У позвоночных хорду заменил позвоноч­ник. Тем не менее, даже временное наличие хорды доказывает родственность современ­ных позвоночных животным, описанным Ко­валевским. Можно проследить взаимосвязь современных позвоночных, включая челове­ка, с древними хордовыми и их происхожде­ние от общего примитивного предка.

От развития нескольких различных обла­стей — сравнительной анатомии, палеонто­логии, биохимии, гистологии, цитологии и эмбриологии — исходила в середине XIX в. настоятельная необходимость единой эволю­ционной теории. Требовалось выработать удовлетворительный механизм эволюции.

Ученым, который открыл научному миру эволюционный механизм, был английский на­туралист Чарлз Роберт Дарвин (1809—1882), внук Эразма Дарвина, упомянутого выше.

В молодости Дарвин пытался изучать меди­цину, а позже подумывал о посвящении в цер­ковный сан; однако ни в том, ни в другом не преуспел. Его единственной страстью было ес­тествознание, натуральная история — увлече­ние, которое переросло в глубокий научный интерес. В 1831 г. он отправился на корабле «Бигль» в кругосветное плавание с научной экспедицией, где ему было предложено место натуралиста.

Это путешествие заняло пять лет, и, хотя во время плавания Дарвин испытывал при­ступы страшной морской болезни, кругосвет­ка сделала из него гениального натуралиста. В истории биологии, благодаря ему, путеше­ствие на «Бигле» также стало самой знаме­нитой исследовательской экспедицией.

Дарвин был почитателем геологических изысканий Льеля и имел научное представ­ление об истории Земли и геологии. Во вре­мя путешествия он не мог не отметить сме­няемости видов — каждый из последующих видов слегка отличался от вытесненного — вдоль побережья Южной Америки по на­правлению к югу.

Наиболее впечатлили его наблюдения за животным миром Галапагосских островов во время пятинедельного пребывания на них. В частности, Дарвин изучал группу птиц рода, до сих пор так и именуемого дарви­новским вьюрком. Представители этого рода делятся на 14 различных видов и все оби­тают на малоизвестной группе островов не­подалеку от побережья Эквадора. Было бы странным предположить, что все 14 видов были «созданы» только для этих островов.

Дарвин обнаружил, что материковые виды вьюрка колонизировали остров задол­го до современных ему лет и что постепенно последующие поколения тех вьюрков разде­лились на близкие друг другу виды. Некото­рые виды специализировались на определен­ных семенах то одного, то другого сорта; третьи начали специализироваться на поеда­нии насекомых. И у каждого вида постепен­но развились своя форма клюва, свой размер тела, своя особая схема организации. На ма­терике первобытный вьюрок не дифференци­ровался, поскольку испытывал пресс конку­ренции со стороны других птиц отличных родов. На Галапагосах пришельцы нашли пустые ниши обитания.

Однако на один вопрос ответа не было. Что вызвало такие эволюционные измене­ния? Что сделало вьюрков из растительноядных насекомоядными? Дарвин не мог вос­принять ламаркианского предположения, что птицы «попробовали» насекомых, им понра­вилось и они передали эту особенность сво­ему потомству. К несчастью, другого ответа у Дарвина не нашлось.

В 1838 г., два года спустя после возвра­щения в Англию, Дарвин случайно прочел научный труд, названный «Эссе о принципах формирования народонаселения», написан­ный 40 годами ранее английским экономис­том Томасом Робертом Мальтусом (1766 — 1834). В своей книге тот утверждал, что народонаселение всегда растет быстрее, чем производство питания, и что численность населения саморегулируется либо голодом, либо болезнями, либо войнами.

Дарвин предположил, что те же принци­пы приложимы к другим формам жизни. Та часть популяции, которая погибает, являет собой естественный отсев в результате борь­бы за пищу. К примеру, первые вьюрки на Галапагосах бесконтрольно размножались и вскоре превысили в потреблении возмож­ный урожай семян. Начался голод. И воз­можно, какие-то вьюрки попробовали есть более крупные семена или начали глотать насекомых. Те, которые не усвоили новых привычек, были обречены на голод и выми­рание.

Другими словами, слепой пресс окружаю­щей среды стал агентом формирования но­вых видов и каждый вид отличался от дру­гого и от общего предка. Как говорится, сама природа выбирает выживших — это и есть естественный отбор.

Далее Дарвин наблюдал, каким образом происходят необходимые изменения. С це­лью изучить влияние искусственного отбора он начал разводить голубей и обнаружил в потомстве небольшие отклонения внешних признаков: вариации по размеру, цвету, при­вычкам. Избирая направленно одну или дру­гую особенность, можно было производить селекцию голубей. Таким же образом выво­дили наилучшие породы овец, лошадей, ро­гатого скота, странные и причудливые поро­ды собак и аквариумных рыбок.

Природа на определенных этапах заменяла человека и в течение более длительного пери­ода в своих целях «выводила» породы — то есть приспосабливала виды к меняющимся условиям среды.

Дарвин изучил также «половую селек­цию», при которой самка выбирала наиболее полноценного самца. Ученый отметил рудиментарность некоторых составных частей скелета, на основе этого доказал принадлеж­ность, например, китов — к млекопитаю­щим, основываясь на оставшихся костях зад­них конечностей, а змей — к позвоночным пресмыкающимся, когда-то ходившим на че­тырех конечностях.

Дарвин бесконечно дополнял и совершен­ствовал свою теорию и набор аргументов в ее пользу. В 1844 г. на основе собранных фак­тов он начал писать научный труд.

Тем временем на Дальнем Востоке дру­гой английский натуралист, Альфред Рассел Уэллес, рассматривал ту же проблему. Как и Дарвин, он провел множество времени за собиранием фактов, включая путешествие в Южную Америку между 1848-м и 1852 гг. В 1854 г., побывав на Малайском архипелаге и в Восточной Индии, он был поражен раз­личием между видами млекопитающих Азии и Австралии. Позже он провел по карте ли­нию, разделяющую эти два зоогеографичес-ких региона. Эта линия, называемая его име­нем, проходит по глубоководному каналу, разделяющему острова Борнео и Целебес.

Уэллесу было ясно, что австралийские виды млекопитающих более примитивны, чем азиатские. Почему они сохранились на Авст­ралийском континенте в неприкосновенности? Уэллес предположил, что Австралийский кон­тинент отделился и отдрейфовал от общего когда-то материка до того, как азиатские виды претерпели эволюцию. Страдая от приступов болезни, Уэллес в два дня письменно изложил свои предположения и отослал их на суд Дарвина. Дарвин был поражен как ударом молнии общностью теорий своей и Уэллеса. В 1858 г. и труд Уэллеса, и выводы Дарвина были опубликованы в «Журнале изысканий Линнеевского общества».

В следующем году Дарвин опубликовал свою книгу «О происхождении видов путем естественного отбора, или Сохранение избран­ных рас в борьбе за выживание». Обычно этот труд известен как «Происхождение видов».

Ученый мир с нетерпением ожидал этот труд. Поначалу было опубликовано всего 1250 копий, и все расхватаны в одночасье. И в наше время этот труд не потерял своей актуальности.

Без сомнения, «Происхождение видов» стала наиболее важной книгой в истории био­логии. Множество ветвей науки вдруг стали вновь актуальными и исполненными значения с точки зрения эволюции путем естественного отбора. Концепция сделала рациональными все собранные данные по таксономии, эмбри­ологии, сравнительной анатомии, палеонтоло­гии. Биология в целом стала не просто собранием фактов; она стала организованной наукой, базирующейся на широкой и очень полезной теории.

Однако приняли труд и концепцию Дарви­на не все, и не все принявшие — сразу. Осо­бенно много обвинений посыпалось со сторо­ны почитателей буквы и слова Библии - было невозможно принять сразу, что мир и че­ловечество созданы не Богом. Даже среди людей нерелигиозных появилось немало про­тивников предположения, что все сущее — ре­зультат слепого и неодухотворенного случая.