Мать Сэма быстро прочитала его и вернула Абби.

— Я хотела, чтобы Сэм был его сыном. Не Натана. Это ужасно, да? И я знаю, что чувство вины не позволило Джорджу писать.

— Вины?

— Да, он сказал, что чувствует себя виноватым в том, что произошло между нами.

— А вы?

— Нет, я чувствовала только злость. Когда Натан узнал обо всем и — да! — унизил твоего отца, твой отец уехал обратно в Англию. Через несколько недель я обнаружила, что беременна. Я написала ему. Он не ответил. Я не виню его, после того как Натан обошелся с ним. Но если бы он сказал правду, это не доставило бы Сэму столько боли.

— Кто сказал Натану, что ребенок не его?

— Я, но я не хотела ничего говорить Сэму. Это был конец нашего с Натаном брака. Мы оставались вместе еще какое-то время, но между нами больше не было и намека на чувства.

А отец Абби помнил об унижении все эти годы. Хотя он не был отцом ребенка. Но письмо пришло слишком поздно. Абби хотела знать больше, несмотря на то что это причиняло ей боль.

— Почему Сэма растил Натан, а не вы?

— Мне разрешили видеть его по выходным.

— Разрешили?

— Это была сделка. Он дал мне много денег. Я могла продолжать жить так, как мне нравится, а он воспитывал Сэма. Я думала, что хочу именно этого.

— А сейчас?

— Сейчас нет. Мне кажется, я испортила жизнь Сэму. Твой отец был счастлив в браке?

— Да, извините, если вам тяжело говорить об этом, но я хочу знать, что означает это письмо. Я хочу знать, что происходит с Сэмом.

— С Сэмом?

— Да.

— И ему надо сказать, что Джордж не его отец, не так ли?

— Да. — Поколебавшись секунду, Абби осторожно спросила: — Вы продолжали спать с мужем после начала романа с Джорджем?

— Да, он настаивал на этом.

— Но вы не подумали, что Натан мог быть его отцом.

— Нет. Я же тебе говорила: я не хотела, чтобы он им был. Сэм знает, что тебя удочерили?

— Да… Мне пора идти. — Абби подобрала костыли. — Спасибо, что поговорили со мной. До свидания, миссис.

— Элли, — сказала она. — Зови меня по имени, Абби! Что ты будешь теперь делать?

— Поговорю с Сэмом. — Абби внезапно остановилась. — Вы все еще выращиваете кабачки?

— Кабачки? — переспросила Элли. — Нет. Подожди! Где он?

— Он у Грега, своего друга.

И Абби нужно было увидеть его. Немедленно. Она поспешила к такси.

Старые обиды. Унижение. Она не могла представить, чтобы ее отец мог встречаться с замужней женщиной. Она не могла осуждать его, но позволить Натану считать, что его сын на самом деле не его сын?.. Это преступление! Но поведение Сэма? Может, поэтому он так себя вел? Есть только один способ выяснить это.

По дороге назад она не видела ничего вокруг, только лицо Сэма.

Она хотела, чтобы машина двигалась быстрее. Нетерпеливо поглядывая на часы, она вспомнила, что уже поздно, офис закрыт, ей придется ехать за адресом домой.

Попросив таксиста подождать, она вошла в квартиру, подхватила листок бумаги с адресом Грега, захлопнула дверь и поняла, что оставила ключи внутри. Прекрасно, Абби.

Она поспешила к такси и через несколько минут была на месте. Грег жил на третьем этаже. Лифта не было.

Измученная, потому что ковыляние по лестнице на костылях было изнуряющим, она добралась до квартиры и позвонила. Грег открыл и с изумлением уставился на нее.

— Привет, Грег, — сказала она. — Сэм здесь?

— Да, но…

— Могу я его увидеть? Это очень важно.

Грег преградил ей путь, не давая войти.

— Я подожду здесь, — сказала она.

Он не шевельнулся.

— Я позову его, — сдался он наконец.

Закрыв дверь перед ее носом, он бросился на кухню. Она услышала голоса. Через минуту появился Сэм с полотенцем в руках. Он совсем не был рад видеть ее.

— Ты вытираешь посуду? — пошутила она.

— Что тебе надо?

Не слишком хорошее начало, но он ведь не знает, зачем она пришла.

— Увидеть тебя, разумеется… У твоей матери был роман с Джорджем, — начала она.

Он тихо ответил:

— Я знаю это.

— Да, но… Могу я войти?

— Нет.

— Сэм! Это важно!

— Для кого?

— Сэм! — закричала она. — Ты думал, что ты сын Джорджа, не так ли? Вот почему ты приехал в Англию. Но это неправда! Джордж не мог иметь детей. — Она ждала ответа, но он молчал и смотрел на нее. Она повторила: — Он не твой отец! Я могу войти?

— Нет.

Удивленная, она взмолилась:

— Ты понимаешь, о чем я говорю? Твоим отцом был Натан.

— Не обязательно.

— Да, он твой отец. Я виделась с твоей матерью, и она сказала, что они продолжали спать вместе, когда она встретила Джорджа.

— Великолепно, — сказал он с иронией. — Теперь мне стало легче.

— О, Сэм, — беспомощно всхлипнула она. — Не будь таким жестоким. Я думала, ты обрадуешься.

— Правда? Тогда у тебя такие же представления о морали, как у моей матери.

Шокированная, она уставилась на него.

— У меня есть моральные принципы, и у твоей матери тоже, — запротестовала она. Он рассмеялся. — Но не в этом дело, — продолжила она.

— А в чем?

— В нас. Я не знала об этом, о Джордже и твоей матери, но нет смысла отталкивать меня из-за этого.

— Не из-за этого.

Она чувствовала полную беспомощность.

— Ты не хочешь иметь дело с членами моей семьи? Я понимаю, после того, что сделал Джордж…

— Нет.

— Нет? Тогда почему? — почти кричала она. — Пожалуйста, скажи мне.

— Потому что я не люблю тебя.

— Я не просила тебя любить меня. Я только просила… — Чего? — спросила она саму себя. Страсти? — А ты сказал…

— Нет, Абби, ты сказала.

Ей словно дали пощечину. Она прислонилась к стене совсем без сил.

— Но я надеялась…

— Ты напрасно надеялась. Я пытался расстаться с тобой мирно. Я хотел, чтобы ты уехала. И если бы ты не была такой…

— Какой? Отчаянной? — горько спросила она. — Искренней?

— Да.

Она рассмеялась:

— Ты действительно ублюдок. — (Он улыбнулся.) — И почему ты не сказал мне, что считал Джорджа своим отцом? Зачем делать из этого тайну? Не было нужды рассказывать об этом моей матери, но ты мог рассказать мне. Незачем было изображать интерес ко мне, которого ты не испытывал. Ты приехал увидеться с моим отцом? Узнать его? Но не хотел, чтобы он знал, кто ты. Поэтому ты взял чужое имя. Его коллекция материалов, посвященных Крымской войне, была только предлогом. (Он не сказал ни да, ни нет. Только стоял и смотрел на нее.) — И, если бы ты рассказал мне всю правду в Суррее, ты бы избежал всей этой путаницы. Но не волнуйся насчет меня. Я не брошусь со скалы в море и тому подобное. — Ее лицо было мертвенно-бледным. — Я была дурой. Ты здесь ни при чем.

Выпрямившись, униженная, оскорбленная, она оперлась на костыли.

— И кстати, — бросила она, — папа оставил мне письмо для твоего отца, вот почему я приехала в Гибралтар. И поэтому я навестила твою мать, я хотела знать, что оно означает. Я оставлю его тебе в квартире. Твой отец тоже унизил моего. Наверное, это фамильная черта.

Гордясь тем, что ей удалось самостоятельно добраться до лестницы, она остановилась передохнуть. Сэм с грохотом захлопнул дверь, швырнул полотенце на кресло.

— Иди за ней, пожалуйста. Проследи, чтобы с ней все было в порядке, — сказал он Грегу.

Тот кивнул.

С глазами, полными слез, слыша шаги сзади, Абби сосредоточилась на том, чтобы одолеть три этажа и не сломать шею.

Грег настиг ее внизу. Нервный и неуверенный, он неуклюже объяснил:

— Сэм попросил меня помочь тебе.

— Со мной все в порядке! — закричала она.

— Я пойду с тобой.

— Не нужно. Унижение надо пережить в одиночестве.

Вот почему Джордж вернулся в Англию, после того как Натан Табинер его унизил. Его унижение длилось тридцать шесть лет. Но не ее, не ее! Ей нужно было выплеснуть свою ярость. Она изо всех сил стукнула костылем по стене.