Купцы, конечно, в общих чертах ознакомились с течением Нигера от 8° з. д. до 0° на протяжении 1200 км в пределах его великой северной дуги. Они сообщили о Рас-ал-Ма («Голова воды») – озерной и болотистой области Масина: между 5 и 3° з. д., протекая по широкой сильно заболоченной долине, Нигер образует так называемую внутреннюю дельту – ряд мелких озер и несколько рукавов, в дождливый сезон превращающихся в одно огромное озеро. Под названием Черепаховые озера эту дельту в начале IX века описал ал-Хорезми. По сообщениям купцов, Нигер приходит с юго-запада «… из страны черных, и, пройдя по пустыне до г. Гаогао [Гао]… возвращается к югу [юго-востоку] в страну черных». Арабы не имели представления о течении реки за этими пределами. Ал-Идриси считал, что она «теряется в зыбучих песках пустыни». Это ошибочное мнение просуществовало до 1830 года.

В Судан арабы приходили не только путем, описанным выше, но и другими маршрутами. Один начинался от торгового центра на Уэ-де Зиз (Южное Марокко) и пролегал строго на юг близ 4° з. д. через песчаные пустыни Эрг-Игиди, Эрг-Шеш (самая жаркая область Сахары) и ряд населенных пунктов, заканчиваясь в Тимбукту на Нигере. Другой – от Триполи на юго-запад к Нигеру – был древним ахейским путем. Описывая его, ал-Бакри дал первую характеристику плоскогорья Адрар-Ифорас, среди гор и ущелий которого находился крупный торговый город Тадмекка, у 19° с. ш., ныне не существующий. Третья торговая дорога проходила от побережья Средиземного моря примерно по 13° в. д. через область Феццан и группу оазисов Кавар, у 19° с. ш., в район озера Чад. Еще один караванный путь пролегал от Хартума на Ниле через Кордофан и плато Дарфур, пересекал многочисленные вади и достигал района озера Чад.

Арабские купцы, проникавшие сюда, сообщали о государстве Канем, расположенном к северу и северо-востоку от озера Чад. Не позднее 971 года здесь побывал ал-Хасан ибн-Амр – морской капитан, плававший из Сирафа (порт на Персидском заливе) вдоль восточного побережья Африки. Не выяснено, как он достиг Центральной Африки, вероятно двигался от берегов Индийского океана. Хотя многие арабские географы со слов купцов описывали Канем, но об озере Чад они упорно молчали. Пожалуй, единственным исключением был мореход и путешественник Ибн-Фатима, который посетил озеро, вероятно, в XII веке. Тогда Чад занимал значительно большую площадь, чем ныне. Об этом можно судить по следующему указанию Ибн-Фатимы: «[С] северной стороны озера <…> вытекает Нил» – и в наше время, правда, крайне редко, при очень высоком уровне воды известны случаи временного стока из озера на северо-восток по сухому руслу реки Эль-Газаль (бассейн Нила). Ибн-Фатима отметил ряд племен, населяющих приозерные районы, в том числе «на западной стороне <…> анказар, а на восточной [народ] кура, по которому озеро [и] названо». Судоходство по Чаду осуществлялось на лодках и плотах из тростника, в изобилии растущего по берегам. На озере господствовал флот государя Канема.

При многократных пересечениях Сахары арабы хорошо ознакомились с сухой саванной, тянувшейся у южных границ пустыни примерно от 10° с. ш., и нарекли ее Сахель, т. е. «берег», а точнее, «берег пустыни».

Вдоль восточного побережья Африки арабы продвинулись значительно дальше своих предшественников – греков и римлян, доходивших до 10°30′ ю. ш. Опираясь на несколько доисламских арабских поселений между 2° с. ш. и 9° ю. ш., арабы в середине VIII века захватили остров Канбалу (Занзибар), где заложили торговую факторию. Они довольно хорошо ознакомились с берегами материка от мыса Кафун (Гвардафуй) до 8° ю. ш. На этом «отрезке» длиной 3000 км, по их сообщениям, располагалось несколько стран. Самой северной (от Гвардафуя до реки Джубы) была земля берберов, на побережье которой они отмечали один мыс – Хафун и имели ряд торговых факторий. Далее к югу, до Килвы, у 9° ю. ш. простиралась страна Зиндж, омываемая одноименным морем, с большим количеством гор и опустыненных саванн, богатая дикими животными. Охотников-арабов особенно привлекали слоны. Кроме слоновой кости, страна поставляла шкуры леопардов, золото и рабов. Арабские купцы сообщали, что зинджи (бантуязычные племена) питаются бананами, дуррой, кокосовыми орехами, а украшения делают из железа.

От Занзибара арабы начали наступление на юг, продолжавшееся около трех веков. Плавание затруднялось многочисленными песчаными островками и коралловыми рифами, – сообщения моряков о них обобщены на карте ал-Идриси XII века. На плоском, низменном, участками заболоченном побережье за 9° ю. ш. – страна Софала – арабы основали ряд новых торговых пунктов, в том числе Мильбануну (Мозамбик). Арабы поднимались на 600 км по большой реке (Замбези), вероятно до порогов Кебрабаса, длиной 100 км, и отметили реку Шире – крупный левый приток Замбези. Самый южный пункт – Дагута (Мапуту у 26° ю. ш.) – располагался на берегу большой бухты. Это был последний поселок в стране Софала, земле золота и железа, населенной тоже зинджами – скотоводами и земледельцами. Около ИЗО года Софала попала под контроль Килвы, которая к 1314-му стала ведущей силой на всем восточном побережье.

К стране Софала с юга примыкала земля Вак-Вак, жители которой «черны, вид их гадок, наружность безобразна. Они голы и ничем не прикрываются. Питаются они рыбой, мясом раковин и черепах. От них не вывозят никаких товаров, и нет у них ни кораблей, ни верховых, ни вьючных животных», – писал ал-Идриси. Это первая этнографическая характеристика древнейшего коренного населения Южной Африки – бушменов, бродячих охотников, собирателей растений и художников.

Арабы проникали и далее к югу. По сведениям, полученным от морехода Ибн-Фатимы (около XII в.), географ и путешественник середины XIII века Ибн-Сайд сообщает, что южнее Дагуты начинаются горы Ан-Надама длиной в 20 дней пути (около 800 км) – первое упоминание о Драконовых горах, восточный склон которых крутыми ступенями обрывается к Индийскому океану.

Знакомство арабов с берегами Юго-Восточной Африки к XIII веку ограничивалось, как показала историк М. А. Толмачева, 33° ю. ш. (ныне порт Лет-Лондон). Таким образом они открыли, правда вторично, побережье с двумя небольшими безымянными заливами, а также устья Замбези и Лимпопо. Но еще в начале XI века арабские мореходы уже знали о возможности обхода Африки с юга: «… море [Индийский океан] соединяется с Западным морем-океаном [Атлантикой) <…> [и] нет преграды для его достижения <…> с южной стороны <…> хотя [арабы] <…> и не видели этого воочию…» (ал-Бируни). И лишь спустя четыре столетия (около 1420 года) неизвестный арабский мореход обогнул Южную Африку, следуя из Индийского океана в Море Тьмы, т. е. Атлантический океан. Сведения об этом плавании помещены в легенде к карте венецианского картографа монаха фра Мауро, составленной в 1457–1459 годах. Из сообщения не ясно, как далеко на север продвинулось арабское судно, но все же, как отмечает Р. Хенниг, «не только южный мыс Африки, но и ее береговая линия примерно до широты реки Оранжевой в общих чертах изображены [на этой карте] <…> поразительно верно». Через 70 дней корабль вернулся к южноафриканскому мысу, названному Диаб («На две воды, т. е. океана, смотрящий»?).

Еще в середине VIII века арабы открыли по крайней мере два из шести вулканических Коморских островов, несколько позже наткнулись на ненаселенные Сейшельские острова (Ар-Рамм), а не позже IX века к юго-востоку от Комор обнаружили какую-то землю – северо-западное побережье острова Мадагаскар. С ее жителями они завязали торговые отношения и начали медленное продвижение по побережью к северу и югу. К началу XI века арабы уже имели ряд опорных пунктов на обоих берегах, а, вероятно, к середине XII века установили, что открытая ими земля – остров и нарекли его ал-Кумр. Впервые это название Мадагаскара встречается у ал-Идриси. К середине XIII века арабские мореходы уже знали, что все пространство южнее гор ан-Надама на долготе ал-Кумра «заполнено морем». А к концу XV века они относительно хорошо представляли себе оба берега северной половины острова. К этому времени арабы, очевидно, не раз пересекали пролив, отделяющий Мадагаскар от материка, и, не мудрствуя лукаво, назвали его проливом ал-Кумр (Мозамбикский пролив) и отметили сильное течение близ африканских берегов.