Крыша собрана тоже из брёвен и опирается на столбы, которые не сразу и пересчитаешь. Спят здесь, однако, не на полу, а на топчанах. Сейчас, когда отодвинуты или приподняты почти все занавеси, видно, что два топчана -- широкие. По числу супружеских пар. Окон нет вообще. Так что без коптилки или отблесков света очага тут даже днём не обойдешься.

    Одним словом смешение стилей, традиций, обычаев и суровой северной действительности в причудливом и не всегда рациональном сочетании. Удивило меня и меню. Вернее -- основное блюдо. Согласитесь, что плов в месте, где отродясь не рос рис -- это уникально. Припоминаю, что был в нашем багаже мешочек килограммов на пятнадцать с сыпучим содержимым. Это надо же, откуда привезли!

    Айтал сообщила во всеуслышание, что я ищу места, где мог бы поселиться, а её сестрички -- что я очень сильный и хорошо таскаю нарты. После этого маменька обменялась с дочкой понимающим взглядом.

    Постелили мне на узком одноместном топчане на мужской половине.

    ***

    Утром матушка увела дочек на огород. Перспектива стоять каком кверху меня не вдохновила, поэтому я за ними не увязался. Отец и дед сортировали привезённые полосы и распихивали их какую куда. А бабушка хлопотала по кухонной части. Я же, рассудив, что после наступления холодов буду припахан на заготовке и доставке дров, решил, пока ознакомиться с окрестностями.

    С собой прихватил лопату и молоток -- геолог я, или где? Если, скажем, отыщу локальный выход гематита или магнетита, то можно будет в сыродутном горне наплавить криц и за зиму выколотить из них шлак. Всё равно в морозы гулять на свежем воздухе подолгу не захочется -- а тут, хорошая разминка, да и потом летом не придётся волочь такую тяжесть за тысячи километров. Лучше рису привезти побольше. Хотя, он ведь и на Алдане дорог неимоверно -- не культивируют его там. Тоже привозной за тридевять земель.

    Руды я не наше, зато набрёл на солонец -- место, где, видимо, когда-то было бессточное озерцо. Называют Якутию краем тысяч озер. В моё время только в бассейне Яны их насчитали около сорока тысяч. Они у нас на любой вкус. Большинство в половодье сообщаются друг с другом и рыбы спокойно перебираются из водоёма в водоём. Но встречаются и такие, что, собрав в себя талую воду, потом пересыхают. И так -- тысячелетиями. Вот на их дне и встречаются места, куда сходятся жвачные, чтобы полизать землю и восполнить недостаток минералов в своих организмах.

    Соль тут грязная, смешанная с землёй, но она растворяется в воде, которую потом можно отстоять, профильтровать и выпарить. Поэтому хорошенько побегал вокруг и нашел родник -- источник главного компонента будущего техпроцесса. Прикинул, чего и сколько мне потребуется для того, чтобы наладить работу и понял, что не так уж это сложно.

    ***

    Про солонец рассказал в юрте за ужином. Да, соль нужна, и горшки нужных мне размеров в хозяйстве найдутся. И помогут, чем нужно. Однако - сначала рыбалка. Целая свора щенков-подростков месяцев четырёх от роду желает полноценно питаться. Охотиться или даже просто бегать по окрестностям им не позволяется. Этих псов нарочно воспитывают таким образом, чтобы подавить охотничьи инстинкты. Вернее, приглушить -- совсем это невозможно. Заставляют держаться группой и послушно следовать за хозяином, не отвлекаясь на посторонние раздражители.

    Потому так ценятся подготовленные Айтал упряжки, что не отвлекаются на дичь, не уносят нарты, если каюр оплошал и выпал на крутом повороте. Не полудикие звери, а послушные и внимательные трудяги. Их даже можно заставить прекратить есть соответствующей короткой командой. Естественно, сами они пропитание себе не добывают, а получают корм из рук хозяина. Такой вот обмен получается -- покорность в ответ на заботу.

    В моё время сибирские породы собак ценились именно за универсальность: мол и на охоту они хороши, и грузы возить, и сторожить хозяйский сон. Да ещё и кормятся сами. А вот тут -- совсем другой подход. Так что, действительно, надо рыбу ловить.

    ***

    Сетка оказалась вовсе не из синтетики а из конского волоса. Вернее из него были сплетены толстые нити, а уже из них собственно невод. В качестве груза использовались камни, а поплавками служили свитки бересты. По моим меркам не слишком большая снасть -- метров двадцать. Управлялись с нею мужчины. Завезли на лодке, огородив небольшое пространство, да и вытянули на берег. Ту рыбу, что в двадцать первом веке считают сорною -- сложили в одни корзины, а ту, что людям на пропитание -- в другую. Потом ещё завоз, и ещё и так раз за разом. Дочки притащили нарты и стали отвозить улов домой -- раза три возвращались. К вечеру, когда мужчины вернулись, на шнурах около юрты болталась для просушки прорва будущей юколы, обдуваемой лёгким ветерком.

    Ужинали в этот день жареной рыбой -- такой уж нынче день. С удивлением отметил, что рыбачьего азарта я так и не испытал -- просто работал. Довольно тяжело, но весьма производительно. Приметил, что часть улова спустили в погреб -- небольшой сруб прикрывал лаз вниз в яму, прорытую в вечную мерзлоту. Ну да, холодильники в местную торговую сеть не завозят. Просят потерпеть лет триста пятьдесят, пока наладят их производство.

    Ко всему люди привыкают, ко всему приспосабливаются. Только не дело это, грузы на себе таскать. Непорядок. Поговорили об этом и выяснилось, что юрты якутские тут лишь этим летом поставили -- как раз к зиме пригонят и лошадок и коров. То есть новые жители только-только обживаются. Раньше это семейство вообще одно тут жило. Одни эвенки приезжали к кузнецу. А теперь и якуты устраиваются. Всё происходит так, как и поминали историки -- идёт расселение моего народа с продвижением на восток. Хотя, река Оленёк ведь к западу от устья Лены, а открыли её русские всего лет пять назад. После чего в ту сторону потянулись охотники из стойбищ, а там и семьи стали переезжать. Хотя плотность населения в тех краях до сих пор очень низкая.

    ***

    Про то, как выпарил первую соль, как потом оборудовал солеварню, рассказывать долго и скучно. Маленький сруб, большая печь, широкий низкий горшок и очень много работы. Ну да в три пары мужских рук мы это проделали уверенно. Потом старшая из сестричек Айтал только дровишки подбрасывала, да подливала в выпаривательную ёмкость процеженный рассол. Дед отковал наконечник для пешни и железную лопатку, чтобы любимица его не надрывалась, выбирая солёную землю из раскопа. Маленькие нарты с коробом, в котором "сырьё" подвозили к месту растворения, таскали подрастающие собачки. Получилось много не тяжёлой работы и около килограмма соли каждый день отскребали от дна горшка.

    Немножко соли уходило на обмен. К кузнецу ведь не только эвенки заглядывали, но и из стойбищь, что вверх по Адыче наведывались соседи.

    Айтал сказала, что мама уже согласна с тем, чтобы отдать её за меня. А папа пока думает.

    ***

    Постучать молотком по нагретой в камельке железке -- дело нехитрое. Эвенки привозят соболей и песцов за правильно оформленные пластинки -- лезвия ножей. И не надо передо мной надувать щёки, рассуждая о таинстве работы с металлом или великих секретах старинных мастеров. Да, я не металлург. Но отхлестать зубилом кусок от полосы и сплющить его так, как нарисовал клиент... Эти динлины просто правильно выбрали позицию и не ленятся. Вот и всё. Ладят с людьми и делают то, что им нужно. Не знаю, каждая ли из сестричек уже постигла "таинства" огненной профессии, но бабушка, мама и Айтал, если им нужна какая-то безделица, вроде гвоздя, не ждут, когда мужчины найдут время для реализации их мечты.

    Ничего особенного тут нет -- раскалили, постучали -- получили. Не куют в этом доме ничего хитрого. Хотя... щипчики вспомнились, что оставила моя желанная в стойбище, где мы на лошадок садились. Ну так это, наверное, не каждый год случается. Изделие из трёх деталей, понимаешь! Какая третья? А "посредине гвоздик". Вот с ним я могу не справиться. А топор мы с папой и дедушкой для меня отковали правильный . Якутское железо много лучше того, которым пользуются казаки. Вот и сложили полосу вокруг стержня, схлестав "щёчки" собственно в лезвие, да еще пластинку вдоль него пустили.