— Пять дней.

Одинокое облачко, набежавшее на диск Луны, привлекло ее внимание. Девушка подняла глаза и улыбнулась, но в серой глубине не засветилась радость.

— Завтра полнолуние. Моя подруга обручится с Князем Тьмы. А я… — шумный вздох, донесшийся из глубины комнаты, заставил ее обернуться. — А я так и не научилась различать глаголы…

Разметавшись во сне, на ее кровати лежал Колин Эндрюс, причем делал он это уже пятый раз подряд. Первое же свидание затянулось до завтрака в постель.

Уступая настойчивости галантного кавалера, миз Дивейн проводила последующие вечера в его обществе.

Вспоминая сегодняшнее посещение спектакля, Карла улыбнулась тому, с каким довольным видом Колин представлял ее паре своих друзей. Она почувствовала себя золотой медалью на груди олимпионика. Как ни странно, подобное чувство не задело ее. Карле безумно хотелось, чтобы ею гордились, чтобы ценили ее общество, радовались возможности быть с нею рядом. Делали все то, от чего отказался…

Девушка тихо выругалась и спрыгнула с подоконника. Осторожно, стараясь не шуметь, села на кровать.

Скользнула взглядом по рельефным очертаниям рук любовника, пытаясь вспомнить ощущения, которые испытывала, когда они обнимали ее. И не смогла. Колин проявлял незаурядные умения, но так и не смог затронуть нужные струны в ее душе. Сумел потешить женское тщеславие и залатать пораненную гордость — не более.

"А ведь он не так уж плох", — подумала она, разглядывая аккуратную ямочку на его подбородке. — "Когда улыбается, ямочки появляются и на щеках. Мило… Хотя мне больше нравится, когда он серьезно смотрит на меня, как будто я — ценность, которую он боится потерять. Вот если бы так смотрел…"

Она прикусила щеку, заставляя прогнать запретные мысли, и ощутила привкус крови. Отмахнувшись от поднимающейся в груди волны печали, она легла рядом и мгновенно оказалась в кольце мужских рук.

— Обряд завершен? — прошептал Колин, касаясь шелковистыми губами ее уха.

Карла дернулась от неожиданности, ведь полагала, что он десятый сон видит. Щекотавшее кожу дыхание Колина послало электрические импульсы, заставляя тело заговорить на языке страсти. Слабая дрожь нарождающегося желания прошлась от горла до кончиков пальцев.

— Обряд? — заставляя голос звучать ровно, переспросила она.

— Каждый раз после… ну, когда ты думаешь, что я уже сплю, ты уходишь. И сидишь там у окна. А я… я притворяюсь спящим, чтобы любоваться тобой.

— Кол…

— Шшш, — его пальцы накрыли ее губы, — ты такая красивая, детка.

— Просила же, никаких "деток", — прошипела Карла, стараясь не поддаваться внезапному влечению. — У меня имя есть.

— Есть, — согласно кивнул он, ласкающими движениями поглаживая ее нижнюю губу. — Такое же красивое, как его хозяйка. К-а-р-л-а… К-а-р…

— Перестань, — оборвала она, чувствуя, как внутри все сжимается в ожидании, что он назовет ее именем, на которое наложено табу.

— Карла, ну что ты? — обиженно заглядывая ей в глаза, спросил Колин. — Люблю твое имя… Да и тебя, кажется…

— Хватит! — резко воскликнула Карла и вывернулась из его объятий.

Отбежала от кровати, оказавшись в центре дорожки лунного света, проникающего через окно.

— Красавица моя, нельзя же так издеваться, — прохрипел мужчина, придвигаясь на край. — Иди ко мне.

— Нет. И сделай любезность — уходи, — Карла бросила ему его брюки. — У меня завтра важный день. Хочу выспаться.

— Детка, ну и шутки у тебя.

Он подошел и взял ее за плечи.

— Это не шутки, — хмурясь, Карла отстранилась.

— Уверена? — светлая бровь Колина приподнялась и опустилась, а в глазах мелькнула печаль.

— Не обижайся, — уже раскаиваясь в излишней грубости, девушка легко поцеловала его в щеку. — Мне на самом деле надо…

— Хорошо, я уйду, — сухо проговорил Колин. — Не люблю быть в тягость.

— Колин…

— Шшш, — он запечатал ее губы нежным касанием. Не поцеловал, но просто прижался на миг, словно желая сладких снов.

Быстро одевшись, он без слов покинул спальню.

Стук захлопнувшейся двери вывел Карлу из оцепенения. Девушка обвела взглядом пустую комнату, остро ощущая поселившееся в ней одиночество.

— Зачем я его прогнала? — спросила она у самой себя. — Неужели хотела спровоцировать на…

Осознание подспудного желания насилия испугало ее.

— Я безнадежна, — простонала Карла и забралась под простыню, еще хранившую тепло мужского тела.

Укуталась по самые глаза, вдыхая запах мистера Эндрюса.

— А Колин… он хороший парень, в отличие от некоторых. Он бы не дал повода Д… — девушка запнулась, не желая произносить заветное имя, — меня спасать.

Полежав, не меняя позы, она вздохнула.

— Неужели, это наваждение никогда не уйдет?

Смахнув злые слезы, она взбила подушку и уткнулась в нее лицом.

"Надо будет извиниться перед ним", — засыпая, решила Карла. — "Но послезавтра"

— Мы готовы? — уточнила Лилиан Карвер, еще раз осматривая себя в зеркале и любуясь переливом серебристой вышивки вдоль края хитона.

— Должна извиниться, что высмеяла твою идею, Лилз, — приглаживая складки золотистого химатиона, ответила Карла. — Так здоровски получилось!

Глаза ее сверкнули, вторя блеску обволакивающей ее ткани.

— Извинения приняты.

Подруги обменялись оценивающими взглядами и довольно улыбнулись.

— Теперь ты по-настоящему "солнечная", Карла, — одобрительно кивая, похвалила Лилиан.

— Но черт меня забирай, я в первый раз жалею, что подстриглась! Твоя прическа, Лилз, — вздохнула Карла, растерянно взъерошивая свою завитую челку. — Просто слов нет.

— А у твоего Эрнесто были… причем не все из них оказались пристойными. Бедолага намучился, сооружая ее по моим картинкам!

Давясь смехом, они вспомнили перекошенное лицо стилиста, узревшего распечатку с чернофигурными вазами.

— Это он еще не видел наших нарядов а-ля "Елена из Трои", — наконец-то смогла выговорить Карла. — Скажи мне все же, с чего в твою прекраснокудрую голову взбрела такая мысль?

— Илико, генная память — жуткая вещь, — многозначительно поигрывая бровями, ответила невеста Князя Тьмы.

Напомаженные губки миз Дивейн приоткрылись, выпуская изумленный выдох, да так и остались раскрытыми. В переливающихся серебром глазах отразилось непонимание, граничащее с испугом.

— Память? — переспросила она. — Чувствую, что сейчас Лили-тайна-а-не-лед посвятит меня в нечто…

— Давай потом, Карла, — начала, было Лилиан, но передумала. — Хотя… какой смысл… Слушай! Люцифер знал и любил мою пра-пра и еще много раз "пра" бабку, которая имела счастье жить на Крите, так что…

— Стоп! — вмешалась Карла. — Любил твою пра… пра… Ты что тоже того… слегка демон?

От потрясения он сделала шаг назад, будто опасаясь, что у ее одетой по обычаям предков подруги могли вырасти клыки или что-то в таком духе.

— Не бойся. Крови Люцифера больше нет во мне. И не смотри так, это же я. Я не кусаюсь!

— Ну-ну, и какие еще сюрпризы ждут меня? — прижимая ладони к щекам, выдохнула Карла.

— Сигноми, Кирия, — раздался за их спинами глубокий баритон, в котором перекатывались раскаты грома, и шелестела опавшая листва.

Миз Дивейн мгновенно узнала визитера и прикрыла веки, чтобы взгляд не выдал взметнувшиеся со дна сознания чувства.

— Дамиан? — Лили вопросительно изогнула бровь, оборачиваясь и одаривая недовольным взглядом одетого в безупречно сидящий серый костюм Всадника Смерти.

— Мой Князь велел сопроводить Вас, — лишенным эмоций тоном произнес он.

— А сам он не мог прийти? — поинтересовалась Лили, отмечая, что ее подруга буквально превратилась в каменное изваяние и до сих пор стоит лицом к зеркалу с закрытыми глазами.

— Мой Князь не хотел нарушать обычаи Вашего мира, — ответил Дамиан, старательно избегая открыто смотреть на Госпожу.

— Обычаи? Ах, поняла! Как мило…