В те дни газеты были полны сообщений об этой истории, и Дороти хорошо помнила ее подробности.

Трагедия произошла шесть лет назад. Эван Хэмилтон, считавшийся одним из самых талантливых сценаристов «фабрики грез», покинул Голливуд после того, как его бывшая жена, едва только закончив бракоразводный процесс, вышла замуж за человека, который утешил ее расстроенные чувства. А разведенный муж взял с собой малышку дочь и приложил все усилия, чтобы о нем ничего не было слышно.

Но теперь Дороти знала, кто он и почему ведет такой образ жизни; теперь-то ей было понятно, почему Эван предпочитает публиковать свои книги под именем Джордан: он не хочет, чтобы кто-то узнал его, не желает бередить старые раны.

Поняла Дороти и другое: с ее стороны было чистым сумасшествием влюбиться в человека, который с такой силой любил свою жену, что теперь ни одна женщина не смогла бы найти себе места в его сердце…

— Я и не собираюсь ничего возобновлять, — жестко бросил Эван. — Экземпляр последней рукописи о Роджерсе у Нейла. Прочтете вы ее или нет, меня это теперь совершенно не волнует!

Когда дверь за ним затворилась, Дороти почувствовала на щеках горючие слезы.

В тот день она хотела кинуться за ним, остановить его, понимая, что если не сделает этого, то никогда больше не увидит Эвана.

Но если бы она успела вернуть его, если бы между ними возникли близкие отношения, что было бы дальше? Ведь краткая любовная связь неминуемо пришла бы к финалу и наступило бы то же безутешное одиночество, в котором оказался сам Эван после развода с женой…

Но Дороти любила его. Любила до боли. Хотя и опасалась его, понимая, что вслед за любовью неизбежно столкнется с необходимостью расставания. Лучше вообще перебороть свои чувства.

И все же она любила его. Не Роджерса, не мифического героя, а Джордана. Вернее — Эвана Хэмилтона.

Нет, надо положить этому конец. Ее жизнь должна обрести смысл и упорядоченность. В самое ближайшее время ей предстоит принять несколько серьезных решений — вот на них и надо сосредоточиться, если она хочет сохранить душевное здоровье!

Но первым делом ее ждет свадьба отца и Натали. Свадьба, на которой — Дороти очень надеялась — Эван не появится. Он сам сказал, что никому не собирается навязываться. А она недвусмысленно дала ему понять, чтобы он оставил ее в покое.

И тем не менее наряду с планами и намерениями, которые ей предстоит воплотить в жизнь в ближайшие дни, надо будет справиться у Натали, ответили ли Эван и Мэгги на приглашение, которое, как она знала, было им послано. Их молчание ни о чем не говорило, ибо, если даже их согласие и не поступило, не было и отказа.

Черт бы побрал этого человека!

Что за игру он затеял? Неужто в кошки-мышки, где ей отведена роль затравленного зверька? И не имеет смысла внушать себе, что ее не волнует, будет ли он на свадьбе или нет. Потому что волнует, и еще как! Но она никоим образом не могла не присутствовать на бракосочетании. Главным образом, не столько из-за отца, сколько из-за Натали.

За те последние несколько недель, что Дороти довелось близко узнать ее, она искренне полюбила эту женщину и поняла, насколько та обеспокоена своим будущим положением в доме Уинтерсов. Ведь хозяйничала здесь Дороги, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить Натали, что не только не посягает на ее права, а, наоборот, освобождает от домашних обязанностей.

Дороти от всей души радовалась за отца, не сомневаясь, что тот наконец-то нашел достойную любви женщину, с которой хотел бы провести остаток жизни. И после всех уверений в том, как счастлива по поводу их брака, не появиться на свадьбе, где ей отводилась весьма ответственная роль, значило нанести им глубокую обиду. А этого она никогда бы не позволила себе.

Поскольку теперь Натали взяла на себя заботы об отце, Дороти обрела свободу. Теперь она могла жить, где ей хочется, работать, где нравится, и не маяться при мысли, что тем самым она кому-то отягощает жизнь. И посему она с радостью согласилась стать подружкой невесты в день свадьбы.

Родители Натали давно скончались, присутствовать при бракосочетании должен был ее дядя. Было обговорено, что в вечер перед свадьбой отец с Нейлом переберутся в гостиницу, оставив Натали в доме Уинтерсов, откуда она в свадебном наряде отправится в церковь…

Все устраивалось как нельзя лучше; вещи новобрачной уже доставили в большую спальню рядом с покоями будущего мужа. Сразу после свадьбы супруги собирались в двухнедельное свадебное путешествие.

Натали была удивительно красивой невестой. Поскольку она впервые шла под венец, то могла предстать перед алтарем в белом платье с фатой, как и полагается при первом замужестве. Она не торопилась с браком, поскольку искала достойного человека, и Дороти могла только радоваться, что таковым оказался ее отец.

Правда, на первых порах она испытывала определенные сомнения, ибо знала точку зрения отца на деловых женщин: он считал, что бизнес не их дело. Но Натали, при всей ее мягкости и доброте, отличалась и сильной волей, из чего следовало, что ее карьера продолжится. В конце концов, Гаролд Уинтерс живет в двадцатом столетии, в эпоху феминизации!

Желая подчеркнуть, что она одобряет брак от всей души, Дороти в день бракосочетания преподнесла своей будущей мачехе дорогой подарок.

— Нечто старинное, — сказала она Натали и, протянув на ладони шкатулку, другой рукой открыла ее, явив на свет привезенное предками из Англии золотое ожерелье времен королевы Виктории. — Оно принадлежало моей бабушке, — объяснила Дороти, увидев широко открытые, изумленные глаза невесты.

Та растерялась.

— О нет, я не могу! — минуту спустя запротестовала Натали.

— Прошу тебя. — Дороти ожидала возражений. — Папе было всего сорок лет, когда умерла мама, — продолжила она, вынимая ожерелье из шкатулки. — Мама знала, что умирает. И никогда не хотела, чтобы отец остался в одиночестве. Так что мы с Нейлом очень рады, что украшение дождалось тебя.

Зеленые глаза Натали заблестели от слез благодарности.

— Будем считать, что я одолжила его на время, — сказала она. — Думаю, что коль скоро его носила твоя мать, отец будет только рад, когда ты его наденешь в день своей свадьбы.

Дороти улыбнулась.

— Он-то, может, и будет рад, но когда еще это случится.

Натали нежно коснулась ее щеки.

— Ты же сама знаешь, как трудно мы, деловые женщины, идем к этому дню, — посмеиваясь сама над собой, сказала она.

Дороти не стала спорить, хотя, по правде говоря, всегда была далека от этих мыслей. Бели бы рядом с ней появился достойный мужчина, она бы без сожаления рассталась с карьерой. Что ж, он в самом деле появился — и столь же стремительно исчез! И теперь самым важным для нее будет карьера.

— Возможно, — уклончиво ответила она. — Думаю, пора собираться в церковь, пока отец не решил, что ты вообще не появишься, и не впал в панику. — Обычно сдержанный и самоуверенный, Гаролд Уинтерс буквально не находил себе места, по мере того как приближался день свадьбы.

— О господи! — внезапно простонала Натали, обеспокоенно глядя на Дороти. — Я просто идиотка! Утром закрутилась с цветами, с прической, с последними заказами к столу и совершенно забыла тебе сказать, что звонил Эван Джордан и сообщил, что будет на свадьбе.

Дороти побледнела, и теперь цвет ее лица белизной мог поспорить со свадебным платьем Натали. Джордан собирается быть на свадьбе… До последней минуты молчал о своих намерениях, но, значит, приедет…

— Прости, что забыла сказать тебе, Дороти. — Натали сжала ее руку. — Как выяснилось, он куда-то уезжал и вернулся домой только вчера.

И по приезде тут же позвонил, чтобы принять приглашение. Почему? В силу каких причин он изъявил желание оказаться здесь? Да, это один из самых знаменитых авторов издательства «Уинтерс хаус», но чего ради он решил почтить своим присутствием бракосочетание малознакомого человека и женщины, которую видел только раз в жизни?