Весной, когда раскрывающиеся цветочные почки легко могут повреждаться заморозками, плантацию целесообразно заливать водой на ночь и спускать ее утром, чтобы избежать вымокания цветочных почек или цветков. Нередко такое затапливание в течение весны целесообразно повторять несколько раз. Это оберегает плантации и от таких «неприятностей», как нападение вредителей, препятствует развитию сорняков.

Хотя стоимость создания клюквенной плантации довольно высока, но понесенные затраты окупаются уже на третий год после вступления в пору устойчивого плодоношения. Если же добавить, что однажды основанная плантация практически существует очень долго, то целесообразность искусственного выращивания клюквы вполне очевидна. В Соединенных Штатах Америки до сих пор, например, снимают урожаи с плантаций, заложенных в период освободительной войны 1861–1865 годов! Еще более удивительно, что за это время в почву не было внесено ни грамма удобрений как минеральных, так и органических!

В зависимости от ухода за посадками, сорта ягод и погодных условий с одного гектара плантации обычно собирают урожай в 4–10 тонн ягод. В нашей стране заложено уже немало клюквенных «садов». Среди них высокопродуктивная плантация в Камень-Каширском лесхозе Волынской области, созданная на болоте Белый мох, экспериментальная плантация на Драбиньском болоте Ливберзского лесничества в Латвии и другие.

Опыт работы научно-исследовательских учреждений, соответствующих министерств и потребительской кооперации показал, что параллельно с созданием современных плантаций необходимо заниматься окультуриванием, сохранением и промышленным освоением дикорастущих клюквенников.

Главное достоинство улучшенных диких клюквищ — во-первых, малая трудоемкость работ по упорядочению плантации, включая и «ремонт» самих насаждений посадкой черенков, и, во-вторых, возможность получения ежегодного урожая уже со взрослых растений. Подсчитано, что минимальная прибыль с гектара окультуренного клюквенника составляет 700 рублей в год.

Обладая многими достоинствами, клюква является еще и источником отличного, а главное, безвредного пищевого красителя, который придает многим кондитерским изделиям привлекательный и устойчивый ярко-красный цвет. Кроме пищевых продуктов, вытяжкой из свежих ягод можно окрашивать и ткани, в том числе изделия из шерсти. Правда, при непосредственной окраске шерсть приобретает малоинтересный грязноватый цвет, если добавить разведенную серную кислоту, пряжа становится серовато-розовой, с соляной кислотой — оливково-желтой, с азотной — чисто-желтой, а со щелочами приобретает благородный оливковый цвет хаки.

А можно ли получить урожай целебной ягоды в условиях приусадебного участка? Если говорить об участке, который находится в зоне естественного произрастания клюквы, то значительных препятствий к этому нет, хоть и необходимо выполнить ряд условий, связанных с удовлетворением экологических требований растения.

Родная сестра нашей клюквы — клюква крупноплодная стала в Америке объектом тщательной селекции. Промышленные американские сорта дают ягоды отличного качества. Например, сорт Центенниал имеет плоды около 2,5 сантиметра в диаметре и обладает высокими вкусовыми и пищевыми достоинствами. Однако американская клюква весьма чувствительна к низким температурам, так как районы ее выращивания характеризуются средней годовой температурой примерно 7 градусов. Хорошо растет она преимущественно на песчано-торфянистых почвах, иные же болотные почвенные варианты отрицательно сказываются на ее состоянии. Наконец, американские сорта отработаны для интенсивной, модернизованной плантационной культуры, отклонение от сложного комплекса которой приводит к гнили и вирусным болезням ягод и растения.

Советские специалисты пришли к выводу, что единственным районом для культуры американской клюквы у нас может быть Белоруссия, в частности бассейны рек Припяти и Мозыря, близкие по почвенно-климатическим условиям к районам выращивания крупноплодной клюквы на ее родине. Теперь «чужеземка» получила постоянную прописку в белорусском Полесье, радуя специалистов и крупной, с вишню, ягодой, и неполегающими побегами, что дает возможность механизировать трудоемкую уборку ягод. Получены здесь и первые сорта своей селекции.

Селекционеры уже создали не только крупноплодные сорта, но и такие, у которых ягоды образуются на относительно высоких прямостоячих побегах, что, разумеется, упрощает сбор урожая. Но это лишь начало «усовершенствования» клюквы. А пока что приходится низко и многократно кланяться этому растению, чтобы использовать достоинства его ягоды.

А как же собирают клюкву там, где все ноги в «клюквенной крови»? У искушенных сборщиков, особенно на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке, на вооружении нехитрый инвентарь, проверенный многолетней практикой: заплечные фанерные ящики на лямках — «баяны» с вогнутой передней стенкой для лучшего прилегания к спине и деревянные совки с металлическим гребнем на конце для счесывания ягод с кустиков. С «баяном» за плечами и легким совком в руке, понятно, удобнее ходить по болотам, нежели с лукошком, и все же сбор клюквы даже в такой экипировке малоэффективен и требует больших затрат и сил и времени. Да и обеспечивает он большой процент мятых ягод. Очистку собранного урожая ведут на наклонном столе с бортиком: ягоды скатываются вниз, а посторонняя примесь остается.

Вполне очевидно большое преимущество клюквенных плантаций по сравнению с дикими болотными угодьями. Предпочтительны они и возможностью организации механизированной уборки урожая. Интересно, что скромная клюква, как ни удивительно, оказалась не самой трудной ягодной культурой для механического сбора плодов. Ягоды у нее прочные, с твердой кожицей. Даже раздавленные, они не теряют своих достоинств и не гниют.

Современные клюквенные уборочные машины выполнены в самоходном или прицепном варианте. Интересно, что дотошные изобретатели не придумали ничего удачнее русского таежного совка с металлическим гребнем.

В нашей стране в больших масштабах ведется добыча торфа. Торфяные выработки непригодны ни под пашни, ни под луга, ни под лесные посадки. Использовать эти сильно перекисленные земли под культуру клюквы — очень стоящее решение, при реализации которого бросовые участки превращаются в высокопродуктивные и очень полезные. Биологическая рекультивация (восстановление) нарушенных торфяной промышленностью земель включает широкий круг мероприятий, среди которых наиболее перспективно и экономически выгодно освоение под промышленные плантации клюквы. Вот и должны стать выработанные торфяники щедрыми клюквищами, которые способны подчас быть более доходными, чем сама добыча торфа.

Впервые Копетдаг нам довелось увидеть с воздуха. Небольшой самолет, взлетев с аэродрома в Ашхабаде, взял курс на поселок Кара-Кала. Далеко внизу величаво проплыли, казалось, безжизненные горы, скорее напоминающие лунные, чем земные. А затем взору открылись просторы в полном смысле слова обетованной земли, края воистину очень своеобразного, где в ноябре цветут розы, а пальмы зимуют в грунте, как в Сухуми.

Если зимой на северных склонах хребта морозно, идет снег, то тут, на южных склонах, сияет солнце, поют птицы, деловито урчат на полях тракторы. Именно эту жемчужину нашей страны и облюбовал в 30-х годах академик Н. И. Вавилов для создания первых отечественных плантаций каучуконосов. Благодатный уголок, где маслины возделываются на многих гектарах, а склоны гор покрыты гранатовыми лесами!

Гранатовые леса… они-то были основной целью нашего путешествия. В самом деле, гранат — древнее, овеянное легендами дерево, которое мы привыкли видеть лишь в оранжереях или культурных посадках юга, — оказывается, растет и в диком виде. Причем распространен он не единично, а целыми зарослями, занимающими многие сотни гектаров. Впрочем, дикорастущие насаждения граната, помимо Кара-Калы, можно встретить на Памиро-Алае, в восточном и южном Закавказье и даже в Дагестане. За пределами нашей страны он растет на Балканском полуострове и в Западной Азии, доходя на востоке до границ Северо-Западной Индии. Но юг Туркмении не без основания показался нам наиболее интересным, так как самый обширный участок природного распространения дикого граната уходил отсюда в Иран, Малую Азию и на восток, до самих Гималаев — к центрам его древней культуры, теряющейся в глубине многих тысячелетий и дающей о себе знать находками в египетских захоронениях и изображениях на древневизантийских тканях.