— Ну ладно, — сказала Элен, — может, я и солгала насчет того, что не знаю, где она. Но если я принесу ее вам, вы пообещаете мне, что не уйдете из этой комнаты?

Он засмеялся.

— Ну конечно, детка.

— Смотрите: если вы попытаетесь сбежать, я позову доктора Холли, и он отвезет вас в больницу.

— Ладно, — выдохнул Дэмиен. Он взялся за спинку кровати, подтянулся и сел. — А теперь можно мне взять мою палку? Я хочу умыться.

Элен принесла ему палку.

— Не забудьте съесть завтрак… — напомнила она.

— В кровати, я знаю, — оборвал ее он. — Ну а теперь я бы предпочел, чтобы ты ушла.

У Элен не осталось никаких шансов наладить с ним беседу, и она ушла.

Элен чувствовала себя преступницей, хотя и знала, что, шантажируя Дэмиена, она действует в его интересах. Дом д’Амура нуждался в ремонте, здесь немудрено сломать себе шею. Мистеру Лорду нельзя тут оставаться. Она поднималась в его комнату. У нее были для него еще дурные новости, и снова по ее вине. Она робко постучала в дверь.

— Вы в приличном виде?

— Нет. Я танцую голым на подносе для завтрака.

Голос Дэмиена звучал увереннее, и настроение Элен поднялось, невзирая на его саркастический тон.

— К счастью, я прихватила с собой камеру.

Когда она открыла дверь, то увидела, что он, стоя у окна, любуется осенними красками, которые переливались всеми цветами радуги. Был уже конец сентября.

Элен не привыкла видеть его в коротких плавках, однако она попыталась сохранять бесстрастное выражение лица. Дэмиен пристально посмотрел на нее.

— Я провел в постели более тридцати шести часов. И теперь мне нужны брюки, и немедленно.

— Думаю, что вы вообще не лежали в постели все это время. Вы либо ходили взад-вперед, либо смотрели в окно. — Она хотела было забрать поднос для завтрака, однако передумала. — Вы получите свои брюки, только позже. Дело в том, что я перенесла всю вашу одежду в гостиницу. Вам нельзя оставаться в этом огромном старом доме, и вы это понимаете.

Глаза его враждебно вспыхнули.

— Какого черта, кто тебе дал на это право?

Элен молчала.

— Детка, ты немного забываешься…

— Я знаю, но, как бы то ни было, дело сделано. И если вам это не нравится, вы все равно должны смириться. Не забывайте, что Элисса, Люси и я обещали хранить вашу тайну, но если вы еще раз свалитесь с лестницы, то попадете в больницу. Не самая подходящая ситуация для человека, пытающегося уберечь свою частную жизнь от посторонних.

— Кроме вас, разумеется, — сжал он губы.

Она скрестила перед собой руки.

— Но если я собираюсь за вами ухаживать, то мне придется входить в комнату и выходить из нее.

— Я слышал, что так говорят и похитители людей.

— Как вам известно, — задрав подбородок, начала она, — мне двадцать один год. А вам тридцать пять. Я вешу намного меньше вас, и вы гораздо выше меня ростом. У меня нет никакого оружия, а у вас палка. Кто поверит, что малышка вроде меня смогла похитить великана вроде вас? — самодовольно ухмыльнулась она. — И кроме того, огласка вам ни к чему, так что оставим все как есть, хорошо?

— Ну как же я могу отклонить такое очаровательное приглашение?

Несмотря на его язвительный тон, Элен не смогла скрыть радости.

— Прекрасно. Сейчас я принесу ваши вещи, вы оденетесь, и мы переберемся к нам, в гостиницу.

— Ты так добра ко мне. — Его улыбка источала сарказм.

Но Элен быстро подхватила поднос и умчалась прочь.

— Дэмиен! — с тревогой выдохнула Люси, и ее ангельское личико затуманилось. — Вам не надо ходить вверх-вниз.

Элен и Люси были на кухне, готовили завтрак, к ним с ведром краски вошел Дэмиен.

— Покажите мне, где красить. — Тон у него был решительный.

Люси бросила на младшую сестру выразительный взгляд, умоляя ее сделать что-нибудь.

Элен стиснула зубы: до чего же он упрямый!

— Я покажу вам, — она махнула рукой, увлекая его за собой.

— Но, Элен… — возразила Люси.

Та поглядела на сестру и устало покачала головой.

— Ну что мы можем сделать! Он же упрям как мул.

— Иди же, детка! — прорычал Дэмиен. Она жалобно посмотрела на него.

— Мы собирались красить гостиную, только не в этот цвет, мистер Лорд. — Элен кивнула в сторону ведра. — Не в «Цветок вишни», а в «Голубую рапсодию». Краска в кладовке, под лестницей. — Несмотря на то что желваки его так и играли от раздражения, он вернул ей ведро с краской, и она поставила его на полочку. — Хотите, сопровожу вас?

Дэмиен, разумеется, пренебрег ее предложением. Она внимательно рассмотрела его. Он уже снял повязку с виска, побрился, надел чистые джинсы и светло-зеленую трикотажную рубашку.

— Вы собираетесь красить в этом? — спросила Элен. — Разве у вас нет никакой старой одежды?

Не отвечая ей, он открыл дверь кладовки и огляделся, выискивая банки с краской «Голубая рапсодия». Взяв одну, повернулся к девушке:

— Эти вещи старые.

Элен покачала головой, а Дэмиен, обойдя ее, зашагал в гостиную. Она направилась за ним следом.

Они вошли в большую комнату, в центре которой стояла фамильная мебель, покрытая брезентом.

Элисса уже работала — красила плинтусы. Она посмотрела на вошедших в полном удивлении.

— Что, в конце концов…

Элен жестом остановила сестру.

— Он никого не слушает! Хочет натворить здесь столько бед, чтобы мы взмолились и попросили его уехать. — Она обернулась к Дэмиену, а тот тем временем поставил банку с краской на пол и осторожно опустился на колено. — Так ведь, мистер Лорд? Таков ваш план?

Дэмиен посмотрел сначала на нее, а потом на Элиссу.

— Откуда вы взяли свою младшую сестренку? — спросил он. — Уж не из сумасшедшего ли дома?

У Элиссы сначала широко раскрылись от удивления глаза, а потом она хихикнула. Элен впервые видела, чтобы ее старшая сестра хихикала вот так — как школьница-подросток. Что ж, признала она, Дэмиен Лорд не отличается могучим здоровьем, но у него сохранилась определенная харизма.

Элисса, по-прежнему хихикая, поглядела на сестру и покачала головой.

— Боюсь, это вы так на нее подействовали.

— Не лучшим образом, — прокомментировал Дэмиен, надув губы.

— Да нет, вы ошибаетесь. Надо было, чтобы жизнь поучила ее.

Элен не понравилось, что ее обсуждают, словно она не более чем ничтожная букашка.

— Простите меня. Эй! — Они посмотрели в ее сторону, и Элен уперла руки в бока. — Мне очень жаль прерывать эту вашу Всеамериканскую ассамблею циников, но имейте в виду, вы совершенно несмешны.

Дэмиен взял рожок для ботинок, которым они пользовались для открывания банок с краской, потом посмотрел на нее. И уже без издевки сказал:

— Я не стану разбрасывать «Голубую рапсодию» по окнам и полу, чтобы развеселить тебя.

Крышка с громким скрипом отскочила от банки, и Дэмиен взял палочку-мешалку. Элисса встала.

— Я сейчас заберусь на стремянку и немного покрашу. Элен, подержишь мне ее?

Дэмиен с непроницаемым лицом продолжал перемешивать краску. Ноздри его широко раздувались. Элен могла с уверенностью сказать, что он понял, что они, из-за его увечья, не хотят, чтобы он забирался наверх.

Однако он ничего не сказал, лишь принялся наносить «Голубую рапсодию» на нижнюю часть стены. С мрачным видом.

Зазвенел телефон, и Элен вздрогнула.

— Я возьму трубку! — Люси выскочила из-за кухонного стола, где они вчетвером сидели и уминали спагетти, которые сварила Элен. — Это Стэдлер.

Дэмиен прокашлялся и спросил:

— Стэдлер — это кто?

Элен опустила взгляд в тарелку и принялась медленно жевать, не собираясь говорить ничего плохого о человеке, которого любит Люси.

Элисса тоже заерзала на стуле, несомненно не желая высказывать свое мнение о Стэдлере Тинсли.

Дэмиен засмеялся.

Элен нехотя посмотрела на него и в ту же секунду застыла, словно ее разбил паралич. У него было удивительное лицо, оно совершенно преобразилось. Элен не понимала, что вызвало в нем невероятную перемену. Но как бы то ни было, Дэмиен уже не казался таким грозным. Видимо, сыграл роль тот факт, что сестры включили его в свою жизнь, у него оставалось все меньше времени для того, чтобы сосредоточиваться на своих проблемах. Сердце Элен затрепетало, когда она увидела, как быстро мелькнули его белые зубы в мимолетной улыбке.