Он сжал губы.

— По выражению вашего лица вижу, что радости вы не испытываете. А вот я…

— Вот мы и приехали, — облегченно вздохнула Дороти, когда машина подрулила к отелю и водитель вышел, чтобы открыть пассажирам дверцу. — Мне надо спешить, — обратилась она к Звану, видя, что он не собирается вылезать из машины. — Ведь на нас с Нейлом лежат важные обязанности. — Она не имела представления, где сейчас брат, хотя он должен был ехать в одной машине с нею.

— Дороти, мне нужно поговорить с вами. — Эван сжал ее руку.

— Только не здесь, — обеспокоенно отпрянула она. — И конечно, не сейчас. — Не скрывая нетерпения, Дороти выбралась из машины.

К ее огорчению, Эван тут же оказался рядом с ней и крепко ухватил за руку. Поскольку одновременно с ними прибыли еще несколько автомобилей свадебного кортежа, они не могли не привлечь к себе внимания. Большинство приехавших хорошо знали ее и были в курсе того, что она ни с одним мужчиной не поддерживает постоянных отношений. Ну и ситуация! Не хватает только газетчиков, которые отслеживали бы каждый ее шаг; теперь она может стать предметом нездорового интереса и сплетен. Словно ей и без того забот недостает!

— Дороти, куда, черт возьми, ты сбежала? О, Эван, привет! — изобразил радость на лице Нейл. — Прошу прощения, я не узнал вас с первого взгляда. — Он пожал Джордану руку. — Я видел лишь, что сестра исчезла с каким-то человеком, оставив меня.

— Моя вина, — прервал его Эван, не выказывая радости от встречи.

— Никаких проблем, — махнул рукой Нейл. — Меня подбросили друзья. Не присоединиться ли нам к гостям? — Он скорчил кислую мину, ибо чувствовал себя не лучшим образом, исполняя обязанности распорядителя на свадьбе.

Дороти надеялась, что Эван понял намек. Но не тут-то было. Он уверенно взял ее под руку и в сопровождении Нейла направился в отель.

Отец с Натали, стоя у дверей зала приемов, приветствовали гостей. Теперь, когда свадебный обряд завершился, супружеская пара, отбросив торжественную чопорность, просто сияла от счастья. Дороти могла только мечтать об этом; ее не покидало ощущение, что самые трудные испытания еще впереди.

— Полагаю, вам понравится обложка для вашего последнего романа, — обратился Нейл к Джордану.

— Не сомневаюсь, — рассеянно ответил тот.

— Мы в самом деле много работали над ней и…

— Нейл, сейчас не время, — резко остановила его Дороти, когда они приблизились к молодоженам.

У Эвана ехидно скривились уголки рта.

— Можете делать с книгой о Роджерсе все, что угодно, поскольку ваша сестра умыла руки, — быстро проговорил он, обратившись к Нейлу.

От возмущения у Дороти перехватило дыхание и на щеках вспыхнул румянец.

— Я попросила бы…

— Это касается не только ваших романов, — подхватил Нейл. — Моя сестрица вообще умыла руки!

— И вовсе нет! — запротестовала Дороти и, бросив взгляд на Эвана, отметила, что он воспринял ее слова с внезапным мрачноватым интересом. Ну конечно, он же ничего не знает! Да и откуда ему знать? Последний их разговор трудно назвать спокойным и умиротворенным. Впрочем, как всегда! — Это совершенно не так, Нейл, и ты это прекрасно знаешь, — смущенно пробормотала она.

Что не так? — Эван продолжал внимательно наблюдать за братом и сестрой.

Нейл, появилась тетя Камилла и, как всегда, одна, — не мешкая нашлась Дороти. — Надо позаботиться усадить ее так, чтобы она могла с кем-то болтать.

— Хорошо, я этим займусь, — согласился Нейл, проследив за взглядом сестры и увидев их престарелую тетушку. Рядом с новобрачными стояла высокая женщина с властным выражением на лице, которая, несмотря на столь торжественный день, была в обычном черном облачении. Как она терроризировала Дороти и Нейла, когда те были детьми! — Но почему именно я? — жалобно пробормотал брат, не скрывая, что по-прежнему побаивается строгой дамы.

— Потому что ты ее любимый племянник, — заявила Дороти, решительно подталкивая брата в сторону родственницы.

Он заупрямился.

— Лучше бы к ней подойти кому-нибудь из племянниц, а я же племянник.

— Совершенно верно, — охотно согласилась Дороти. — И если ты не пригласишь ее на вальс, она вычеркнет тебя из завещания! Со мной уже все ясно, — торопливо добавила она, поскольку Нейл снова собрался возражать. — Я упала в ее глазах несколько лет назад, когда пошла работать. — Дороти беспокоило пристальное внимание Эвана к их разговору, и она хотела поскорее избавиться от брата.

— Это точно, — ухмыльнулся Нейл. — Я мог бы доставить тете искреннее удовольствие, рассказав ей о твоей последней выходке, которую ты считаешь счастливым бегством, — пробормотал он, направляясь к престарелой родственнице.

Дороти осталась наедине с Эваном.

Внезапно ее охватило такое чувство, будто они вообще остались вдвоем в холле. Она не в силах была даже взглянуть на гостя, и ей казалось, что воздух вокруг них потрескивает от электрических разрядов.

Неожиданно Эван схватил ее за обе руки и повернул лицом к себе.

— Что происходит, Дороти? — мрачным голосом спросил он. На скулах у него играли желваки. — Черт побери, я ничего не понимаю…

— Здравствуй, Эван! — громогласно приветствовал гостя Гаролд Уинтерс, с широкой улыбкой торопливо направлявшийся к нему и дочери, не обращая внимания на то, что они стояли, как две статуи. — Как я рад, что вы все же выбрались к нам! — Поскольку он протянул гостю руку, тот был вынужден ответить на рукопожатие. Но левой рукой Эван продолжал удерживать Дороти, еще крепче стиснув пальцы, словно опасался, что та может сбежать от него, стоит чуть замешкаться.

А она и в самом деле готова была это сделать.

Ей не о чем было говорить с Эваном. Но он явно не разделял этого мнения, поскольку теперь снова удерживал ее обеими руками.

— Гаролд, хотелось бы мне знать, что происходит с вашей дочерью, — требовательно обратился он к Уинтерсу. — Дороти, по всей видимости, сказать мне нечего.

Отец продолжал хранить на лице любезную улыбку. Публика вокруг была занята своими разговорами.

— А в чем проблема, Эван? Что вас интересует?

— Отец… — начала было Дороти, но Гаролд перебил ее:

— Насколько я понимаю, именно твое молчание вызвало недоумение и даже обиду Эвана. Так что, полагаю, ты позволишь мне ответить на его вопрос.

— Но…

— Дочь моя, — с вежливой укоризной остановил ее отец, — мне бы не хотелось, чтобы на нашей свадьбе кто-то из гостей был в расстроенных чувствах.

— Это я расстроена, — запротестовала она.

— Ты не гостья, — резонно возразил отец. — Итак, что происходит?

Не веря себе, она смотрела на отца. Почему он ставит ее в дурацкое положение? Ее волновало не то, что тот старается избежать выяснения отношений во время свадьбы; она не могла позволить, чтобы с ней обращались как с девчонкой.

— Эван переживает потому, что никто не проинформировал его о вещах, которые вовсе не касаются этого человека, — не без сарказма сказала она, пунцовая от гнева.

— Неужто? — продолжая хранить спокойствие, спросил отец. — О каких же вещах идет речь? — обратился он к Эвану.

— Кажется, я говорила, что они его не касаются! — возмущенно фыркнула Дороти.

— А я вот считаю, что все, касающееся работы с моими книгами, имеет ко мне отношение. — Голос у Эвана был ровный и сдержанный, хотя сила, с которой он продолжал сжимать ее руку, говорила, в каком он напряжении.

— Так что же вас интересует? — обратился Уинтерс к Джордану. — Продолжает ли Дороти оставаться сотрудником моего издательства?

— Отец, здесь не место…

— Со вчерашнего дня она не является сотрудником, — продолжил отец, не обратив внимания на попытку Дороти вмешаться.

Прищурившись, Эван повернулся к ней.

— Вас уволили или вы сами подали заявление?

— Конечно, сама! — выпалила она. — Мой отец многое может себе позволить, но…

— Когда же вы ушли? — спросил Эван.

— По условиям контракта она обязана предупредить об уходе за месяц, — снова ответил за нее отец. — Но мы махнули на все рукой и позволили ей уволиться через две недели.