— Мог. Но представь себе связанные с этим сложности. Этот тип встает в два часа ночи и идет на рыбалку. Потом коптит рыбу, присматривает за магазином и развозит товар клиентам. Вечером заходит на пару часов в пивную. Я представить себе не могу, как с таким расписанием можно успеть похитить девочку из интерната.

— А почему он отказался сдать пробу на генетический анализ?

— Да ладно тебе! Это же не первый раз происходит! Люди отказываются делать этот анализ, так как им нравится идти наперекор полиции и они знают, что тем самым доставляют нам неприятности. Вилкенс не из тех, кто легко сотрудничает с людьми. Ну, не знаю. Этот Детлеф Кюль кажется мне…

У Франциски зазвонил мобильный.

— Циллер, — сказала она, посмотрев на экран. Взяв трубку, она послушала немного и ошарашенно повернулась к Паулю. — Вот черт! Наш боксер…

— Боксер? Какой еще боксер?

— Макс Унгемах. Помнишь, я тебе о нем рассказывала?

— И что?

— Циллер следил за Кюлем и заметил БМВ с гамбургскими номерами. Они потеряли Кюля из виду, а когда подъехали к его дому, то увидели там и этот БМВ. Судя по всему, он парковался в спешке.

— Погоди-ка… — Пауль изумленно открыл рот. — Машина принадлежит боксеру, чья сестра пропала десять лет назад?

Франциска удрученно кивнула.

— Я видела, как он приехал в этом БМВ на заправку, когда встречалась с ним. Приметная машина. Наверное, Унгемах узнал, что мы подозреваем Кюля.

— Плохо дело, — задумчиво протянул Адамек.

— Именно. Этот парень способен убить Кюля. Так, поехали!

Они побежали к своим автомобилям.

Фред Киндлер спрятал мобильный и огорошенно уставился на своего напарника.

— Ну что?

— Она сказала, чтобы мы немедленно бежали в квартиру. Мужик на БМВ — профессиональный боксер, он может быть опасен. Мы должны задержать его, но вести себя с ним нужно аккуратно.

— Профессиональный боксер? Надеюсь, это онповедет себя с нами аккуратно… — Циллер распахнул дверцу.

Они побежали через парковку к дому. Бодо было не по себе. Он не рассчитывал на такой поворот событий. Если сейчас взбешенный боксер пытается убить Детлефа Кюля, то они могут опоздать. Неизвестно, как давно он вошел в дом, но не меньше пяти-десяти минут назад.

— Если все выйдет из-под контроля, неприятностей не оберешься, — выдохнул Киндлер, добежав до входной двери. — Но ничего, прорвемся! Никто же нас не предупреждал об этом боксере, а Готтлоб о нем знала. В общем, найдем, что сказать. — Он нажал на несколько кнопок домофона.

Послышался гудок, и дверь распахнулась. На первом этаже в коридор выскочил какой-то толстяк в майке, семейных трусах и тапочках. Он чем-то напоминал терьера, страдающего от зубной боли.

— Ну все, вы меня достали, придурки чертовы! — завопил толстяк.

Циллер навис над коротышкой, сунув ему под нос удостоверение.

— Полиция. На каком этаже проживает Детлеф Кюль?

— А?

— Детлеф Кюль, дружище, на каком этаже?

— На восьмом, а что?

— Возвращайся в свою квартиру.

— Эй, вы же не можете…

— Заткнись, я сказал, и возвращайся в квартиру! — заорал Бодо.

Его тирада возымела свое действие: толстяк действительно ушел. Циллер умел запугивать людей. Заскочив в лифт, они рванули на восьмой этаж. Кабинка поднималась, как назло, медленно. Оба полицейских обнажили оружие, проверили, все ли в порядке, и оставили его в расстегнутой кобуре. Дверь открылась.

— Ну, вперед! — Циллер вышел первым.

Он был выше и внушительнее своего напарника, кроме того, лучше умел драться. Вряд ли это остановит взбешенного боксера, но попытаться стоило. Судя по звукам, доносившимся из квартиры справа, драка уже разгорелась. Послышался звук бьющегося стекла и грохот.

— Вот дерьмо, — выругался Киндлер.

Они опять вытащили оружие. Циллер замолотил в дверь.

— Полиция! Немедленно откройте!

Они прислушались. Грохот продолжался.

— Это бессмысленно! — Бодо отодвинул коллегу в сторону. — Дай-ка я…

Разбежавшись, он изо все сил ударил по двери чуть ниже ручки. В этом доме все было дешевым, в том числе и дверные петли. Дверь мгновенно распахнулась, ударившись о стену. В тот самый момент кто-то пролетел мимо входа в гостиную. Чье-то тело двигалось явно не по своей воле.

— О черт! — пробормотал Киндлер, и они рванулись вперед.

От гостиной их отделяло всего четыре шага. Вбежав внутрь, они осмотрелись. Квартира напоминала поле боя.

Рука Сины впилась в его плечо, вторая легла на горло и потянула назад. Макс не ожидал такой силы от своей сестренки. Рука на шее мешала дышать, и Унгемах попытался сбросить ее, но тщетно. Кто-то оттащил его от этого извращенца. Макс упал на спину, но его тут же перевернули на живот и прижали к полу. Ему показалось, что чье-то колено давит ему на лопатку. Руки ему заломили за спину. Было очень больно. Вскрикнув, Макс принялся отбиваться, яростно застучав ногами, но вырваться не мог. От боли в плече он чуть не потерял сознание.

Унгемах осознал, что случилось, только когда на его запястьях защелкнулись наручники, а под нос ему сунули удостоверение офицера полиции.

— Вы арестованы!

Макс перестал сопротивляться. Красный туман, заволокший сознание, постепенно рассеивался, желание убивать отступило. От энергии, бурлившей в его теле, не осталось и следа. Унгемах чувствовал себя старым и разбитым.

Он проиграл!

Почему полиция приехала так быстро? Соседи вызвали?

На спину давить перестали, оставив в память о себе синяк на пояснице. Рядом с головой Макса остановились чьи-то ноги в кроссовках и синих джинсах.

Двое полицейских склонились над Детлефом Кюлем, и Унгемах увидел, что они прощупывают ему пульс.

— Он жив, — полицейский сказал это достаточно громко, чтобы Макс услышал. — Но выглядит плохо. Я вызову «скорую».

— Мальчик мой! Иди сюда, помоги мне! — окликнула его с тротуара мать.

Повернувшись к машине, он закрыл глаза, глубоко вздохнул и попытался успокоиться.

Он чувствовал себя голым и беззащитным. Повернувшись, он направился к старому серому «мерседесу», рядом с которым стояла мать, невысокая, морщинистая… и все же величественная.

— Мама, какой сюрприз! Что вы тут делаете?

Они обнялись, и мать, как всегда, одарив его влажным поцелуем, отстранилась. Ее губы вытянулись трубочкой.

— Как ты выглядишь, мальчик мой! Ты только посмотри на себя! И в таком виде ты развозишь товары клиентам? Не мог хотя бы надеть чистые брюки? К заказчику ездил, да?

— Да. Мама, мне сейчас нужно уезжать. Что вы тут делаете? Через полчаса мне открывать магазин, а у меня еще полно дел. Почему вы не позвонили?

— Чепуха! Разве мне нужно предупреждать сына о том, что я хочу его проведать? Не бывать такому!

— Нет-нет, конечно. Но почему вы приехали?

— Не смогла отговорить твоего отца. Вчера сознание его немного прояснилось и он заявил, что ты уничтожишь магазин. Уничтожишь все, что он построил. Он настаивал на том, чтобы осмотреть лавку. Это случилось вчера, и отец упорно стоял на своем. Сегодня он опять не в себе, но я ему пообещала. И вот мы приехали… — Она внимательно посмотрела на него. — Мальчик мой, с магазином ведь все в порядке, правда? Ты не подвел бы нас, я знаю! Не понимаю, почему твоему отцу пришла в голову эта мысль, но, если дело всей его жизни пойдет прахом, он не переживет этого… и я тоже.

— Мама, ну конечно, с магазином все в порядке. Признаться, я даже думаю о том, чтобы нанять кого-нибудь себе в подмогу! — Он покачал головой. — Не знаю, как только папа мог предположить такое.

Естественно, он знал. Значит, старик все-таки услышал его слова. Проклятье! Нельзя было допускать такую оплошность.

Мать смотрела на него все тем же пронзительным взглядом, точно таким же, как во времена его детства, когда он пытался солгать родителям о том, как обстоят дела в школе.