Проходим через ворота, и перед напиши глазами вырастает стройная трехэтажная башня колоссальной для тех времен высоты — около 120 метров. Стены маяка облицованы плитами белого мрамора, и поэтому он кажется снежным айсбергом, чудом, приплывшим к знойному побережью Африки. В действительности же тело здания сооружено из массивных квадров местного известняка, а портики, облицовка, декоративные фризы и орнаменты выполнены из мрамора и бронзы.

Нижний этаж маяка имеет квадратное сечение; если измерить длину каждой из его сторон, получается примерно тридцать с половиной метров. Стены этого этажа ориентированы по сторонам света, высота их достигает 65 метров. Высоко вверху мы видим крупную надпись на греческом языке: «Богам-спасителям — для спасения моряков». Это посвящение призвано напоминать всем о строителе маяка — Птолемее I и его жене Беренике, обожествленных после смерти. Но на одной из боковых сторон есть и другая надпись, из которой мы узнаем имя подлинного строителя этого замечательного сооружения — архитектор Сострат, сын Дексифана из Книда. Любящие пофантазировать александрийцы сочинили легенду, что Сострат наложил первоначально на эту надпись непрочную штукатурку. В тексте на этом покрытии имя строителя не упоминалось, а прославлялась лишь чета Птолемеев. Со временем облицовка разрушилась, и стало видно имя зодчего. Это, однако, всего лишь забавная легенда.

На верхних углах нижнего этажа помещены монументальные статуи, изображающие слуг морского владыки Посейдона — тритонов.

Поднимемся по открытой лестнице на первый этаж. Сразу же натыкаемся на длинную вереницу осликов, везущих горючие материалы для светильника наверху. Пройдемся немного по винтообразной рампе, служащей дорогой для животных. Под величественными сводами первого этажа на разных уровнях расположено много помещений. Одни из них служат спальнями для солдат (в маяке всегда находится значительный гарнизон) и рабочих, другие — кладовыми, в том числе для топлива и припасов на случай осады. Для такой же цели в подземной части здания сооружен огромный резервуар со значительным количеством питьевой воды.

Выйдем наружу и с Гептастадиона полюбуемся снова на общий вид замечательного сооружения Сострата. Второй этаж его образует восьмигранная башня тридцатиметровой высоты, в сущности это целое здание, стоящее на циклопических сводах и стенах первого. Его углы развернуты по направлению восьми главных ветров. В этой башне находятся подъемные механизмы для подачи топлива на третий этаж. На площадке вокруг башни размещены многочисленные бронзовые статуи. Часть из них служит флюгерами и указывает, какой сейчас дует ветер. Про три статуи хвастливые александрийцы рассказывают чудесные вещи. Одна из них якобы всегда показывает рукой местонахождение солнца на небе и опускает руку, как только светило скрывается за горизонт. Действительно, одна из этих статуй указывает сейчас на солнце. О второй говорится, что она отбивает все часы дня и ночи, а третья — поднимает руку и указывает направление, если с моря приближается вражеский флот, отстоящий от гавани еще на целый день пути. Когда же неприятель появляется в поле зрения, то статуя-страж трубит в трубу. Достижения александрийской науки велики, и возможно, что часть этих рассказов соответствует действительности, но мы не можем сейчас их проверить!

Последний этаж или, скорее, ярус высотой девять метров имеет цилиндрическую форму, он выполняет функцию фонаря. В этой-то башне и горит путеводный огонь, видимый с моря на расстоянии до 48 километров. Световая сигнализация производится мощным светильником, помещенным в фокусе целой системы вогнутых металлических зеркал. Несмотря на утилитарное назначение, этот этаж так же богато декорирован, как и предыдущие. Здание окружают восемь полированных гранитных колонн, а конусообразный купол увенчан семиметровой бронзовой статуей богини Исиды — Фарии, покровительницы и помощницы мореплавателей. Статуя вызолочена и ослепительно сверкает на солнце. Все же мы можем разглядеть, что божество левой рукой опирается на руль, а правой прижимает к себе рог изобилия, наполненный плодами.

Глядя на фаросский маяк, действительное чудо строительного искусства, в котором достижения науки и техники органически соединены с чисто архитектурными достоинствами, мы не можем не почувствовать, как далеко шагнули александрийцы. Совсем еще недавно, в V веке до и. э., вход в крупнейшую афинскую гавань Пирей обозначался кострами, зажигаемыми на стоящих на берегу двух колоннах по сторонам от прохода, так примитивны были греческие маяки.

Покинем на время приморскую часть города и поспешим в его центр. Там находится значительная искусственная возвышенность, с вершины которой можно видеть всю распростершуюся внизу Александрию. По дороге туда заглянем на минутку в расположенный неподалеку театр. Он сравнительно небольшой: диаметр его театрона равен всего 42 метрам, на шестнадцати рядах сидений может разместиться всего несколько сотен зрителей. Правда, построен он роскошно: первый ряд, предназначенный для знатных лиц, исполнен из красного гранита, а остальные — из блоков серо-белого мрамора. Амфитеатр наверху завершается колоннадой, дающей приятную тень. Небольшие размеры этого строения объясняются тем, что в городе имеются еще цирк, амфитеатр и стадион.

Вот мы и добрались до возвышенности, похожей на огромный скалистый холм; она названа в честь бога полей и лесов Пана Панейоном. По склонам холма вьются искусно проложенные дорожки, подниматься по ним и легко и приятно. По старинному преданию, эта возвышенность искусственного происхождения. Она была насыпана из земли и каменной щебенки, оставшейся после постройки Александрии. Воздух здесь, как впрочем и во всем городе, всегда свеж и мягок. Причина этому — пассатные ветры, постоянно облегчающие летом жару и разгоняющие вредные испарения.

Через двадцать минут мы уже находимся на вершине холма, и вся Александрия лежит перед нами как на ладони.

Прежде всего бросается в глаза, что город регулярно распланирован. Сеть улиц образует в плане прямоугольник из семи параллельных морю проспектов и двенадцати поперечных магистралей. В длину Александрия протянулась приблизительно на 5 километров, а в ширину — на 1,2 километра. Сверкающее зеленовато-лазурное море с севера и желто-шафранного цвета пески с юга представляют собой прекрасную естественную оправу для беломраморного чуда, выросшего здесь по желанию великого завоевателя. Купы деревьев, зеленые лужайки дворцовых парков и садов еще более оживляют картину. Не случайно все прибывающие в Александрию приходят в восторг от этой жемчужины Египта и не устают хвалить ее.

Сохранилось предание, что при основании города Александр повелел разделить его на пять частей. Это деление видно и сейчас. Перед нами лежит центральный район, занимающий самую большую площадь. К юго-западу от него расположен квартал Ракотис, населенный в основном египтянами; улицы в нем узкие в противоположность главным артериям Александрии. Здесь стоит одна из крупнейших святынь города — храм Сераписа, в который мы непременно должны заглянуть. В Ракотисе находятся также акрополь и стадион. Дальше за городскими стенами располагается обширное кладбище — Некрополь. На северо-востоке от нас — царский квартал Брухейон — скопление роскошных дворцов и парков, занимающий около одной трети города. Конечно, мы побываем и в нем. Здесь ведь и могила Александра Македонского, и знаменитый Музей. За Брухейоном виднеются постройки обособленного еврейского квартала.

Интересны по-своему центральный квартал Неаполис и другие части города, в каждой имеются свои достопримечательности, прекрасные здания, водохранилища. Последние заслуживают особого внимания, ведь Александрия была построена на болотистой местности, и вопросы санитарии и гигиены здесь очень важны. Поэтому в городе имеются и отводные каналы, и подземные клоаки, впадающие в море. От Нила идут водопроводы, доставляющие воду для питья. Но она илистая и мутная, и в каждом доме есть специальное подземное хранилище, где она постепенно отстаивается и очищается.