Что за работы у нас такие? Строимся. Возводим оборонительно-жилой комплекс, так сказать. Параболический профиль цельнокаменных сооружений неплохо себя зарекомендовал. Варианты с девятиметровой "палаткой", шесть по горизонтали и девять по вертикали, а также с башней восемь на восемь шестнадцатиметровой высоты, оказались жизнеспособными. Теперь мы строим из этих элементов замкнутый квадрат с башнями по углам и в середине стен. Вроде как крепостицу возводим.

Нет, насчёт оборонительного значения этого сооружения я никому даже не намекал. Подчёркивал удобство закрытого от ветра двора, разумность компактного размещения подсобных помещений и на разные другие мелочи напирал… хотя, аргумент "подслушал духов" вообще снимал любые вопросы.

Первый этаж мы строим не из пемзы, а из обычного камня. Он, конечно, тяжелее, но зато возить его намного ближе. Внутренняя сторона стены внизу вообще идёт вертикально, только наружная её поверхность имеет лёгкий "завал" внутрь. Никаких окон или дверей в этой части постройки нет - сюда можно попасть только из башен, в которых имеются и двери, и лестницы.

Второй этаж жилой. Пол здесь прочный, сложенный из сплошных лиственничных брусьев, лежащих концами на стенах. Печки, застеклённые окошки выходят на внутреннюю сторону, на подворье. Вход сюда тоже из башен.

Третий этаж, а там довольно узко - сплошной коридор, идущий сквозь башни и стены замкнутым квадратом. Здесь очень много узких окошек, смотрящих и во двор, и в сторону окружающей местности. Кто ещё не сообразил - это бойницы.

В башнях, что красуются в центрах стен, расположены проходы и на окружающую местность, и в охраняемое пространство, и в "стены" А вот в угловых сооружениях на первый этаж кроме как со второго, спустившись по лестнице, никак не проникнешь. Здесь, в каменных мешках, будут кладовые.

Если брать в расчёт только жилые помещения, то восемь казарм размерами пять на девять позволяют просторно разместить в сумме двести пятьдесят человек на крепких двухъярусных нарах. Немного, полагаете? Так я же сказал "просторно". Чтобы как в плацкартном вагоне. А при случае и в столовых можно многих устроить, и в больничной палате… не приведи Господи! А пока спланированных объёмов нам хватит. В будущем хватит, когда завершим постройку. Пока же работы ведутся без поспешности, и даже первый, цельнокаменный, этаж не вполне ещё замкнут.

Забавные случаи происходят подчас:

- Вождь и Великий Шаман Степенный Барсук, дай мне взрослое имя! - Рябчик припёрся не вовремя. Мы с Тычинкой в прохладной мыльне надраили друг друга до скрипа и как раз занимаемся продолжением рода, а тут прямо под руку! Ну, не под руку… ну, не важно.

- Ты чего это в такую даль отправился за именем? Неужели поближе Говорящего с Духами не нашёл? - понятно, что я недоволен.

- Сизая сказала, что не пойдёт за меня, пока именно ты не назовёшь меня пристойным назвищем.

Нет, ну каков наглец! Всё очарование момента распугал!

- Вымойся сперва, а то всю жизнь проживёшь Вонючим Хорьком.

Уфф! Отстал.

Файка уже в тягости, правда, по внешности этого пока не видно. Но до дела честного интерес заметно потеряла. Мы с Тычинкой её первую намыли и отправили чайку заварить, чтобы не вертелась рядом и не подсказывала чего и куда. Вот теперь сидим в тенёчке, кипяточек сёрбаем. Рябчик, куда от него деться, тоже от нас не отстаёт. Помылся, уселся рядом и дождался, чтобы и ему налили. Смотрит верным собачьим взглядом, ждёт имени. А у меня к нему душа не лежит: хоть к прозвищу, хоть к его будущему носителю.

Последние, думаю, тёплые денёчки - лето на осень поворачивает. Чуть побледнело небо, отяжелела на деревьях листва, не так ярки цветы - у них нынче спокойный деловитый вид.

Вдруг гостюшка наш вскинулся и прямо как был, с одним полотенцем вкруг чресел, чкурнул куда-то и с глаз пропал. Хм. Зато Карасик появился с братьями, сделал нам ручкой - и в мыльню. Жёны мои Карасика любят. Фая сразу в чайник воды долила, и в топке подшуровала, а Тычинка полезла в корзинку за орешками.

Едва парни скрылись в проёме моечного помещения, Рябчик откуда-то выскочил, собрал свои одёжки и был таков.

Забавно. Можно, конечно, порасспрашивать, а можно и порассуждать. Нет, лень думать.

- Фай, а чего это Рябчик от Карасика бегает?

- А чтобы по морде не получить. Бьют его братья каждый раз, как увидят. Не смертным боем, до юшки только, но всегда.

- Надо же! Страсти какие! Отчего же так? Ведь добрейшие ребята эти Стрижи!

- Это после того, как ты ему по заднице мешалкой надавал. Ну, Карасику. Помнишь?

Помню, конечно, хотя уже два с лишним года прошло с той истории. И помню, что Рябчик тогда злорадно зыркал в мою сторону. Не иначе, кому-то мстил. Мне? Незачем это ему. Не видел он от меня худа ни до, ни после. Соперничество из-за девушки? Так они тогда оба еще могли быть не готовы к этому чисто физиологически - оба мои ровесники, а я в те поры… хотя, это ведь индивидуально для каждого получается - по срокам созревания.

За что можно было таить злобу на товарища детских игр? Да ещё такую, чтобы послать того на верную смерть - сразиться со мной?

Карасик, конечно, вспыльчив. Но взрослеет потихоньку, привыкает сдерживать порывы мятежного духа своего. Однако, в прошлом могло случиться между мальчиками всё, что угодно. Честно говоря, раскапывать дела прошлые мне откровенно не улыбается. Подумаю-ка я о грядущем. У меня тут объявился злопамятный человечек, осторожный и предусмотрительный. Кажется, хитрый и, похоже, коварный. Люди с доверчивой душой от таких завсегда страдают. Парни с добрым сердцем и верой в людей - это прекрасно - с такими любую кашу можно и заварить, и расхлебать. А вот страдальцы здесь мне не надобны. Отсюда вывод - больной зуб необходимо удалить. Пакостников сразу гнобить следует, иначе продыху не будет от злобы людской.

Мы как раз вывели нижний этаж пятой башни, когда Рябчик снова объявился:

- Так, эта, Вождь и Шаман Степенный Барсук! Придумал ты мне взрослое имя?

Знал я, что он обязательно припрётся - есть же такие приставучие люди!

- Пойдём, потолкуем, - отвечаю. Как раз отмыл руки от известкового раствора и накинул поверх рубахи жилетку.

Вышли мы к мосткам на реке, тут нынче безлюдно. Сели, свесив ноги.

- Так вот, Рябчик! Не говорят о тебе духи ничего. Не знают они о тебе, не ведают.

- Так ты им расскажи, - напирает на меня собеседник.

- И что я им расскажу? Чем ты таким особенным знаменит, чтобы привлекать к тебе внимание существ весьма занятых?

Молчит, понял, видать, что ни напором, ни улещением меня не взять. Стушевался парень.

- Так вот, есть для тебя большое нужное дело. Коли совладаешь с ним, тогда - другой разговор будет. А коли нет - так нет.

Молчим. Чую, кипит внутри у подростка, но привычка прятать чувства в нём сильна. Воздерживается от выражения чего-либо, только ёрзает и хмурится.

- Так что делать-то надо? - прорвало наконец.

- Лодочники зерно с юга привезут. Сговорись к кому-то из них в помощники. Съезди до самого дальнего конца в чужедальные земли, перезимуй там и вернись, как снова придёт пора в наши земли идти. А потом придёшь ко мне и расскажешь обо всём, что по пути встретил, как люди живут в тех краях, кто вождь у них, кто ему помогает? Чем больше расскажешь, тем имя твоё будет сильнее.

- Нынче начало осени, а обратный путь будет мне только в средине весны. А как Сизая за другого парня пойдёт? - торгуется вербуемый мною агент.

Пожимаю плечами. Не буду я цену набавлять.

Так и разошлись. Ничего мне юноша не ответил. Сколько он маялся сомнениями, не знаю. А только, когда через месяц с четвертью шли мимо Тупого Бычка лодки на юг за зерном, в одной из них этот самый Рябчик уверенно орудовал веслом.