Поля долго стояла у телефона, репетируя в уме, как и что она скажет. Потом глубоко выдохнула, перекрестилась и набила номер. Трубку взяли сразу же, и капризный девичий голос протянул:

–Да-а?

Мгновенно забыв все слова, Поля хрипло проговорила:

–Я насчет работы звоню.

–Ах, нянькой?

–Да.

–А кто вы?

–Я?

–Ну не я же!

–Я… в этом году школу окончила.

–Ска-ажите, пожалуйста, какое совпадение, – пропели на другом конце провода, – я тоже!

Поля замолчала, не понимая, что еще говорить. Девица нетерпеливо поторопила:

–Дальше-то что?

–Э-э… поработать летом хочу, – еле слышно пробормотала Поля. – Перед институтом. Я, видите ли, иногородняя, мама мне много… посылать не сможет.

–Па-анятно… – незнакомка посопела в трубку и нерешительно спросила: – Сейчас прийти можешь?

–Конечно.

–Тогда беги быстрее, пока я дома. Я тебя с… Софьей Павловной познакомлю.

–С кем?

–С бабкой своей! – раздраженно рявкнула трубка. – Ей решать – подойдешь ты или нет!

–Ясно, – ничего не понимая, пролепетала Поля. – Уже лечу.

–Шементом, милая, шементом! Я  ждать не собираюсь, у меня свиданка!

Поля растерянно послушала короткие гудки и осторожно положила трубку. Заглянула в комнату: Наташа крепко спала, прижимая к груди цыпленка и свернувшись калачиком.

«Куклу ей куплю на первую же зарплату, – горячо пообещала Поля, закрывая дверь на ключ. – И… игрушку мягкую, чтоб спала с ней. И платье самое красивое, лишь бы меня на работу взяли!»

                                                            ***

Нужная улица оказалась у самой церкви, рядом с парком. Поля растерянно вертела головой, она такого еще не видела: казалось бы, частные дома, как в деревне, но какие…                        

Настоящие замки!

Побольше, поменьше, с башенками и без, одноэтажные, двух-трех или четырех, с верандами вокруг и зимними садами на крышах, за высоченными каменными заборами или за витой чугунной решеткой, с белыми колоннами под старину или ротондами во дворе, с будкой охранника у ворот и просто с домофоном и видеокамерой у калитки… – Поля поежилась, настолько сама она не вписывалась в подобное великолепие.

Ее обязательно прогонят!

Детям из богатых семей нужна совершенно другая няня – со специальным образованием, знанием языков и с опытом. Поля всю школьную библиотеку наизусть выучила, пока спасалась там от отчима зимними ночами, начиталась всякого. Понятно, что старуха – как ее там? Софья Павловна? – тут же выставит Полю за ворота, как только увидит.

Но сдаваться без боя не хотелось – да и что она теряла? – и Поля неохотно побрела к нужной калитке. Нащупала паспорт под курткой – специально для него дома карман с изнанки пришила, чтоб случайно не потерять – и порадовалась, что этот дом не из самых вычурных. Всего два этажа, и охранника нет, только домофон и глазок видеокамеры.

Поля несмело нажала на кнопку и вздрогнула, услышав знакомый голос:

–Ну, чего нужно? Мы не покупаем с рук, иди отсюда.

Поля откашлялась, во рту вдруг пересохло. Глубоко вдохнув, она просипела:

–Это я. Мы договаривались о встрече. Я вам только что звонила.

–Ня-янька?

–Да.

–Ну, милочка, я тебя как-то по-другому представляла…

Поля молчала, стиснув зубы. Сердце билось у самого горла, ладони вспотели, Поля вороватым движением – дурная привычка – вытерла их о брючины.

–Впрочем, мне-то что, – хмыкнула девица, – не я решаю. Проходи.

Что-то щелкнуло, и калитка распахнулась. Поля нервно вздрогнула, ей стало страшно. Она нерешительно шагнула во двор и почти не удивилась, услышав, как за спиной захлопнулась дверь.

Стараясь не смотреть по сторонам, девушка скованно зашагала по дорожке, посыпанной красным песком и обложенной прозрачными зеленоватыми глыбами. Рядом росли странно изломанные карликовые деревья, яркие крошечные цветы густо усыпали клумбы, словно по сторонам дорожки небрежно бросили пестрые восточные коврики.

Поля переставляла ноги будто Буратино, так они одеревенели. С трудом поднялась на крыльцо и толкнула высокую стеклянную дверь. Оказалась в холле и замерла, потрясенная, чувствуя себя жалкой оборванкой в царском дворце.

По широкой лестнице сбежала молоденькая девушка, ровесница, как уже знала Поля. Белокурая, голубоглазая, одетая в лаковую вишневую юбочку, короткий топик без плеч и босоножки на шпильках. Стройная, длинноногая, с высокой грудью и тонкой талией она показалась Поле настоящей красавицей, и это почему-то мгновенно привело ее в чувство.

Поля развернула плечи и выпрямилась, напоминая сейчас оловянного солдатика. Осторожно разглядывая девушку, она пролепетала:

–Меня зовут… Поля. Морозова.

–Ну и имечко! – фыркнула девушка. – Такое же странное как ты сама. А полное как, ну, по документам?

–Аполлинария.

–Кошмар! Я бы повесилась, – убежденно заявила девушка. – Смени пока не поздно.

–А… тебя как зовут?

–Вас, усвоила? Я все-таки почти твой… работодатель!

–Хорошо. Как к… вам обращаться?

–Елена.

Поля кивнула и подумала: странно, что эта воображала не назвала отчества.

Девушка обошла вокруг Поли, как возле новогодней елки. Дотронулась до рукава и неохотно сказала:

–Ничего костюмчик. Только нужно было брать размера на четыре меньше. Да и с ростом ты перестаралась. Ладно! Пойдем, я тебя познакомлю с… Софьей Павловной.

–Подожди… те! – испуганно окликнула Поля.

–Ну что еще? – раздраженно обернулась Лена, успевшая взбежать на десяток ступенек.

–Вы не сказали, к кому пригласили няню. Кто у вас – девочка, мальчик, сколько ребенку лет…

–Ребенку – ха! Впрочем, ты права, она хуже любого ребенка, с чем тебя и поздравляю!

–О чем это вы? – испугалась Поля, оглядываясь на входную дверь.

–О бабушке моей, о ком еще, – зло фыркнула Лена. Помолчала и, понизив голос, добавила: – Это ей нужна нянька. Вернее, она считает – компаньонка. На три-четыре часа в день, чтоб было с кем пообщаться, а то бабушка почти не выходит. У нее что-то с венами или с капиллярами, все время забываю, как эта болезнь называется. Ну… от любых нагрузок сосуды лопаются, та-акие кровоподтеки образуются – жуть чистая. Ба… э-э… Софья Павловна обычно в кресле дни проводит или на веранде сидит, свежим воздухом дышит.

Поля ошеломленно молчала, не зная, что сказать. Лена почти сочувственно буркнула:

–Ладно, не дергайся, четыре часа в день потерпишь, я ее семнадцать с половиной лет терплю, жива, как видишь. И потом – может, ты ей не понравишься. Знаешь, сколько человек уже сюда приходило?

–Сколько? – потерянно прошептала Поля.

–Много. Работа-то халявная!

–П-почему – халявная?

–Нет, скажешь? За сто баксов в месяц со старухой языком молоть, только и всего. Или слушать почтительно, когда она в воспоминания ударится. Ни тебе горшков выносить, ни уколы ставить, ни с ложки кормить или слюни подтирать – класс.

Поля сдвинула брови, размышляя. Потом озадаченно пробормотала:

–А зачем тогда твоей бабушке… компаньонка?

–Я ж тебе объяснила, ты чем слушаешь?

–Но… она же не одинока, у нее родные есть, ты, например, зачем ей чужие для обычных бесед?

–Я-я? – искренне возмутилась Лена. – Скажешь тоже! Мне что, делать больше нечего, как ее бредни каждый день выслушивать?

–А мама, папа…

–Ты еще братца моего приплети до кучи!

Поля пожала плечами. Она не сомневалась, что Ленина бабушка погонит ее в шею. Если Софье Павловне нужна собеседница, то лучше пригласить даму постарше, а не вчерашнюю школьницу.

Ну и ладно. Поле совсем не понравился этот дом, и Лена тоже не понравилась. В ней столько высокомерия, что Поля чувствовала себя последним быдлом, до того противно…

Поля нахмурилась и напомнила себе, что папа из старинного боярского рода и всегда этим очень гордился, и снова расправила плечи. Посмотрела на Лену и неуверенно сказала:

–Попробую. Не подойду, так не подойду, ничего страшного, вы первые, к кому я пришла по объявлению.