– Что значит: тем или иным образом?

– Ну, что это может значить? Либо проигрыш, либо суперигра! Хотя гипотетически имеется ещё и третий вариант – бесконечное скитание от четвёртых до восемнадцатых ворот взад-вперёд, взад-вперёд, как йо-йо. Или вот, в голову мне пришёл ещё один гипотетический вариант – вечный завис на одном и том же уровне. Но будем реалистами – все эти гипотетические варианты, лишь способ потешить наше воображение. А в Большую Игру играют не для того, чтобы тешить чьё бы то ни было воображение, и тем более не для того, чтобы зависнуть на каком-нибудь уровне в тайной надежде, что мир тебя не догонит. Поэтому будьте собранны и примите на себя всю ответственность.

– А если я совсем проиграю, что тогда?

– Ничего, – вздохнул клерк, – увы, уже ничего.

Дальше он что-то плёл про какой-то кармический аванс, про обязательства сторон и ещё про что-то, но я почему-то плохо слышал – никак не мог сосредоточиться. У меня в голове вертелись эти зловещие слова: «увы, уже ничего». Видимо, уловив моё состояние, клерк остановился и сказал:

– Вы поймите, по-другому никак. Иначе игра не будет иметь остроты! Но я повторюсь: всё в ваших руках. Всё зависит только от вас! Так что не переживайте! Верьте в себя! Тот, кто вступает в игру, имеет абсолютно свободный выбор. Вот и реализуйте его! И не пугайте себя, зачем?!

– А что вы делаете с Большими Возможностями тех, кто проиграл? – вдруг поинтересовался я.

– Эти возможности мы передаём нашему лучшему агенту, – доверительно сообщил клерк. – Его зовут Боонд.

И вот, как в тумане, всё закрутилось, завертелось, какие-то бумаги, разъяснения, наставления. Оказалось, что, войдя в систему, я должен выполнить какое-то там задание. Так они считывают, как выяснилось, кармический индекс. Мол, возможности такие-то, а раз так – выбирай скорость, принимай задание, и по результатам будем оценивать состояние твоих дел. Чем круче замахнёшься, тем круче выйдешь, если по дороге пупок не развяжется, конечно. А свобода действий полная. Любишь охотиться? В курируемом нами мире можешь стать охотником. Без проблем. Или путешественником. Тоже без проблем. Или вообще кем угодно. Хоть дельта-планеристом. Поле приложения сил огромное. А если по старой памяти хочешь курировать малые (а если захочешь, то и большие) народы – тоже не проблема, есть и такие должности. И всё в таком роде. Все дороги открыты, всё в твоих руках, и бедному Джеймсу опять явно нечего ловить. И тэ дэ, и тэ пэ.

Такая вот беседа у нас имела место.

Интересная особенность местной специфики – оказывается, к охоте приравнивается любое занятие. Автоматически. Если тебя тянет к живописи, нет нужды сначала весь день гоняться за мамонтом, а потом уныло (если охота была непродуктивной) малевать на стенах своей пещеры всякие наскальные рисунки, выдающие желаемое за действительное (например, убитого тобой мамонта). Так вот, нужды в этом нет. Выбирай любое занятие по душе, это и будет твоей охотой! Занимайся любимым делом, и, при должном старании, в твоих силках всегда будет дичь!

Тут я повеселел. Ведь мыслил я следующим образом: раз врать не могут, собаки, значит, правду говорят. А если правду говорят, то всё не так уж плохо! Радужные мечты вереницей проносились в моей голове. Теперь мои опасения и мрачноватые предчувствия казались лишь глупым испугом на фоне вступления в фазу неизвестного. Такое бывает. А кто не рискует, тот, как известно, шампанского не пьёт.

Я подумал: если у меня Большие Возможности, то что мне может помешать? В общем, чего скрывать, на тот момент я был уже, что называется, тёпленьким. Дай мне бумагу, и я подписался бы. И, словно прочитав мои мысли, этот малый сунул мне стандартный бланк договора.

Опьянённый Большими Возможностями, а заодно и Радужными Перспективами, я напоследок задал вопрос:

– А что такое Большой Приз?

Клерк пожал плечами.

– Говорят, это всё, что вы захотите. Но я точно не знаю. Известно лишь, что это нечто стоящее. Нечто, за что стоило бы бороться.

Тут я принял окончательное решение. Мысленно поздравив себя с тем, что мне так круто повезло, я решительно подписал договор. Агент поинтересовался, через какие ворота я желаю войти. Разумеется, я желал через восемнадцатые (пройти всего один уровень – и я в дамках, в суперигре!). Он согласно кивнул головой и сделал пометку в своих бумагах.

– Ну, что ж, – воскликнул он, – примите мои поздравления! Теперь вы законный участник Большой Игры! Если возникнут какие-нибудь вопросы, постарайтесь выйти на связь с Боондом. Он в курсе всех дел.

– А как с ним связаться, если что?

Клерк пожал плечами и сказал:

– Ваша игра – это ваше дело. Тут всё зависит только от вас.

Знакомые слова, между прочим. Это я от него уже слышал.

– А каково будет моё задание?

– Это вам предстоит узнать самому, – улыбнулся этот подлец и вдруг гомерически расхохотался. Что его так развеселило, я не знаю, но рожа у него при этом была наиподлейшая. Но времени что-либо изменить, у меня уже не было. Всё вокруг развеялось и превратилось в клочья тумана уносимые ветром. А я оказался в комнате предварительных заявок. Там я прикинул, где бы мне хотелось родиться, выбрал родителей, набросал несколько вариантов ситуаций, в которые должен был попасть, бланки опять-таки заполнил всякие и, наконец, через восемнадцатые ворота был внедрён в свой новый мир.

Родился я в хорошей семье, на планете под названием Земля. Ребёнком я был задумчивым, но от меня постоянно что-то требовали, так и норовя вывести меня из моей задумчивости. Отец жизнерадостно восклицал:

– Что рот разинул, малыш! Ворона залетит! Давай шевелись, шевелись! Чего ты такой вялый?

А чего вялый, чего вялый, если мне задание надо выполнять! Но разве объяснишь это кому! Дальше на меня начало валиться всё подряд и с неимоверной скоростью. Я, честно говоря, даже не успевал сообразить, что происходит, в чём дело! Это притом, что мне надо выяснить моё задание. Но как тут выяснишь, если в десять лет я начал курить, затем связался с дурной компанией, затем моя тётя сбежала с заезжим коммивояжёром за границу, прихватив всё бабушкино наследство, затем я чуть не влетел на малолетку, но ударился в бега, чудом уплыл на другой континент, где стал незаконным эмигрантом и работал за копейки, а потом разбогател, неожиданно совсем, но промотал все деньги в карты, а потом чуть было не свалился пьяный с обрыва. И вот в тот самый момент, когда я чуть было не свалился, я вдруг вспомнил про задание. И мне стало нехорошо. В череде жизненных передряг я, оказывается, совсем про него позабыл. Меня охватила грусть. Я пошёл в ближайший бар и напился там в дугу, а потом подцепил какую-то девицу лёгкого поведения, наутро похмелился, затем некоторое время промышлял случайными заработками, а потом устроился на бензоколонку, но оттуда меня вскорости выгнали, и я отправился на север в надежде сколотить состояние и там познакомился с одной чудесной девушкой, но странной немного, мы вместе строили планы, а потом расстались, и с горя я напился и вдруг, совершенно неожиданно для себя, опять вспомнил про задание. Мне стало горько. Сколько лет впустую, сколько никчёмной суеты, а задание не то что не выполнено, оказывается, я даже вспомнить про него не могу! А ведь не зря я в детстве, видать, был задумчивым. Хоть и задумчивый, зато память в порядке. А сейчас что за жизнь? Сплошная чехарда, а толку ноль. Я решил идти ва-банк. Пьяный, но решительный, на бумажке написал я следующее: «Дорогой амиго! Приветствую тебя и хочу… (дальше зачёркнуто и начато заново): Ты знаешь, я не знаю, как это объяснить… (опять зачёркнуто), но… это слишком долгая история, поэтому сразу перейду к делу. Ты должен вспомнить про своё задание. Иначе… (дальше опять шло что-то зачёркнутое)». Эту бумажку я оставил в изголовье и тут же уснул мертвецким сном.

Проснувшись на утро, я был в печали, меня мучило похмелье, я пошёл за пивом, и меня сбил грузовик.

Вот тут-то я и очухался по-настоящему, но, увы, уже слишком поздно. Моими первыми словами был возглас: