— Вероятно, им придется сдать кое-какие анализы исходя из результатов биопсии.

— И когда вы ожидаете результатов?

— Как я сказал, тело только что поступило. Я как можно скорее пошлю образец ткани в лабораторию и попрошу обработать его побыстрее. Если нам повезет, то мы сможем получить результат еще сегодня.

— Что насчет тела и вскрытия?

— Тело будет сегодня же передано в экспертно-криминалистический отдел, однако его состояние, а также то, что оно должно находиться в изоляции, несколько затрудняет дело. Так что я не могу сказать вам, когда именно. Послушайте, детектив, не буду врать, меня это очень тревожит. Что бы ни убило вашего человека, это была скоропостижная и мучительная смерть. Если он умер от какого-то заразного заболевания, то, судя по состоянию, в котором он поступил, нам может грозить страшная эпидемия. Весь город окажется в опасности.

Остаток дня прошел в состоянии неопределенности. Роберт и Карлос могли только ждать. Ждать, пока криминалисты закончат обрабатывать место преступления, ждать, пока придет результат биопсии, ждать, пока тело отправят доктору Уинстону, ждать, пока тот составит отчет о вскрытии.

Оба детектива вернулись в парк Гриффит перед самой темнотой. Если криминалисты что-то нашли, пусть самую ничтожную мелочь, они хотели об этом знать. Высокая трава, жара и влажность осложняли задачу, бригада экспертов закончила работу к часу ночи, она так ничего и не нашла.

Одиночество в квартире Роберта стало гнетущим. Когда он открыл дверь и включил свет, то поймал себя на мысли: интересно, на что похоже, когда приходишь в дом, где тебя ждут, где дают уверенность в том, что мир не катится по дороге в ад.

Он старался побороть разрушительное чувство вины, которое овладело им после собачьих бегов. Но весь его опыт и знания не могли помешать ему задуматься о том, что было бы, если бы он выбрал вторую собаку. Убийца одерживал победу в психологической битве.

Роберт налил себе двойную дозу двенадцатилетнего «Лафройга», бросил в стакан, как обычно, один кубик льда, притушил свет и упал на свой старый жесткий диван. Он чувствовал себя морально и физически опустошенным, но знал, что не сможет заснуть. Его мозг непрерывно проигрывал события, произошедшие в последние часы, и от этого лишь усиливалась боль, сверлившая мозг.

— Почему я не выбрал какую-нибудь простую профессию, почему я не стал поваром или плотником? — подумал он вслух.

Причина была проста. Может быть, это и прозвучит банально, но ему хотелось что-то изменить в мире, и каждый раз, когда расследование и тяжкие труды приводили к поимке убийцы, он знал, что ему удалось что-то изменить. Он испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие: удовлетворение самим собой, эйфорию, понимание того, сколько жизней он спас тем, что отыскал улики, сохранил хладнокровие и составил фрагменты головоломки, которые казались потерянными и растворенными во времени. Роберт умел хорошо выполнять свою работу и знал это.

Он сделал еще один глоток виски, закрыл глаза и откинул голову назад, стараясь забыть о событиях прошедшего дня, но они, словно гром, грохотали в его памяти.

Вдруг он подскочил: телефон подал звуковой сигнал о доставке сообщения. Роберт похлопал себя по карманам, но там было пусто.

— Черт!

Телефон лежал на маленьком стеклянном баре. Роберт оставил его там вместе с бумажником и ключами.

Поставив стакан на пол, Роберт медленно поднялся и посмотрел на часы:

«Кто это может быть в такое время?»

«Надеюсь, у тебя все в порядке. Я была очень рада с тобой увидеться, пусть даже всего на несколько минут. Изабелла».

Их короткий обед совсем вылетел у Роберта из головы. Он улыбнулся, почувствовав себя виноватым из-за того, что второй раз сбежал от нее. Детектив быстро набрал ответ: «Можно тебе позвонить?» Он нажал кнопку «отправить» и пошел обратно на диван.

Через минуту телефон завибрировал и подал сигнал сообщения, нарушив тишину комнаты: «Да, я не сплю, звони».

Роберт еще отпил виски и нажал кнопку набора номера.

— Привет… Я думала, ты уже спишь, — тихо сказала Изабелла.

— Я тоже думал, что ты спишь. Разве сейчас не слишком поздно для преподавателя? Разве тебе не нужно завтра утром идти в класс? — спросил Роберт, чуть улыбаясь.

— Я вообще мало сплю, обычно не больше пяти-шести часов за ночь. У меня голова вечно занята. Такое бывает, когда занимаешься исследованиями.

— Только пять-шесть часов. Это действительно немного.

— А сам-то ты почему не спишь?

— Я вообще очень мало сплю. Такая уж работа.

— Тебе надо научиться расслабляться.

— Знаю. Я стараюсь, — соврал он.

— Кстати, о работе, как там, все нормально? У тебя был такой удрученный вид, когда тебе сегодня позвонили.

Роберт помолчал минуту и потер усталые глаза. Он подумал, как наивны большинство людей, не задумываясь о том, какое зло поджидает их на расстоянии брошенного камня. Его работа заключается отчасти и в том, чтобы люди оставались наивными.

— Все нормально, просто такая работа. Всегда куда-то приходится торопиться.

— Да уж… даже не могу себе представить. В общем, я рада, что ты позвонил.

— Извини, что пришлось покинуть тебя в такой спешке. Может, я тебе как-нибудь возмещу?

— Это было бы здорово… и именно об этом я и думала. Может, поужинаем у меня в субботу вечером?

Роберт секунду пытался вспомнить, назначены ли у него на субботу какие-нибудь дела.

— Ты занят в субботу? — В ее тоне слышалось некоторое разочарование.

— Нет, нет, совершенно свободен. Когда мне прийти?

— Может, часов в шесть?

— Отлично. Я принесу бутылку вина.

— Прекрасно. Помнишь адрес?

— Лучше продиктуй, на всякий случай. Я тогда был здорово пьян.

— А то я не знаю!

Они оба засмеялись.

На следующее утро Роберт и Карлос вернулись в экспертно-криминалистический отдел. Доктор Уинстон позвонил им примерно в десять часов, после того как закончил вскрытие новой жертвы. Он хотел, чтобы оба детектива первыми услышали о результатах.

Тело Джорджа Слейтера покоилось на металлическом столе у дальней стены. Белая простыня покрывала его ниже талии. Большинство его внутренних органов были вынуты, взвешены и выложены на специальный поднос. Доктор Уинстон впустил двух детективов в подвальную комнату и оставил ждать у двери, пока заканчивал анализировать крохотный кусочек человеческой ткани.

— В общем, в одном можно быть уверенным: наш убийца очень изобретателен, — сказал доктор Уинстон, поднимая взгляд от микроскопа. Только тогда Роберт понял, какой усталый вид был у доктора Уинстона. Его редеющие волосы выглядели всклокоченными, лицо опухшим, а глаза изможденными.

— Значит, он жертва убийцы? — спросил Роберт, показывая на мертвенно-бледное тело на столе.

— Нет никаких сомнений.

— Нашего убийцы?

— О да, если только кто-то не прознал про это, — сказал доктор, подходя к телу, а за ним шли оба детектива.

Он поднял голову жертвы примерно на ладонь над поверхностью стола. Роберт и Карлос одновременно наклонились, чуть не столкнувшись головами. Их глазам предстал давно знакомый знак.

— Понятно, это опять тот же убийца, — сказал Карлос, выпрямляясь. — Значит, это все чепуха насчет того, что он умер от какой-то болезни?

— Нет, не чепуха. Именно болезнь его и убила.

Растерянность и раздражение усилились на лице Карлоса.

— Вы когда-нибудь слышали о гноеродных стрептококках?

— О чем?

— Похоже что нет. А о золотистом стафилококке?

— Да, доктор, медицинские термины входят в мой повседневный лексикон. — Саркастический тон Карлоса заставил Роберта коротко улыбнуться. — О чем вы таком говорите?

— Кажется, о бактериях, — сказал Роберт.

— В точку, Роберт. Подойдите сюда, я вам кое-что покажу.

Доктор Уинстон секунду искал слайд в небольшом переносном архиве, потом вернулся к столу с микроскопом.