Многое из захваченной добычи попадет в обширные царские кладовые, в дома верховного жреца, накона и других знатных лиц Тикаля; пленные навсегда станут их рабами. Но часть добычи будет распределена среди воинов согласно боевым заслугам каждого.

Наш знакомый Ах-Кукум уже предвкушает, какой восторг он вызовет в семье, когда принесет домой свою долю добычи. Он очень отличился в последнем сражении, и сам након похвалил его перед товарищами. Кроме того, он захватил во время боя в плен вражеского воина, и по существующим правилам этот пленный станет его рабом.

Отряд победителей направляется к пятиэтажному дворцу — царской резиденции. Опередим его и посмотрим, что делается там, пока посланный вперед быстроногий воин-гонец не предупредил властелина Тикаля о приближении победоносного войска.

Во дворце множество помещений. Кроме жилых комнат здесь немало маленьких святилищ и складов, где хранятся богатства правителя. Владыка Тикаля уже отобедал и теперь принимает батаба (градоправителя) соседнего поселения Волантуна. Царь после игры в мяч переоделся и сейчас в домашнем наряде: на нем только красного цвета набедренная повязка, на переднем конце которой вышита эмблема его рода, и белая куртка с короткими рукавами. В собранных пучком волосах воткнуто длинное хвостовое перо кецаля. В левой руке у него кривой жезл в виде карлика с одной неестественно длинной ногой — главный символ царской власти. Владыка государства сидит под балдахином на низком каменном троне, покрытом ягуаровой шкурой. Это животное считается родоначальником царской династии. Повелитель Тикаля курит толстую сигару. Многие народы Америки употребляли табак, именно там его сделали культурным растением. А древние майя изобрели сигары.

Батаб Волантуна привез предназначенную правителю подать. Пока управляющий дворцовым хозяйством, слуги и писцы пересчитывают и записывают привезенные продукты и вещи, владыка Тикаля беседует с посетителем о том, что же теперь будет делать после поражения правитель Йашчилана. Слева и справа от трона в почтительном молчании стоят сановники, царский карлик, палач, придворные. Один из них, однако, думает про себя, что теперь лучше было бы позаботиться о другом: сосед на юго-востоке — государство Пусильха в последнее время стало проводить явно враждебную политику. Следовательно, оттуда можно ожидать каждый день нападения, а оборонительный ров, охраняющий южную границу столицы, обветшал и почти разрушился. Вот о чем следует тревожиться.

Прибежавший гонец, едва переводя дух, сообщил одному из придворных о приближении отряда, а тот, выждав удобный момент, шепнул об этом самому повелителю… Царь выходит наружу и останавливается посреди верхней площадки дворцовой лестницы. Стоящий сзади него слуга заботливо защищает большим пестрым зонтиком его голову от знойных лучей солнца, а двое опахалоносцев усердно отгоняют стаи надоедливых жужжащих мух.

У подножия лестницы након вылезает из паланкина и медленными шагами поднимается навстречу правителю под торжественные звуки труб. После взаимных приветствий царь и военачальник проходят в зал совещаний, где након отдает владыке Тикаля краткий предварительный отчет. Через два или три дня полководец будет подробно описывать все происшедшей уже перед большим собранием всех руководящих лиц Тикаля и подчиненных ему городов и селений, а затем последует праздничная церемония, во время которой самые знатные из побежденных будут принесены на виду у всех в жертву.

Обрадованный успехами войска и богатой добычей, царь благодарит накона и воинов, а затем, посоветовавшись с подошедшим к нему верховным жрецом, назначает на сегодняшний вечер торжественные танцы в ознаменование одержанной победы. Након отпускает наконец воинов, и они со смехом и радостными возгласами устремляются по своим делам. Среди них и довольный Ах-Кукум. Пока повелитель беседовал с военным вождем, молодой воин уже успел договориться с одним из придворных, что тот купит захваченного им раба. Предложенная цена — 150 какаовых бобов — вполне устраивает предприимчивого Ах-Кукума.

Прежде чем мы покинем дворец, заглянем еще в несколько его помещений. Он расположен на склоне холма, поэтому только спереди кажется пятиэтажным. В действительности два средних этажа покоятся не на крыше нижних, а немного отступя, на выровненном уступе холма, точно также воздвигнут и пятый, верхний этаж. Комнаты везде небольшие, темноватые из-за отсутствия окон, но в жарком тропическом климате это даже приятно. Непременная принадлежность каждого жилого помещения — длинное каменное возвышение у стены вроде лежанки. В одной из комнат на таком возвышении, устланном покрывалами, среди множества подушек лежит младшая жена царя, нянчащая грудного ребенка. Он довольно гукает. Стены помещения расписаны яркими фресками; мебели, кроме табурета и маленького столика, нет. В большом блюде на столике горкой лежат плоды: маслянистые авокадо, папайя, нансе. Свои одежды и украшения царица держит в искусно сделанных плетеных корзинах, нагроможденных у противоположной стены. Около ложа стоит большой расписной сосуд с букетом свежих цветов, похожих на наши розы. Легкий аромат их чувствуется по всей комнате.

В дворике первого этажа девочка лет одиннадцати — дочь старшей жены — играет с ручным олененком Древние майя одомашнили оленей и небольших почти бесшерстных собачек, не умевших лаять. Рядом стоит рабыня-нянька, присматривая за ребенком.

В противоположном углу дворцового двора мы замечаем небольшое круглое здание. Заглянем на минутку в него. В центре расположен большой каменный очаг который окружают три невысокие каменные же скамьи идущие по окружности. Внутри больше ничего нет. Это паровая баня, что-то вроде наших старых русских каменок. На раскаленные камни очага выливается настоянная на ароматических травах вода, и правитель сидящий на скамье, с удовольствием парится. По мнению майя, это незаменимая лечебная процедура, помогающая при многих болезнях. Здесь же принимают роды у царских жен. Воду в баню, как и в другие помещения дворца, таскают в больших глиняных корчагах из соседнего озера рабы.

Часы нашей прогулки по Тикалю протекают незаметно. Отправимся теперь на центральную площадь, куда уже дотащили наконец известняковую плиту для новой стелы.

Здесь начинается новый этап работы. Монолит поднимают на заранее приготовленный бревенчатый помост, имеющий с одной стороны пологий, медленно поднимающийся вверх наклон, а с другой — крутой спуск, У нижнего конца последнего в земле уже приготовлена большая яма для укрепления стелы, обложенная крупными каменными плитами. Стела, втащенная на помост по отлогому наклону, располагается так, что нижний конец ее нависает над крутым спуском. При дальнейшем ее продвижении глыба начинает скользить по крутому откосу, и конец ее попадает в приготовленное в земле гнездо. Затем при помощи треног, веревок и примитивных блоков стелу ставят в вертикальное положение и нижний конец ее наглухо закрепляется в гнезде, чтобы она не могла потом как-нибудь изменить свое положение.

Неподалеку от работающих над установкой стелы стоит пожилой скульптор, окруженный молодыми помощниками. Он медленно переводит задумчивый, пытливый взгляд то на монумент, то на развернутую полосу тонко выделанной оленьей кожи, которую он держит в левой руке. На этой коже искусной рукой жреца выведена та иероглифическая надпись, которая должна быть высечена на боковых сторонах памятника. Сейчас скульптор обдумывает, как он изобразит на передней плоскости победоносного повелителя Тикаля в день завершения катуна.