От этой мысли в глазах Кэрри появились слезы. Майкл просто засмеялся и обнял ее.

– Ты не должна плакать из-за небольшой моральной поддержки, – подразнил он.

Кэрри шмыгнула носом. – Ты не представляешь, каково это, наконец иметь кого-то в жизни, кто в меня верит.

– Просто имей в виду, что мои работы требуют наибольшего внимания. Нам снова нужно выплачивать ипотеку за дом, – подразнил Майкл. – Никакого давления… просто, когда сможешь, сделай нас богатыми.

– Мы семья художников, Майкл, – сказала Кэрри, смеясь и вытирая последние слезы. – Сомневаюсь, что мы когда-нибудь будем богаты.

Майкл не пропустил большого «Мы» в ее заявлении. Это было так же хорошо, как и услышать, что она его любит. – О, не знаю. Я чувствую себя богатым большую часть времени и у меня есть все, что мужчина может хотеть. У меня прекрасная жена и я зарабатываю на жизнь своим искусством. Даже не знаю, может ли быть еще лучше, чем сейчас.

– Наверное, мне нужно позвонить риэлтору и сделать предложение, – сказала Кэрри. – Прости, что сегодня утром мы говорили о делах вместо того чтобы… ну, ты знаешь.

– Чертовски верно, я знаю, – строго сказал Майкл, перемещая ноги на пол. – И поэтому телефоны на ночь останутся в кухне. Мы не принесем их в спальню.

Кэрри рассмеялась и перекатилась на колени. – Если я получу галерею, нам будет нужно это отпраздновать… разумеется скромно. Пицца и пиво. А шампанское будет на открытии. Я думаю, мы это сделаем на Рождество.

– Рождество? – сказал Майкл, разрываясь между шоком и смехом от ее амбиций. – Осталось два месяца, и ты еще не купила это место.

Кэрри просто улыбнулась. – Доверься мне.

Майкл улыбнулся в ответ и кивнул, потому что он абсолютно ей доверял.

Днем в субботу Шейн остановился возле дома Ризы и обнаружил Зака, бросавшего мяч в кольцо. Подальше от греха, мини-вен был припаркован на улице. Мальчик даже не остановился или помахал в знак приветствия Шейну.

Шейн прокатил свой байк к машине и припарковался. Снимая по дороге куртку и шлем, он бросил их на траву рядом с подъездной дорожкой.

– Эй, Зак, – сказал Шейн, получив в ответ только кивок. – Ты разозлился… в смысле, ты на меня за что-то сердишься?

– Нет, – сказал Зак, и рассмеялся над мужчиной, несмотря на гнев из-за вещей, которые он не мог изменить. Шейн был прямолинейным. И Заку это в нем нравилось. Это напоминало ему об отце.

– Это не ты, чувак. Не все происходит из-за тебя. Разве тебя этому не учили в школе мозгоправов?

Ехидный тон Зака заставил Шейна приподнять бровь, но он ничего не сказал в ответ. Очевидно, что мальчику было больно, и он выплеснул это на него. А его подготовка подсказала ему, что Зак подумал, что вести себя так с Шейном было безопасно.

– Так ты собираешься сказать мне, что не так или я должен просто догадаться? – потребовал ответа Шейн, перехватил мяч, бросил его в кольцо и специально промазал. Мяч отскочил и Зак легко его поймал.

– Ты ничего не сможешь изменить, если только не можешь сделать меня старше, чтобы я устроился на работу. Или подтасовать результаты, чтобы тетя Риза могла выиграть в лотерею, – сказал ему Зак. – Даже Крылатый Защитник не может заставить моих дедушку с бабушкой понять, что мы с Челси не хотим с ними жить.

Шейн перехватил отскок от броска Зака, развернулся и безупречно послал мяч в кольцо. Он мог правильно выполнять движения, но не мог долго этим заниматься. Многие тренеры пытались ему помочь, потому что у него были подходящие рост и телосложение. Просто у него не было правильной мотивации.

– Не плохо, чувак. Ты когда-нибудь по-настоящему играл в баскетбол? – спросил Зак.

– Только ради удовольствия, – ответил Шейн. – Мне нравится физическая активность, но у меня нем мысленного фокуса, чтобы играть в командные виды спорта. Сложно сосредоточиться на игре, когда ты периодически витаешь в облаках. У меня есть тенденция останавливаться и уходить посреди события. В моей семье мой брат любитель спорта, но он тоже не играет.

– Брайан тоже предается мечтам. Он может двигаться, но ему не интересно, – мрачно сказал Зак. – И хотя я хорошо играю и мне это интересно, однако это не поможет тете Терезе найти больше денег, чтобы о нас заботиться. Она не позволит мне прекратить тренироваться и найти работу, потому что считает, что баскетбольная стипендия важнее для моего будущего. Она сказала, что что-нибудь придумает. Но я считаю, разве это будет иметь значение, если я буду жить с бабушкой и дедом? Папа Лансинг захочет принимать решения в отношении моих занятий баскетболом, если я буду жить с ним. Так же, как он раньше командовал моим отцом.

Шейн схватил мяч, когда тот отскочил и снова аккуратно послал его в кольцо.

– Через несколько лет ты сам сможешь принимать решения, – твердо сказал он. – И Риза возможно права насчет твоего будущего. Если у тебя есть такой же талант как у твоего отца, то ради себя самого ты обязан над этим работать. Это то, чего хотел бы твой отец, и в долгосрочной перспективе это окупится.

– Ага, а что в краткосрочном плане? – спросил Зак и, выплескивая свою боль, со всей силы бросил мяч в кольцо. Он отскочил от двери гаража и мальчик, не задумываясь, его поймал.

– Зак… у тебя природное чутье. Такой дар есть не у всех. Что мне сделать, чтобы помочь? – спросил Шейн, оставляя в руках мальчика столько контроля, сколько мог.

– Помолись, чтобы вселенная уронила нам на головы целое состояние, – сердито сказал Зак. – И хотя в моем возрасте стыдно не водить машину, я это переживу. Но я не хочу жить без Сары и Брайана в другом городе. И я не хочу ходить в чертову частную школу. Я не понимаю, почему они просто не могут дать денег тете Терезе, чтобы она о нас заботилась.

Шейн кивнул. – Взрослые странные. Мы с братом сказали отцу, что взрослеть хреново.

– Ты прав, но мне будет все равно, когда я вырасту. Просто я недостаточно взрослый, чтобы прямо сейчас изменить ситуацию, – сказал Зак. – Наверное, если я не смогу водить, то в любом случае не смогу найти работу. Я это ненавижу.

– С вождением все легко исправить. Я тебя научу, – сказал Шейн.

– Серьезно? – Зак позволил мячу отскочить и упасть. – Я брал класс и сдал экзамен. Я просто не получил права, потому что мои родители умерли. Мы должны были пойти и получить их… ну, в любом случае, я собирался пользоваться машиной тети Терезы. Теперь, ее тоже нет… как и всего остального.

– Какой машиной? – спросил Шейн, подумав, что возможно машина стояла в гараже.

– Она от нее избавилась, как только переехала к нам. Она была такая же, как у тети Джиллиан, только зеленая. Мы раньше ее дразнили, что она под цвет ее глаз, – сказал Зак. – Она делает все, что может. Вот почему, я не беснуюсь в доме и не делаю все только хуже. Не хочу быть для нее еще одной проблемой.

Челюсти Шейна сжались. Он не был так же хорош как этот мальчик, в этом же возрасте. Его интересовали машины и девчонки, и он зависал с Джо. А еще он крал пиво на вечеринках Майкла в колледже, пока брат его не выгнал. У этого парня никогда не будет такой юности. У него это отняли шесть месяцев назад.

– Чтобы получить права, ты можешь водить мою машину. Это хороший кусок дерьма и чертовски надежный… черт. Прости. Мои брат с отцом очень страстные люди. Я провел слишком много времени рядом с ними и иногда ругаюсь, – сказал Шейн.

– Чувак, твоя ругань мне пофигу, – сказал Зак, ухмыляясь при виде округлившихся глаз Шейна. – Тренер из меня это выбил. Он сказал, что ты не можешь ругаться на площадке и восприниматься всерьез как профессионал.

– Он прав. При моей работе этого тоже нельзя делать, – сказал Шейн.

– Твои мультяшные рисунки легко обижаются? – подразнил Зак.

Шейн потянулся и сильно ударил Зака в руку, просто чтобы дать парню понять, насколько он физически силен, и что слишком сильно его подкалывать – не очень здоровая идея.