Стремление избежать тяжести труда, убежать от нее управляет всем развитием человеческой и особенно западной цивилизации, причем это отражается не только на сфере труда – труд становится все более гигиеничным и физически легким, – но и на сфере образования, где идет множество экспериментов, пытающих сделать обучение детей менее напряженным, менее тяжелым, менее мучительным, более легким и естественным, – и, как выясняется, на этом пути развитые страны могут жертвовать даже качеством высшего образования.

Алхимическая проблема, которую пыталась решить советская культура и, можно сказать, вся советская цивилизация: как превратить тяжесть труда в радость труда? Как создать страну, в которой, как в одном фантастическом стихотворении Заболоцкого, «не видно тяжести труда, хоть все вокруг в движенье и работе»?

Если труд мучителен, но занимаются им добровольно и радостно, то занятие трудом есть именно то, что называется добровольным уходом на муки, – то есть «жертвование собой». Так тема труда переходит в тему самопожертвования, которая подвергнута самому тщательному исследованию в замечательном романе Ольги Славниковой «Легкая голова». Романе о том, как некие спецслужбы требуют от человека покончить с собой, поскольку в противном случае по неясным мистическим причинам Россию настигнут всякие бедствия, вроде масштабных терактов.

Главного героя «Легкой головы» невозможно назвать положительным. И профессия его далека от наших посконных трудовых идеалов – рекламный менеджер. Он эгоистичен, хитер и удивительно жаден до денег. Короче говоря, он воплощение «московских», «буржуазных» грехов. Однако читатели, которым этот герой не нравится, вместе со спецслужбами натыкаются в романе на пустяковую проблему – право этого сомнительного человечишки на жизнь. Очень мало каких-то правовых или моральных причин ему в этом праве отказать и от него эту жизнь потребовать. Жизнь, конечно, отнять можно, и очень легко, но вот побудить эгоистичного обывателя добровольно от нее отказаться очень трудно. Можно, конечно, апеллировать к самопожертвованию. Вспоминать о солдатах, отдающих жизнь на войне, о традициях служения родине. Если «Хлорофилия» Андрея Рубанова пронизана беспокойством от невозможности либо нежелания заняться трудом, то «Легкая голова» Славниковой – беспокойством, порожденным невозможностью или нежеланием жертвовать собой. Но как бы там ни было, никакой красивой картинки, никакой утопии, никакого нового мира свободного труда уже не получится, а будет лишь кровавая история про травлю несчастного человека спецслужбами. В итоге добиться «самопожертвования» от главного героя удается лишь обманом, убив его жену.

Когда у писательницы Айн Ренд спросили, а что же плохого в самопожертвовании, она ответила: «А что плохого в доведении до самоубийства?»

Добровольного самоубийства государство требует от своих граждан и в романе Анны Старобинец «Живущий», в котором, наряду с прочим, также исследуются извечные русские вопросы: каковы пределы «долга» человека перед обществом, и как далеко можно заходить в требовании самопожертвования. Согласно аннотации, согласно заголовку, а также согласно некой принятой в романе идеологии, «Живущий» – роман о том, как «человечество превратилось в единый, постоянно воспроизводящий себя организм». Но при внимательном чтении выясняется: на самом деле единый общечеловеческий организм – Живущий – вовсе и не существует. То есть и автор, и герои уверяют, что он есть, и даже в конце герои слышат стоны умирающего Живущего, – но в чем заключается его существование, помимо стонов, остается совершенно неясным. Во всяком случае, все люди в изображенном в «Живущем» мире являются совершенно самостоятельными личностями, обладающими свободой воли и возможностью взбунтоваться против социального целого. Таким образом, Анна Старобинец на самом деле написала роман совсем о другом. Прежде всего, в «Живущем» изображено общество, в котором реинкарнация (переселение душ) объявлена официальной доктриной, и более того – налажен онлайновый автоматизированный учет того, когда и где возрождается только что умерший человек. Всем «переселяющимся душам» присвоен идентификационный код, число душ постоянно (3 млрд.), между смертью и новым рождением души в нормальном случае проходит 5 секунд, поэтому смерть называется «5 секунд тьмы». Старбинец делает безусловно логичные выводы о том, какими свойствами должно обладать такое общество.

Во-первых, в нем отсутствует забота о стариках, поскольку нет смысла длить мучительную дряхлость, если есть возможность переродиться молодым. Всех достигших 65 лет убивают, а до этого рекомендуют лишить себя жизни добровольно.

Во-вторых, падает любовь к детям, поскольку истинным наследником человека является его собственное перевоплощение. Всех детей, достигших 7 лет, отдают в интернат, материнская любовь считается преступлением.

И вообще ценность индивидуальной жизни падает, поскольку бессмертие души в реинкарнациях все равно гарантировано. Можно сказать, что идеология тоталитарного суперорганизма является всего лишь идеологическим прикрытием для дискредитации индивидуальности. А теория переселения душ – лишь идеология, позволяющая обществу требовать от граждан любого самопожертвования, вплоть до самоубийства. Коллективное существо «Живущий» оказывается коллективным лишь до тех пор, пока люди добровольно соблюдают правила. Но когда человек вспоминает про свою индивидуальность, выясняется, что «Живущий» – это внешняя тираническая сила, у которой есть тюрьмы и полиция.

Добровольность – вот та энергия, от дефицита которой умирали все утопии.

В «Легкой голове» Славниковой верующие христиане убеждают главного героя: способность к самопожертвованию – величайшее достоинство человека, но самопожертвование может быть только добровольным; государство, заставляя человека пожертвовать собой, совершает грех.

В работах современного историка Сергея Эрлиха говорится, что важнейшим поворотом в истории западной цивилизации был переход от кровавой жертвы, приносимой богам, к самопожертвованию – символом которого является добровольная смерть Христа. Как известно, Христа сравнивают с жертвенным агнцем, но это был первый агнец в истории, сам пошедший на жертву. И этот пример – жертвы не другими, но собой – открыл дорогу европейскому гуманизму.

Важнейший вопрос, который ставится «фантастикой мирного труда», – это вопрос о добровольности принятия людьми некоей жизненной стратегии. Готовы они добровольно и с радостью трудиться, дробя камни молотом, – как в «Живой земле» Рубанова? Готовы ли они добровольно уходить из жизни во имя демографической стабильности – как в «Живущем» Старобинец (а еще раньше в «Часе быка» Ефремова)? Готовы ли они добровольно жертвовать собой ради предотвращения терактов – как в «Легкой голове» Славниковой? Готовы ли они посвящать жизнь бескорыстному служению обществу? Готовы ли они отдавать все время и силы некоему перспективному и сулящему путь к звездам научно-техническому проекту?

Если да – то мир наполняется светом и радостью, и мы шагаем прямо в утопию.

Но если нет – то труд, самопожертвование и звездные корабли поворачиваются к нам своей другой стороной.

Тогда труд становится общественными работами по приговору суда.

Тогда – как в «Легкой голове» Славниковой – самопожертвование превращается в доведение до самоубийства.

Тогда – как в «Живущем» Старобинец – общество, которому служишь, оказывается кибернетическим чудовищем, считающим, что твоя жизнь и твоя индивидуальность не имеют значения.

Тогда – как в финале «СССР ™» Идиатуллина – директора заводов обвиняют рабочих в предательстве – за то, что те думают только о жилье и зарплате. Будь у директоров возможность, они бы, чего доброго, и отомстили за предательство.

Тогда и мирный космос может рассматриваться как «государева забава», транжирящая народные деньги.

На фантконвенте Еврокон-78 в Брюсселе приз за лучший НФ-роман был присуждён Александру Зиновьеву, бывшему советскому учёному, жившему тогда в Мюнхене, – за книгу «Зияющие высоты», опубликованную в 1976 году в Лозанне (Швейцария) и принёсшую автору мировую известность. Непростую книгу, многослойную и разноплановую, но ни в коей мере не «научно-фантастическую»! Такие дела. При выдумывании её «автору никто не помогал. Никто не читал. Никто не высказывал ценных критических замечаний. И автор всем благодарен за это» был от души.