Он покачал головой.

– Пытаться вступить в цитадель самого Господа, нанести удар по Господу! Это пугает меня. Первый раз в своей жизни я, лейб фунем Лаксфальк, признаю, что я боюсь!

– Вы дали нам клятву, - сказал Вольф. - Мы освобождаем вас от нее, но просим чтобы вы действовали так, как поклялись, то есть не говорили никому о нас или нашем поиске.

– Я не говорил, что брошу вас! - возмутился, рассердившись идше. - Я этого не сделаю, по крайней мере, пока. Существует нечто такое, что заставляет меня думать, что вы может быть говорите правду. Господь - всемогущ, и все же его священный рог побывал в ваших руках и у гворлов, а Господь ничего не сделал. Наверно…

Вольф ответил, что у него нет времени ждать, пока тот примет решение, рог должен быть возвращен сейчас, пока есть возможность, и Хрисенду надо освободить при первом же удобном случае. Он вывел их из этой комнаты в другую, в данный момент не занятую.

Там они взяли три меча взамен своих, которые гворлы, должно быть, выбросили из окна в ров. Через несколько минут они были за пределами замка и притворялись, что ищут гворлов.

К тому времени большинство вышедших на поиски тевтонов вернулись в замок. Трое подождали, пока отставшие ратники не решили, что никаких гворлов поблизости нет.

Когда последние из них прошли через подъемный мост, Вольф и его друзья погасили факелы. На конце моста в караульной осталось двое часовых. Эти, однако, находились в ста ярдах от них и не могли видеть в тени, где притаилась троица. Более того, они были слишком заняты обсуждением событий этой ночи и выглядыванием во тьму леса. Они не были первоначальными часовыми, ибо тех убили гворлы, когда совершили свой рывок к свободе через мост.

– Точка как раз под нашим окном, вот где должен находиться рог, - подумал вслух Вольф. - Только…

– Водяные драконы! - Кикаха понял его с полуслова. - Они уволокут тела Смила и Дискибибола в свои логова, где бы те ни были. Но поблизости могут крейсировать другие. Я бы нырнул, но эта моя рана сразу же привлечет их.

– Я говорил как раз о себе, проворчал Вольф.

Он принялся снимать одежду.

– Насколько глубок этот ров?

– Узнаешь, - лаконично ответил Кикаха.

Вольф увидел что-то блеснувшее красным в отраженном свете факелов с отдаленного моста. Он подумал, что это глаза зверя. В следующий миг он и другие были пойманы во что-то липкое и вяжущее. Материал этот, чем бы он ни был, закрыл ему глаза и ослепил его.

Он дрался жестоко, но молча. Хоть он и не знал, кем были напавшие на него, он не собирался поднимать обитателей замка. Каким бы ни был исход борьбы, их это дело не касалось, он знал это.

Чем больше он трепыхался, тем туже цеплялась к нему и связывала его паутина. В конечном итоге, ирясь и тяжело дыша, он оказался беспомощным. Только тогда раздался низкий и скрипучий голос.

Нож разрезал паутину, оставив открытым его лицо. В тусклом свете отдаленных факелов он увидел две другие фигуры, завернутые в материал, и дюжину кривобоких силуэтов. Вонь гнилых фруктов была мощной.

– Я - Гагрилл, здррих'аг. Аббкмунга. Вы Роберт Вольф и наш великий враг Кикаха, а третьего я не знаю.

– Барон фунем Лаксфальк, - процедил идше. - Освободи меня и ты скоро выяснишь, хорошо ли со мной знаться, вонючая свинья!

– Тихо! Мы знаем, что вы каким-то образом убили двух моих лучших убийц, Смила и Дискибибола, хотя они не могли быть столь свирепыми, если дали себя разбить таким, как вы. Оттуда, где мы спрятались в лесу, мы видели, как упал Дискибибал, и мы видели как выпрыгнул с рогом Смилл.

Гагрилл помолчал, а затем сказал:

– Ты Вольф, отправишся за рогом в воды и принесешь его нам. Если ты это сделаешь, то клянусь честью Господа, мы освободим вас всех троих. Кикаху Господь тоже хочет иметь, но не так сильно как рог, и он сказал, что мы не должны убивать его, даже если нам, воздерживаясь от убийства его, придется дать ему скрыться. Мы повинуемся Господу, потому как он - величайший убийца из всех.

– А если я откажусь? - спросил Вольф. - С водяными драконами во рву мне верная смерть там.

– Тебе будет верная смерть, если ты откажешься.

Вольф подумал. Он вынужден был признать логичность выбора. Свойства и отношение идше были гворлам неизвестны, поэтому они не могли позволить ему отправится за рогом. Он мог и не вернуться. Кикаха был призом, уступавшем в ценности только рогу. Кроме того, он был ранен, а кровь из раны привлекла бы водяных чудовищ. Вольф же, если ему не наплевать на Кикаху, вернется. Они конечно не могли быть уверены в глубине его чувств к Кикахе. Это был риск, на который им приходилось идти.

Наверняка же было одно: ни один гворл не рискнет сунуться в такую глубокую воду, если у него есть кто-то, способный сделать это за него.

– Ладно, - согласился Вольф. - Освободите меня, и я отправлюсь за рогом. Но дайте мне хотя бы нож для защиты от дракона.

– Нет, - отказал Гагрилл.

Вольф пожал плечами. После того как его вырезали из сети-паутины, он снял с себя всю одежду, кроме рубахи. Она прикрывала обмотанный у него вокруг талии шнур.

– Не делай этого, Боб, - заговорил тут Кикаха. - Гворлу можно дове-рять не больше, чем его хозяину. Они отберут у тебя рог, а потом сделают с нами все что пожелают, и посмеются над нами за то, что мы были их орудиями.

– У меня нет выбора, - ответил Вольф. - Если я найду рог, то вернусь. Если не вернусь, ты будешь знать, что я погиб.

– Ты все равно погибнешь, - возразил Кикаха.

Раздался глюкающий удар кулака по телу. Кикаха выругался, но сделал это тихо.

– Поговори еще, Кикаха, - сказал Гагрилл, - и я отрежу тебе язык.

Этого Господь не запрещал.

 Глава 14 

Вольф поднял глаза на окно, из которого все еще лился свет факела.

Он вошел в воду, которая была прохладной, но не очень холодной. Его ноги погрузились в густой клейкий ил, вызывавший образы множества трупов, чья гниющая плоть, должно быть и образовала часть этого ила. Вольф не мог удержаться от мыслей о плававших там ящерах.

Если ему повезет, то в непосредственной близости их не будет. Если они уволокли тела Смила и Дискибибала…

Лучше бросить размышлять о них и пускаться плыть.

Ров в этом месте был по меньшей мере в двести ярдов шириной. Вольф даже остановился посередине и, усиленно работая ногами, обернулся посмотреть на берег. С этого расстояния он не смог увидеть никаких признаков группы.

С другой стороны, они тоже не могли его видеть. Гагрилл не дал ему предела времени на возвращение. Вольф однако знал, что если он не вернется до рассвета, то не найдет их там.

В точке непосредственно под светом из окна он нырнул. Он погружался все глубже, и вода становилась все холодней чуть ли не с каждым гребком. У него начали зудеть, а затем интенсивно болеть уши. Он выпустил неско-лько пузырьков воздуха, чтобы облегчить давление, но это мало помогло.

Как раз, когда показалось, что он не сможет погрузиться глубже, без того, чтобы у него не лопнули барабанные перепонки, его рука вонзилась в мягкий ил. Удерживаясь от желания сейчас же повернуться и плыть к поверхности за благословенным облегчением от давления и абсолютно необходимым воздухом, он пошарил по дну рва. Он не нашел ничего, кроме ила и, один раз, кости.

Он насиловал себя, пока не понял, что должен глотнуть воздуха.

Дважды он поднимался на поверхность, а затем снова нырял.

К тому времени он знал, что даже если рог лежал на дне, он мог проплыть в дюйме от рога и никогда не узнать о нем. Более того, возможно Смил упав отбросил рог подальше от себя, или водяной дракон мог утащить его вместе с трупом Смила и даже проглотить его.

В третий раз он прежде чем погрузиться в воду, отплыл на несколько гребков вправо от своих предыдущих ныряний. Он нырнул, как надеялся, под углом в девяносто градусов ко дну.

В этой черноте он никак не мог определить направление.

Его рука вспахала ил. Он расположился поближе к нему, чтобы пощупать кругом, и его пальцы сомкнулись на холодном металле.