и глиняный сосуд.

— Красиво, — согласилась она. — Похоже на послеполуденное солнце в Греции. Ярче и жарче, чем в любой другой точке земли. Почему так? Может быть, из-за белых домов и золотого песка на берегу?

— Или, может быть, из-за меня? Я послал хороший дух в стратосферу.

Она покосилась на него — глаза прищурены, но ни намека на улыбку.

— Почему мне это не пришло в голову? Конечно, это из-за тебя, Джек. Солнце и звезды вертятся вокруг тебя. Так же, как и весь мир археологии. Как я могла забыть?

Ветер сдул ее поцелованную солнцем светлую прядь на щеку. А Джек лишь крепче вцепился в руль, чтобы удержаться и не убрать ей за ушко выбившиеся прядки. Как ему хотелось пробежаться рукой по ее шелковым волосам и погрузить в них лицо…