— ЧТО!?

— Я жду от тебя предложения.

— От меня?! Я должна сделать ТЕБЕ предложение?

— Не забывай, кто из нас блондинка.

Ей до сих пор стыдно за те свои отвратительные слова. Она даже забывает на секунду о его возмутительных репликах.

— Прости меня. Я… Мне так стыдно за тот случай.

— Да простил уже давно. Так как насчет предложения?

Он над ней издевается? Точно, издевается!

— Ну что ж, — Женя пожимает плечами, крутит в пальцах кофейную ложечку, — мне ухаживать некогда. Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Чего зря время терять? В полночь жду.

Олег недоуменно смотрит на нее, потом, узнав цитату — хохочет. Отсмеявшись, молча смотрит на нее. Молчание давит, душит, и она не выдерживает.

— Ты это серьезно?

— Да.

— Олег, я не…

— Ладно, я сам. Выходи за меня.

Теперь молчит она. В голове сумбур. Кто так делает? И где, черт побери, заканчиваются шутки, и начинается важное для каждой женщины событие?!

Олег не выдерживает, встает, подходит к ней, за руку поднимает ее со стула к себе. Обнимает.

— Не молчи.

— Олег, я…

— Просто скажи «да». Сейчас, немедленно. Еще раз умирать полчаса я не выдержу.

— Да.

— Это ответ?

— Да.

— Тогда почему ты плачешь?

— Потому что ты — Чиполлино, блин! — шмыгает носом. — Мальчик-лук.

— А ты у нас, видимо, сеньорита Помидорка? — отводит от ушка рыжий локон, шепчет: — Отличная ролевая игра.

— Олег…

— Пойдем в понедельник в ЗАГС.

— Заманчивое предложение…

— Это не предложение. Это уведомление.

— Попахивает шовинизмом.

— А ты как хотела? Я — муж и глава семьи. Я — главный.

— Эй! Ты не муж еще!

— Женя, Женя… — качает головой. — Неужели ты не понимаешь? Свадьба, ЗАГС — это все… нет, необходимо, конечно. Но, по большому счету — формальности. Я УЖЕ твой муж.

— А я?

— Моя жена. И, — подталкивает ее ближе к столу, подхватывает и подсаживает на столешницу, — твой муж хочет, чтобы ты раздвинула ножки.

— А не обнаглел ли ты?!

Его руки уже расстегивают пуговицы собственной рубашки. Пробираются внутрь, гладят грудь, живот, бедра.

— Это что такое?!

— Что? — большие невинные глаза.

— Ты что же… Получается, я делал предложение руки и сердца женщине, на которой даже трусиков не было?

— А ты, что же, специально предварительно трусы одел, прежде чем предложение делать?

— Хм… Нет, собственно.

— Вот и отлично, — сдергивает вниз его спортивные штаны, и ее рука убеждается в справедливости его слов. Относительно трусов. И всего остального. — Они, знаешь ли, в предложении руки и сердца совершенно лишние.

— Действительно, — его руки бесстыже хозяйничают, заставляя ее вздрагивать, постанывать. Он хочет, чтобы она была готова, когда…

Олег ловит себя на идиотской мысли: те, кто делали этот стол, явно думали о них с Женькой. Удобно. Идеальная высота. Чтобы войти. Плотно, глубоко. И двигаться, придерживая за спину, и целовать ее в мягкие губы. И заглядывать в беспомощные затуманенные глаза.

— Знаешь, всегда мечтал трахнуть любимую женщину на кухонном столе.

— Что, никто не соглашался?

— Любимых не было.

Она закрывает глаза, отдаваясь ритму их совместного движения. Но все-таки пытается оставить за собой последнее слово.

— Трахать… Где только… слов таких… набрался?

— От жены. Она у меня хулиганка и ругается как сапожник.

— Таким образом, как показывает сравнительный анализ, частота, тип и локализация этих мутаций не случайны и зависят от многих, пока еще не выясненных эндогенных механизмов мутагенеза.

Хорошо поставленный приятный женский голос звучит сначала в относительной тишине, а затем в аудитории начинает нарастать неясный шум. Причина этого шума — появившаяся в дверях аудитории мужская фигура. Парни смотрят на наглого незнакомца с ревнивым недоумением, девушки — с восхищением.

Наконец, на него обращает внимание и Женя.

— Что такое?

Олег отталкивается плечом от косяка и делает пару шагов внутрь аудитории. Интересуется безупречно вежливо:

— Евгения Андреевна, вы ни о чем не забыли?

— Гм… Нет. Но до конца пары еще двадцать минут.

— А до окончания работы ЗАГСа — полтора часа. Время, Евгения Андреевна! — он демонстративно стучит пальцем по циферблату серебристого Rado. — Время!

— А что — подождать никак?

— Я так думаю… — Олег обводит насмешливым взглядом обалдевшие от удивления лица, — что господа студенты не будут возражать, если сегодня занятия закончатся немного пораньше. Не так ли?

Ему отвечают нестройно, но в целом — утвердительно.

— Ну, вот видишь… Пойдем, Жень.

— Да пошлите вы его, Евгения Андреевна, — раздается вдруг неожиданно голос с задней парты. — Что вы в этом ЗАГСе не видели?

Ну, конечно, Корнев не мог смолчать! Девушки начинают хихикать, предвкушая очередное шоу.

Женька не знает — то ли смеяться, то ли — злиться. А Олег делает еще пару шагов по аудитории. Изогнутая бровь и холодный внимательный взгляд хорошо знавшему его человеку просигнализировали бы о том, что Олег… как минимум, — недоволен.

— Фамилия?

— Чья?

— Моя фамилия мне известна. Нетрудно сообразить, что речь идет о вашей.

— Ну, допусти, Корнев. Михаил Александрович, — парень бравирует.

Олег внутренне усмехается, оставаясь внешне холодным. Привлекательный, крепко сбитый, наглый. Считает себя самым умным. Такой же, как они с Димоном сколько-то лет назад.

— Значит так, Корнев. Если я узнаю, что вы позволяете себе некорректные, не по теме или многочисленные реплики на занятиях у Евгении Андреевны… Если вы, упаси Боже, будете пропускать занятия… Если вдруг, паче чаяния, не будете усердно изучать… как это называется?

— Мутагенные генетические процессы, — едва сдерживаясь, отвечает Женя.

— В общем, вот этот предмет! В этом случае приказ о вашем отчислении будет готов ровно с такой скоростью, с какой печатает принтер в приемной у ректора. А я лично позабочусь, чтобы там стоял самый высокоскоростной принтер. Я ясно выразился?

— Вполне, — после паузы отвечает слегка опешивший Михаил. Но он слишком наглый, чтобы сдаться так быстро. — Евгения Андреевна, а это что — наш новый ректор?

— Нет, — сквозь зубы отвечает Женя, — это мой личный… ректор.

— Ваш личный? Зачем вам такой… ректор? — Корнев пользуется случаем позубоскалить. — Бросьте его, сразу же видно — тиран и деспот!

— Да, действительно, — в их дискуссию вмешивается еще одно лицо — эффектная длинноволосая брюнетка, — бросьте. А я с удовольствием подберу, — откровенно подмигивает Олегу.

Олег тихо фигеет. Вот это детки… Как Женька с ними справляется? Да элементарно.

— ТАК! — в аудитории сразу становится тихо. Видимо, «господа студенты» прекрасно знают, что следует за вот этим вот «ТАК!», сказанным таким вот голосом.

— Еще одна реплика на данную тему, — зловеще продолжает Евгения, — и на следующем занятии вас ждет внеплановый коллоквиум!

Ответом ей служит тишина.

— Так, занятие окончено. К следующему вам необходимо самостоятельно изучить следующие материалы…

— Это было так обязательно?

— Что?

— Продемонстрировать, как мало это для тебя значит…

— Олег, ты все не так понял…

— Это настолько очевидно, что трудно понять неправильно. Ты забыла! А ведь мы договорились на конкретное время!

— Я не забыла! То есть забыла, но не про тебя. А про то, во сколько заканчивается пара.

— И что? Это важнее меня? Возвращаемся к тому, с чего начали: это всего лишь демонстрация того, как мало я для тебя значу.

— Олег! Тебе ветром голову не надуло? Несешь совершенную чушь.

— Факты говорят сами за себя.

— Обиделся… Ну, Олег, ты же знаешь, важнее тебя нет ничего!

— Правда? — он останавливается и поворачивается к ней лицом. И Женька понимает — похоже, его и в самом деле это задело. — Ты своеобразно это демонстрируешь!