В половине девятого мы закончили пробежку.

— Пора завтракать, — объявил Сэм. — Не хотите ко мне присоединиться?

Уже приглашение! Я затрепетала. Но дело упиралось в дежурный звонок. Если меня нет в городе, я по утрам первым делом всегда звоню к себе в офис. Да, конечно, я увлеклась Сэмом, что называется, без оглядки. Однако мужчины приходят и уходят; моя же работа для меня — мой якорь, моя надежда и опора.

— Спасибо, Сэм, но мне надо вернуться в каюту и позвонить в офис.

— Вы шутите? Переговоры с берегом здесь стоят десять долларов в минуту! Почему бы вам не подождать до среды, когда мы придем в Сан-Хуан?

— Деньги в данном случае значения не имеют. Это будет отнесено на служебные издержки.

— Прекрасно, но зачем вам вообще звонить на работу? Вы же в отпуске, насколько я помню?

— Я звоню туда ежедневно. На тот случай, если у моих клиентов возникнут какие-нибудь срочные проблемы.

— «Пирсон-энд-Стралли» — крупная компания. Неужели никто не может вас подменить, пока вы в отпуске? Например, ваш ассистент?

Сэм явно не мог себе представить, насколько неразрывно я связана с фирмой.

— Моя ассистентка — умница! Просто золото! — пояснила я. — Ее зовут Лия. Она из Иерусалима. Прежде чем начать работать у меня, она отслужила два года в израильской армии. Думаю, если она выжила во время того конфликта на Ближнем Востоке, сумеет выжить и при мне. Должна заметить, что работать со мной — не сахар!

— Я почему-то догадываюсь.

— Она невероятно организованная и относится даже к самой черной работе с такой тщательностью, словно это военные учения. И что самое замечательное — она любит работать. Она уделяет работе почти столько же времени, как и я.

— Ну и почему бы не поручить ей подстраховать вас на время вашего отсутствия?

— Лия еще не ответственный исполнитель, — подчеркнула я. — Возможно, она со временем займет этот пост. Но еще пару лет ее надо подержать на поводке. Под моим руководством!

Я, конечно, немного приврала, но мне очень хотелось произвести на Сэма впечатление. На самом деле Лия была более чем способна выполнять то, что делаю я, поэтому я и звонила в офис каждый день, даже в отпуске. Чтобы убедиться, что она не стибрила мою работу!

— Ну, я проголодался, — сказал Сэм. — Если передумаете, я в «Стеклянном башмаке».

— Где?

— Так называется кафе рядом с бассейном. Во время завтрака и ленча там работает нечто вроде закусочной. Уверены, что не хотите перекусить со мной?

— Увидимся позже, — покачала я головой и пошла прочь от Сэма, сама этого не желая. — За ужином!

— За ужином! — повторил он и указательным пальцем поправил очки на переносице. Во время бега они постоянно сползали.

— За ужином! — еще раз повторила я, помахала ему рукой и нырнула внутрь корабля. И, оказавшись вне поля зрения Сэма, победно вскинула вверх сжатый кулак, подражая Джеки.

— Й-е-сть! — воскликнула я, будто действительно одержала важную победу. Мне и в голову не приходило, что я могу познакомиться на корабле с мужчиной, тем более с таким симпатичным и представительным, как Сэм Пек. Но именно это и случилось. Теперь я для него — не анонимная пассажирка, какая-то разведенка, рядом с которой ему приходится сидеть за обеденным столом. Я для него — Элен. Та, слушая которую, он смеялся от души.

Совершенно неожиданно, но круиз мне все больше и больше нравился. Я искренне порадовалась тому, что Джеки и Пэт меня уговорили отправиться в морское путешествие.

Уже вставив ключ в замочную скважину, я услышала, как дверь каюты, расположенной через две от меня, а именно 8026-й, открылась. Умирая от желания хоть одним глазком взглянуть на куколку, которая так очаровала Ленни Дубина, я, естественно, сделала вид, что вожусь с замком, и с нетерпением ждала ее появления.

Ну давай, где же ты, птичка! Я же не могу простоять тут весь день, мысленно поторопила я.

Наконец я дождалась, но совсем не того, кого представляла. В инвалидной коляске из каюты выкатился как минимум девяностолетний старик; для своих лет он выглядел вполне неплохо, но на «куколку» явно не тянул. Я подбежала, чтобы помочь преодолеть ему порог каюты и развернуться в узком коридоре. Он поблагодарил и сказал, что я напоминаю ему Сьюзен Энтон. В ответ я сказала, что у него прекрасная память, поскольку сейчас уже никто, наверное, не помнит, кто такая Сьюзен Энтон.

Вернувшись в свою каюту, я внезапно поняла, что Ленни обманул меня, объясняя, что он делает в такой ранний час на восьмой палубе. Зачем ему это надо?

Мое неудержимое воображение тут же начало подбрасывать версии — одна страшнее другой — того, что послужило причиной появления Ленни в нашем холле. Может, он совсем не старый распутник, каким себя нам представил? Может, он участвует в каком-нибудь тайном заговоре?

Ну, ты опять за свое, упрекнула я себя. Всем друзьям прекрасно известна моя страсть во всем видеть тайные заговоры. Убийство Джона Ф. Кеннеди — дело русских, убийство Роберта Ф. Кеннеди — дело рук мафии, процесс над О. Симпсоном сфабрикован полицией, ну и так далее. Уж так устроены мои несчастные мозги, что я во всем вижу тайный умысел.

Я высмеяла собственный идиотизм. Ленни Лубин — безобидный бабник, который хочет всем продемонстрировать, что он еще о-го-го! И всю эту историю с «куколкой» из 8026-й попросту сочинил, потому что боится признаться, что ни одна куколка уже много лет на него не обращает внимания.

Я вполне понимала Ленни. На меня тоже несколько лет уже никто не обращал внимания.

Конечно, оставалось выяснить, почему для своей лжи он выбрал каюту именно на нашей палубе. Но у меня не было времени играть в Агату Кристи. Уже почти девять, а я еще не позвонила в офис.

Быстренько приняв душ, я уже собралась было заказать Нью-Йорк, когда ко мне заглянула Пэт. Она шла на завтрак, после чего собиралась посетить парикмахерскую, сделать макияж и маникюр.

— У тебя есть планы на ленч? — спросила я.

— Угу. Кое-кто уже пригласил меня.

— Кто же это?

— Алберт Муллинз. Тот самый, который так настойчиво рвался отдать в химчистку мою блузку.

— А-а, этот орнитолог!

— Ага. Он позвонил с самого утра и пригласил меня на ленч в «Стеклянный башмак». Около полудня.

— Ну и что ты ему сказала? — поинтересовалась я, представляя, какие муки испытывала Пэт, принимая решение.

— Я сказала, что, наверное, пойдем на ленч все вместе — ты, я и Джеки, но что он, если хочет, может присоединиться к нам. Но теперь обнаружилось, что Джеки, кажется, заболела.

— Что с ней?

— Она разбудила меня утром, — пожала плечами Пэт, — спросила, нет ли у меня чего-нибудь от желудка. Ты же знаешь, как любил Билл снабжать меня в путешествия кучей всяких лекарств, особенно желудочных.

— Да, Пэт, знаю. Но ты лучше расскажи мне о Джеки.

— Она сказала, что они неплохо посидели с Генри Причардом, выпили, пробыли в Коронном зале примерно до половины одиннадцатого и потом пошли спать.

— Вместе?

— Нет! — Пэт хихикнула. — Джеки сказала, что Генри вел себя как истинный джентльмен.

— Должно быть, она жутко расстроена.

— Элен!.. Во всяком случае, теперь у нее жуткие боли в животе, ее тошнит и голова кружится.

— Наверное, съела что-нибудь не то, — предположила я. — Хотя ту телятину я тоже ела, но хорошо себя чувствую.

— Видимо, какой-то микроб попал. Я заказала ей у дежурной горячий чай и сухие тосты. Думаю, сейчас она задремала.

— Тогда я загляну к ней попозже. Хочется надеяться, что это временное недомогание. На сутки, не больше. У нее были такие планы на этот отдых, особенно если учитывать все раздоры у них с Питером по поводу оранжереи.

— Я даже подумала, — кивнула Пэт, — что причиной расстройства мог стать обыкновенный стресс.

— Ну, поживем — увидим. Ладно, почему бы нам с тобой и Албертом, ну и Джеки, конечно, если она сможет, действительно не перекусить часиков в двенадцать? Мне сейчас надо позвонить.