– Сука! – первые же слова, слетевшие с языка Возрожденного, ничего хорошего не сулили.

Впрочем, вернувший себе прежнюю невозмутимость глава отряда Свободнорожденных, остепенил громилу и попросил его выйти за дверь. Второй охранник остался в комнате, судя по тому, как он расположился, мужчина был готов по первому сигналу прибить меня на месте.

– Чтож, демонстрация прошла успешно, хоть и не без неожиданностей, – успев обдумать увиденное и прийти к каким-то выводам, он повернулся к моей матери и веско заявил: – уважаемая Лидия, ваше присутствие здесь, в качестве хозяйки, вызывает очень большое сомнение. Я, если честно, склонен посадить на ваше место своего человека, для других отрядов он будет независимой фигурой, в то время как мой отряд получит неоспоримые выгоды.

– Она останется здесь хозяйкой, или будет новая война, – не дав замешкавшейся с ответом матери раскрыть рот, я вмешался в чужой разговор: – если она умрет, то я сам выйду к баррикадам других отрядов, демонстрируя свое умение.

– Ты так уверен, что мы не сможем тебя блокировать? – недобрый прищур чужих глаз обещал устроить мне персональные круги ада: – боль, много боли, уверен, что выдержишь?

– Долго держать вы меня не сможете, я единственный, кто Воскрешает людей, мое отсутствие сразу же заметят, – чувствуя за собой Правду, мне было наплевать на сидящего передо-мной человека: – единственный вариант, при котором я буду сотрудничать с вашими людьми, это ее неприкосновенность.

– Я не могу этого гарантировать, – разведя руки в стороны и отрицательно покачав головой, мужчина вновь стал прежним, невозмутимым и слегка насмешливым: – другие отряды тоже могут о ней узнать и прийти сюда, так же как и мы.

– Значит я буду сотрудничать и с другими отрядами, а не только с вашим, – перекопировав его жест с разведением рук в стороны, спаясничал я.

– Я подумаю, что мы что-нибудь придумаем, – отвернувшись, собеседник дал понять, что диалог со мной закончен, в то время как с хозяйкой им еще было что обсудить: – уважаемая Лидия, расскажите пожалуйста, как вы планировали осуществлять получение членами моего отряда этого бафа? Как я понимаю, после использования, его требуется обновлять?!

Разговор перешел к вопросам, на которые у меня не было ответа, так что мне оставалось лишь слушать с нескрываемым интересом. Для гостя информация явно была не новой, в то время как я впервые узнал, что хозяин может раздавать дополнительный Труд. Обдумав услышанное и припомнив, как Марина получила Труд "торговки", я мысленно согласился с тем, что задуманное действительно возможно. Мать, являясь хозяйкой данной территории на текущий момент и могла сгенерировать для меня условия Второго Труда.

– Ну, если мы все обсудили, не буду вас больше притеснять, – с насмешкой во взгляде, он обвел голые стены тесного для четверых человек кабинета и встал со своего места, обронив в мою сторону: – а ты держись подальше от Леонида, он злопамятный.

– Пусть нож вернет! – вспомнив, что из за этого охранника я остался без оружия, сказал я в удаляющуюся спину.

Леонид в точности выполнил распоряжение своего босса, зайдя в комнату, он протянул мне нож, в последний момент перевернув его и воткнув в грудь.

– Возвращаю, – со злобой в голосе, но со спокойным лицом, он меня убил.

Имея возможность Возродиться здесь же, в кабинете, я воздержался от демонстрации способности перед оставшейся в одиночестве матерью. Несмотря на то, что вчера ночью я не однократно использовал Возрождение, ма так и не поняла, как я смог убить двух Свободнорожденных, "расчищая" путь до баррикады.

"-Нафиг, а не то еще что-нибудь придумает", - подстраховался я.

Появившись в подвальном помещении морга, я как был голышом вернулся назад в ее кабинет. Ма продолжала сидеть за столом, моя одежда лежала там же где я упал и умер. Подобрав вещи, я не спеша оделся, мысленно прикидывая, чем бы заняться после ужина.

– Ты зачем влез в разговор? Кто тебя просил? Ты что, не понимаешь, что все испортил? – вместо того, чтобы сказать спасибо, ма попыталась отыграться на мне, вымещая раздражение за провал в устроенных переговорах.

– Я голодный, в столовку пойду, – не обратив на обидные слова внимания, я шагнул в сторону двери.

– Стоять! – одновременно с ее голосом на мои плечи навалилась тяжесть.

В отличие от гостей, которым я мог сопротивляться и даже убить, противопоставить что-либо хозяйке на ее территории я не мог. Тяжесть оказалась настолько велика, что вначале я рухнул на колени, после чего полностью оказался лежащим на полу. Тяжесть не стала меньше, давя, она выдавливала даже воздух, который еще оставался в грудной клетке. Вдохнуть не получалось, дергаясь, я никак не мог обогатить свою кровь кислородом.

Слова, громкие и обвинительные, не достигали моего сознания. Перед глазами плыли радужные круги, от давления в ушах стоял непрекращающийся шум. Через какое-то время я умер от удушья, вывалившийся язык и сиплое дыхание не остановили хозяйку во время устроенного наказания.

Очутившись в черном ничто, я какое-то время обдумывал случившееся. Смерть от руки постороннего, воспринималась теперь равнодушно, умерев от "рук" собственной матери, я почувствовал, как то немногое, что нас еще связывало, окончательно рвется.

"-И зачем она все в интеллект вложила? – раскачанная Мудрость продолжала пагубно на меня влиять и я искал оправдание чужим поступкам: – кто бы мог подумать, что человеческая личность так сильно подвержена влиянию от возможностей тела"

Повспоминав школьные, а потом и студенческие годы, я навскидку припомнил не менее десятка примеров, когда физически сильные парни начинали задирать всех вокруг, чувствуя свое превосходство в новой среде, а красивые девчонки, пользовались своей внешностью, "вертя" сильными парнями. Размышлять об этом можно было долго, только вот практической выгоды от этих мыслей было не много.

"-Главное самому человеком остаться, – сказал я сам себе: – не скатиться ни в быдло, ни в любозадов"

Вспомнив, что нахождение в нигде притупляло чувство времени, я решил здесь не "рассиживаться" и возродился. В морге меня никто не ждал, так что прихватив простынку с тела одного из трупов, я прямиком направился в столовую. Оставленные для меня блюда находились на раздаче, взяв остывшие тарелки, я подтвердил списание денежных средств.

– Что-то ты припозднился сегодня, – получив уведомление, кассирша выглянула из кухни и оценила мой внешний вид: – а что в простынке-то? Одежду куда дел?

– Хозяйка к себе вызвала, два раза умер, – честно ответил я.

– Ох ты ж господи, – перекрестившись половником, который держала в это время в своей руке, запричитала женщина: – и за что нам такое наказание, а?!

Тетя Варя, та самая кассирша и одновременно повар, оказалась на самом деле не плохим человеком. Разговорившись еще в конце первой недели моего вынужденного проживания в больнице, я узнал, что она мать троих детей, двое из которых уже взрослые.

Принявшись за еду, к мерзкому вкусу которой я уже стал привыкать, мои мысли раз за разом возвращались ко Второму Труду. Мать, вернее теперь хозяйка, придумала работу, в результате исполнения которой, я должен накладывать заклинание "Надгробие" на Свободнорожденных.

Для того, чтобы скрыть наши действия от других отрядов, она предложила использовать стоящую рядом с больницей церковь. Здание находилось рядом с баррикадой, которую как раз и контролировал отряд сегодняшнего гостя. После того, как мир изменился, многие религии понесли невосполнимые потери в рядах своих верующих. Хозяйка предложила замаскироваться под одну из множества новообразованных сект, проводя ежедневные литургии, или мессы, как кому больше нравиться.

"-Рядовым бойцам вовсе не обязательно знать, что и как на самом деле", - припомнил я ее слова, сказанные в кабинете главе отряда Свободнорожденных.