— Я закричу!

— Если получится, — глухо отозвался он, вновь впиваясь губами в ее рот.

Его язык властно проник во влажную глубину ее рта. Она вдруг осознала, что крепкие мужские колени с силой раздвигают ей ноги, а ночная рубашка трещит по швам. Животом и грудью он словно расплющил ее на простынях, подчиняя своему неистовому желанию. Жар, поднимавшийся где-то внутри, охватил Маджи. Сердце бешено заколотилось, а поцелуй, которому она так свирепо сопротивлялась, вызвал мучительно-сладкую дрожь. Каждой своей клеточкой она ощущала призывные токи его тела и, к стыду, поняла, что готова ответить тем же.

Однако Никос вдруг ослабил натиск и чуть отстранился. От неожиданности Маджи открыла глаза. Как ушат холодной воды была его ироническая усмешка и резкий тон:

— Какого черта! Меня не так-то легко поймать в сети!

Поймать в сети? Что он имеет в виду? Сам затеял опасную игру, которой она, как дура, чуть не поддалась, и еще упрекает. Злость на себя придала силы, Маджи ловко высвободилась, натянула до подбородка простыню.

— А какого черта вы добровольцем полезли в эти самые сети? — Слава богу, к ней вернулось самообладание. Уж теперь она ему не спустит. — Кажется, я не давала вам ни малейшего повода…

— Да что вы говорите? — снова иронически усмехнулся Никос. — Любая из женщин сама по себе повод.

— Со знатоком лучше не спорить, — съехидничала осмелевшая Маджи.

Никос даже не прореагировал. Не заботясь поправить халат, практически не скрывавший нижней части его тела, он прошел к столу, из сифона налил стакан газированной воды, залпом осушил.

Девушка исподволь, стараясь, чтобы не заметил, наблюдала за ним. Он, конечно, знает себе цену. С такой, как у него, мужской статью можно сколько угодно ходить нагишом — есть что показать и есть на что посмотреть. Маджи смущенно отвернулась, краска залила ей лицо.

— Я вас предупредил: бесполезно расставлять мне ловушки, — услышала она сухой голос Никоса. — Займитесь тем, для чего вас наняли, — ухаживайте за мамой. — С этим, небрежно запахнув халат, он вышел из каюты.

Стоило бы немедленно запереть дверь, но Маджи не могла пошевелиться. Презрение охватило ее. Не к нему, а к собственной персоне. Своей последней репликой Никос по-хозяйски напомнил, что она прислуга!.. Можно сказать, ударил наотмашь, однако самолюбивые чувства оказались куда слабее тех сигналов, которые подавало тело. Охваченное жаром, оно все еще пульсировало, груди были тяжелыми, соски в напряжении отвердели… Острый мужской запах, витавший в каюте, заставлял трепетать…

Невероятно, просто невозможно, мучительно думала она. Ей не нравится этот человек, и все же на какое-то мгновение желание плоти самым возмутительным образом заявило о своих правах, заставив испытать незнакомую, сладкую пытку…

По мере того как успокоилось дыхание, Маджи нашла оправдание своей реакции — игра воображения, и ничего больше! Мне двадцать пять, и я достаточно хорошо знаю, что вовсе не сексуальна! Когда-то два неприятных события начисто подавили в ней интерес к мужскому полу.

Довольно рано она потеряла родителей в автомобильной катастрофе и осталась совсем одна. В детском доме, куда ее поместили, было неплохо, воспитатели относились вполне дружелюбно, что, конечно, отнюдь не компенсировало потерю домашнего очага и близких. Ей было тринадцать, юное тело только начало округляться, когда однажды один из старших мальчиков подкараулил ее в саду и, повалив, весьма недвусмысленно стал задирать юбчонку. Хорошо, что любимая Шейла пришла тогда на помощь.

Слезы навернулись ей на глаза, как только девушка вспомнила о подруге. Шейла была постарше, всегда и во всем помогала и опекала. Они сохранили привязанность и после приюта, часто перезванивались, встречались, к праздникам дарили друг другу подарки. Несколько месяцев назад Шейлы не стало. Известие о смерти потрясло Маджи. Она во второй раз осиротела. Будь Шейла жива, как бы пригодился сейчас ее совет. Ничего не поделаешь, придется принимать решения самой.

Скинув рубашку, девушка встала под душ — пусть хотя бы ледяная купель остудит не в меру разгоряченное тело.

Конечно, самое разумное упаковать вещички и вернуться в Англию, как только яхта зайдет в какой-нибудь порт. Дороти, безусловно, огорчится, но найти сиделке замену не проблема, зато если Маджи останется — у нее самой будут проблемы с Никосом. Он сильный и опасный мужчина, к тому же, подозревая в тайной корысти, станет следить за каждым ее шагом. Такую пытку нелегко выдержать.

Впрочем, ничего хорошего не ждет Маджи и в Англии. Напрасно она легкомысленно отказалась от квартиры, в которой жила. Теперь придется искать новую, выплачивая бешеные деньги по счетам гостиницы, пока не найдет подходящее по карману жилье. Лопнули ее планы на экономию, а по договору с миссис Костаки, в случае отъезда, она получит не ту сумму, на которую рассчитывала, всерьез надеясь пополнить свой банковский счет. Сами по себе деньги не волновали девушку. В жизни она была довольно непритязательной и старательно копила средства ради одного — осуществить заветную мечту. Когда-то вместе с Шейлой они задумали открыть салон красоты, пусть небольшой, но именно свой. Вот для чего нужен был первоначальный капитал.

Она невольно вспомнила последнюю записку подруги:

…У тебя есть все — внешность, характер и опыт, чтобы завести собственное дело. Не то что у меня. Я родилась неудачницей. Обещай, что не позволишь какому-нибудь сукиному сыну завладеть тобой. Будь верна задуманному. Начни свое дело, стань хозяйкой самой себе. Сделай это ради меня. Покажи им всем!

Маджи распрямила плечи, в зеленых глазах вспыхнул решительный огонь. Выключив воду и завернувшись в большое пушистое полотенце, девушка вернулась в спальню. Она не допустит; чтобы мистер Костаки встал на ее пути к мечте. Оставить сейчас такую выгодную работу? Да ни за что на свете! Зарплата за несколько предстоящих месяцев даст ей реальную перспективу, ради которой только и стоит жить!

Десять минут спустя, одетая в голубые шорты и простую белую майку, Маджи открыла дверь в каюту люкс Дороти.

— Вы уже проснулись! — улыбнулась она хозяйке, сидевшей в постели с подносом на коленях. — И уже пьете кофе? Напрасно, он вам в таких количествах противопоказан.

— Да, дорогая, я знаю, но ничего не могу поделать. Никос сказал, что заварил не такой крепкий, как тебе.

Маджи вспыхнула. Значит, выйдя от нее, тот, как ни в чем не бывало, занялся приготовлением кофе и для матери. Интересно, залитый в их сражении халат он хоть переодел?.. Стараясь скрыть краску смущения, она занялась своими баночками с мазями.

— Ночью плечо не беспокоило?.. Давайте сейчас же займемся массажем. Вы и так вечером пропустили сеанс, чего делать нельзя.

— Я готова, но сделай его, пожалуйста, побыстрее. Никос ждет на завтрак в девять тридцать. Он всегда злится, когда я его задерживаю хоть на минуту, а тут еще потратил на меня целых три дня, пока нашел на Крите.

— Он сам виноват, — разозлилась Маджи. — Мы прекрасно путешествовали на «Принце», а он вмешался.

— Видишь ли, дорогая, в июне мы обычно совершаем круиз на яхте вместе. Но Никос был по делам в Австралии, а я не знала, когда он вернется. Чтобы не нарушать традицию, решила отправиться в плавание одна, вернее с тобой. Бедный мальчик прилетел в Лондон и, не зная, где я, пустился на поиски матери вместо того, чтобы заниматься бизнесом.

— Если это так, почему мы не остались на «Принце»? Зачем понадобилось пересаживаться на яхту, доставляя мистеру Костаки дополнительные хлопоты?

Дороти с хитринкой глянула на недоумевающую девушку.

— Честно говоря, это лично моя инициатива. После твоей стычки с Никосом в моей кофейне я не была уверена, что ты вообще захочешь продолжать наше путешествие, а терять тебя не хотела… С яхты ведь не сбежишь, как с теплохода, останавливающегося в каждом большом порту. Прости меня за эгоизм. Поверь, у сына хоть и несносный характер, но отходчивый. Я взяла слово, что он постарается найти с тобой общий язык…