— Да. Кажется, его нет дома.

Держа дистанцию, словно Абби могла быть опасной для него, он спросил, поколебавшись:

— Он знал, что вы придете?

— Да, — солгала она. — Все отели переполнены.

— И он сказал, что вы можете остановиться здесь?

— Да. — Она сама не знала, почему лжет. Это не входило в ее намерения. Но, может, ей удастся выйти сухой из воды. — Вы знаете, где он?

Он покачал головой.

— Он должен быть здесь. Мне нужно ехать в Дже… Простите, — извинился он. — Мои планы вас, наверно, не интересуют.

— Не интересуют, — согласилась она. Она не собиралась быть грубой, но быть дружелюбной требовало таких усилий, что она предпочла остаться самой собой.

— У меня есть ключ… — начал он робко.

— Хорошо. А как насчет машины?

— Вы можете оставить ее тут рядом. Я покажу вам.

— Будьте добры.

Он медленно пошел, она поехала за ним… Почему он так нервничал? Хотя, если Сэм разговаривал с ним так, как он говорил с ней, ничего удивительного. Или это ее вина? Ей всегда не хватало обходительности в общении с мужчинами.

Следуя за ним по узкой аллее, она припарковала машину в конце ее. Выбравшись из машины и взяв сумку, она вежливо поблагодарила Грега.

— Очень хорошо, что вы проходили мимо, мистер Хэнсон.

— Грег, — поправил он, доставая ключ из кармана. Он задержался возле стеклянной двери, закрытой тяжелой решеткой. — Зовите меня Грег.

— Абби Хантер.

— Да, Сэм говорил.

А что еще он говорил? Ей стало интересно. Почему он избегает ее как чумы? Это точно заставит Грега нервничать. Вот она умеет производить впечатление человека, у которого вообще нет нервов. Было удобно притворяться безразличной, беззаботной, и ей это превосходно удавалось, потому что она долго практиковалась. Но остановиться в его квартире без разрешения?..

— Может, он не вернется до утра, — пробормотала она, и Грег посмотрел на нее подозрительно.

— Он ведь разрешил вам остановиться здесь, не так ли?

— Да, а что?

— Нет, ничего. Просто я не увижу его. Я еду в Джерез, вот почему я здесь.

— Зашли попрощаться?

Он покраснел, и она почувствовала себя неловко. Обманывать Сэма — это одно, а этого милого простодушного человека — совсем другое. Что же изменилось, Абби? Ты обманывала людей всю твою взрослую жизнь. Говорила с ними так, как будто они были ниже тебя. А ведь ты пыталась измениться. Просто трудно внезапно расстаться с ролью, которую играла четырнадцать лет.

Раздраженно тряхнув волосами, она прошла в дом.

— Здесь всегда так тепло в феврале?

— Нет, эта неделя — исключение.

Осматривая безупречно чистую кухню, она кисло улыбнулась. Сэм предпочитает самое лучшее. Она не знала, живет ли он постоянно в Гибралтаре. Она может спросить Грега, но у нее больше не было сил на разговоры. Все, что она хотела, — это прилечь где-нибудь.

— Сюда, пожалуйста, — неуклюже пробормотал Грег, когда провел ее через арку в потрясающую комнату. Огромная, прекрасно обставленная, в серых и белых тонах, она поражала каким-то холодом. Наверно, из-за того, что деревянные ставни на окнах были закрыты. Сэм, должно быть, хорошо обеспечен, если может позволить себе такую квартиру. Интересно, частные детективы хорошо зарабатывают? Он обвинил ее в том, что она что-то скрывает, подумала она кисло, но по сравнению с этими апартаментами ее ложь просто ничтожна.

Грег кашлянул, чтобы привлечь ее внимание, она устало улыбнулась.

— Я покажу вам комнату для гостей.

Она почувствовала себя незваной гостьей, и у нее промелькнула мысль, что, наверное, это не было хорошей идеей — прийти сюда. Рассеянно проведя рукой по спинке одного из диванов, она последовала за Грегом в спальню.

Увидев двуспальную белую кровать, белые кресла, закрытые ставни на высоких узких окнах, которые делали все в комнате туманным, она непроизвольно зевнула, глаза закрывались сами собой.

— Спасибо, — тихо сказала она.

Он кивнул, все еще нервничая:

— Ванная там.

Она посмотрела, куда он указывал.

— В кухне все есть, но если вам не нравится готовить, внизу есть неплохой ресторан.

— Спасибо, но я хочу только спать. Кажется, я чем-то отравилась.

— Вы были у доктора? — заботливо спросил Грег.

Она потрясла головой.

— Только у аптекаря. Он дал мне таблетки. Все обойдется, не беспокойтесь. И я надеюсь, у вас не будет неприятностей с Сэмом, — добавила она тихо. Никак она не могла дождаться, когда он наконец уйдет.

Все еще колеблясь, с написанной на лице озабоченностью, он дружески улыбнулся и ушел. И ей больше не надо было притворяться. Притворство отнимало у нее все силы. А может, это не притворство. Она так легко вошла в роль. Начать все сначала. Так она думала в октябре. А теперь все вернулось на круги своя. Может, и неплохо, что у нее такой большой опыт притворства. А какой опыт обмана у Сэма? Только в одном она была уверена: она выяснит это. Но не сейчас. Опустив свою сумку на пол, она сбросила туфли и легла на кровать.

Уставившись в потолок, Абби расслабилась. Завтра она будет чувствовать себя лучше. Закрыв глаза, она провалилась в сон.

Она спала до восьми утра, сразу поднялась с кровати и, чувствуя себя разбитой, но хотя бы не больной, распахнула ставни, впустив свет в комнату. Облокотившись на подоконник, осмотрела маленький сад позади дома. Взглянув вверх, увидела яркое голубое небо. Еще один теплый день. День, который даст ей ответы на вопросы. После того, как она примет душ.

Она вывалила содержимое сумки на кровать, сняла вчерашнюю одежду и надела халат. Напряженно вслушиваясь в тишину дома, осторожно открыла дверь. Выглянув и никого не увидев, тихо пошла в сторону кухни, чтобы приготовить себе кофе, и столкнулась нос к носу с Сэмом.

Серые глаза утонули в голубых.

— Не ругай Грега, — выдохнула она. — Это не его вина.

— Конечно, — согласился он спокойно. — Твой завтрак на балконе.

— Я собиралась принять душ, если это возможно, — выдавила она.

Он усмехнулся.

— Чувствуй себя как дома.

Обойдя ее, он вошел в свою спальню и закрыл дверь.

Нет, ему это не понравилось. Об этом говорило все: сжатые губы, холод в глазах. Абби не могла понять, как это она была почти влюблена в него. Он заставлял ее сердце биться быстрее, заставлял ее чувствовать себя идиоткой, но когда они поцеловались…

Покачав головой, она налила себе стакан воды и пошла в душ. Выбрав нужную температуру, скинула халат и встала под струю теплой воды.

Почему он приготовил завтрак? Чтобы ускорить ее отъезд? Но тогда ему вообще не было нужды кормить ее. Просто выставить. Так почему? Смена тактики?

Нанося шампунь на волосы, она думала о том, что в Суррее они понравились друг другу. Он сам спрашивал, привлекает ли он ее, намекая, что связь между ними возможна.

И она испугалась, как девственница, которой она, впрочем, и являлась. И она сожалела о своей реакции, потому что, если бы ответила «да», она наверняка не была бы сейчас девственницей.

О, ради бога! Он поцеловал тебя только один раз, Абби! И ушел. Почему ты делаешь из мухи слона?Потому что это был поцелуй, вкус которого она до сих пор ощущала на своих губах. Но она не хотела думать об этом. Избегала думать об этом последние четыре месяца. Или старалась, по крайней мере, призналась она себе.

Рассеянно она начала намыливать кожу. Ей нужно как следует подумать о том, что она собирается делать. Почему она не насторожилась, когда он отказался рассказывать о себе? Она знала, что он скрывает что-то. Он только изображал заинтересованность, чтобы отвлечь ее от своих дел. И это сработало. Тогда почему он поцеловал ее и потом ушел? Почему не ушел прежде, чем поцеловал?

Потому что не хотел этого? Потому что не смог удержаться? Потому что его охватила страсть?

Он не мог уйти из-за поцелуя. Нет, он ушел, потому что нашел то, что искал. Или потому, что не мог найти это.

Отложив мыло, злясь на себя за то, что думает о нем, что интересуется им, она смыла пену и выключила душ. Вытерев волосы насухо и причесав их, она промокнула влагу на теле полотенцем и нанесла лосьон. Туго завязав пояс халата, она вернулась обратно и нашла его ждущим ее на балконе. Ошеломленная, она уставилась на него. В светлом костюме, кремовой рубашке с коричневым галстуком он выглядел по-другому, как-то официально. Может, он имел какой-нибудь высокий пост?