Рябчик нас внимательно слушал, то и дело меняясь в лице. А потом спросил:

- Разве я вождь? Почему моё присутствие на совете никого не напрягает?

- Да, Глазик ты наш Соколиненький, - ответила Сизая. Любопытная, как все женщины, она тоже ловила каждое слово. - Ты - одинокий вождь, сообщающий другим вождям важные сведения.

- Странно, как-то. Хотя, не помню ни одного случая, чтобы эти самые вожди проявили ко мне неуважение или отказали в чём-то, - озадаченно пробормотал этот хитрец. А я улыбнулся и кивнул. Этот парень, действительно, оказался чертовски полезен. И ведь хватает ему ума не светиться лишний раз там, где сам факт его присутствия может поставить под угрозу выполнение порученной работы. А что писать до сих пор не выучился - так на память не жалуется. Может, оно и к лучшему?

Поговорив с Тёплым Ветром, я понял, что зародыш государства - наш Союз - натурально дышит на ладан. Его части: северная Венецианская, Тупобычковская южнобережная, Противноводская с долиной Соек и Когидская находятся друг от друга далеко, если считать время переезда из одной области в другую.

Вот и первая задача - коммуникации. Задача, решение которой в моём прошлом мире более-менее успешно достигалось только после начала строительства железных дорог.

Расстояния не были помехой единству, пока над людьми нависала общая угроза. Но, если не лукавить, её, этой угрозы, сейчас нет. Во всяком случае в ближайшее время особых неприятностей от соседних сообществ не предвидится. Потеснённые праттами люди долин как-то разбрелись и где-то устроились, примкнув к другим селениям или потеснив кочевые охотничьи племена. Ну или на Когидской землице устроились.

Одним словом, консолидирующие факторы выдохлись. Ввод в оборот денег торговлю не оживил, а стремление к знаниям не одухотворило людей на объединение в стремлении к изучению мира. Повсюду я отмечаю слабые подвижки как в ту, так и в другую сторону.

Я вернулся со своей семьёй в наш пемзовый дом в Тупом Бычке и, хоть тресните меня, не знаю, что делать дальше. Живу в своё удовольствие и не помышляю о значительном. Тут как-то сама собой образовалась большая усадьба, в которой многие люди нашли себе уютное место.

В казармах всё ещё не до конца достроенной крепостицы обитают детишки - ученики шамана Тугого Пучка. Тут же и помощники и гости - шаманы других племён, что наведываются к нашему медицинскому светилу. Старый мой знакомец - Косоглазый - после того, как зарезал по неосторожности одного пациента, врачевать отказался наотрез и сделался завхозом. Или ключником, если по старинному. Хотя, поскольку замков этот мир не знает, лучше будет назвать его экономом.

На день пути вокруг наши угодья. Бродячие племена знают об этом и тут не охотятся. Эти соседи приспособились зимовать рядом с кладовыми, полными припасов. Сами они умеют и мясо закоптить, и иные продукты приготовить для длительного хранения, но, чтобы не таскать их с собой, не раз за лето привозят заготовки, чтобы те дождались их в погребах или кладовых. Как налажен контроль вклада будущих нахлебников, я не интересовался, но дело это явно не пущено на самотёк - сам видел, что ведутся какие-то записи на восковых табличках.

Для зимних постояльцев вокруг центральной усадьбы возведены бревенчатые хижины - полуземлянки, чтобы народ не маялся в шатрах, на отопление которых не напасёшься никаких дров.

Что ещё примечательного? Трава ситник тут растёт по мокрым местам. Её срезают и пускают на верёвки. И на очень грубую, но прочную ткань, вроде мешковины, из которой потом лепят на цементную сметану прекрасные лодки. Вот смотрю я на них, и мечтаю о паровом двигателе.

К слову сказать, достигнутое личное положение уже позволяет мне уделить внимание реализации некоторых собственных фантазий. Я ведь здесь считаюсь пупом земли. То есть мне и лучший кусок, и лучшая одежда и вообще - любые капризы. Попросил лодочников с юга привезти поросят - теперь у нас свинарник. Не то, чтобы он так уж сильно требовался для пропитания, но шкуры свиные выскабливаются тоньше иных, и их стопка не так удручает своей толщиной. Ну не доходят у меня руки до бумаги!

Чем кормят пятакастых? Зимой - объедками и разными чуток подпортившимися продуктами из наших не слишком совершенных кладовых. А летом их пасут. Впрочем, в этот период они сами являются к месту, куда наливают помои и вываливают очистки… э-э… если Вы беспокоитесь о влиянии мыла или щёлока на свинские организмы - то воду с ними свинтусам не предлагают. Мы моем посуду горчицей. Да, всё те же лодочники с юга привезли сюда в числе многих других семян и эти. Тут - не суровые северные края, где далеко не всё даже из земли проклёвывается. Вошла горчица у нас в обиход, хотя, конечно, растёт не слишком бурно. Но я помню, что горчичное масло - правильный пищевой продукт. Поэтому потихоньку занимаемся селекционной работой. Отбираем семена от самых крепких растений. От самых ранних. От самых плодовитых. И сеем на отдельных делянках.

Так что не помышляю я нынче о великом, о построении цивилизации, а тихонько подсказываю. Так. По мелочам.

- Что, Барсучара!? Жирком подёрнулся? - Всхлип объявился - душа пропащая. Не видел я его со времени разведки в низовья большой реки, это, когда мы взяли "языка". Он в ту пору куда-то усвистал, и вот теперь нарушает мои глубокомысленные размышления. - А ну, бери палку покрепче. Сейчас намну тебе бока!

Мы с ним завсегда дрались или боролись. Нет, не травмировали друг друга, но покоя от него мне никогда не было. Тычинка, как и я, этого задиру знает сызмальства, и подаёт рычаг крапивной мялки. Эх, раззудись рука!

Первый удар я перехватил с выразительным деревянным стуком. Второй - отвёл, третий перепрыгнул, а вот четвёртый, тычковый, рука Всхлипа остановила у самых моих рёбер. Горазд, пройдоха! И быстр на удивление. Мы еще несколько раз сходились, пока я, наконец, тоже его не достал. Дело в том, что он действовал несколько шаблонно, то есть "связками", и мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в этом "стиле". Надо сказать - собравшиеся болельщики всё-таки переживали за меня, хотя и соперника моего подбадривать не забывали.

Запыхавшиеся и довольные друг другом пошли в мыльню, потом отужинали, а утром я увидел признаки жизни в одной из не использующихся летом землянок. Мой товарищ там уже обосновался, и ученики Тугого Пучка таскали в ожившее жильё разные удобства. За завтраком пришла полная ясность.

- Как полагаешь, Степенный Барсук? Не помешает ведь врачующему шаману умение постоять за себя? - обратился ко мне Косоглазый.

Я сделал глубокомысленное лицо, полуприкрыл глаза и из-под полуопущенных ресниц осмотрел аудиторию - тут все трапезничают за несколькими столами, стоящими в одной комнате. Так вот: ученики, казалось, даже дыхание затаили. Пучок же смотрел то на меня, то на Всхлипа, и видом своим выражал надежду. Козе понятно, что он будет только рад, если хоть кто-нибудь займёт на какое-то время неуправляемую шоблу разновозрастных сорванцов, изводящих его на каждом шагу неудобными вопросами.

Разумеется, я согласно кивнул. А потом поручил Мышке составить список учащихся с указанием пола, возраста и времени, в течение которого эти юные дарования осваивают здесь медицинские науки. До меня дошло, что требуется учебный план и преподавание некоторого ряда дисциплин, дабы полученное образование оказалось способным заставить молодых людей пошире взглянуть на мир. Пример Сизой всё не давал мне покоя - с такими, как она можно хоть государство строить, хоть цивилизацию. И ради них, кстати.

И моего влияния запросто хватит, чтобы устроить нечто подобное тут, в Тупом Бычке.