В Британии гагат использовали задолго до римлян. Гагатовые бусины находят в Йоркшире, Шотландии и Дербишире в могильниках бронзового века, которым около четырех с половиной тысяч лет. Бусины кидали в погребальный костер после того, как пламя потухало. Нам это известно, поскольку гагат оставался нетронутым, а тел не было. Кроме того, мы знаем, что гагат любили и римляне. Плиний писал, что этот необычный камень привозили из Ликии, которая находилась на юго-востоке современной Турции, и название «гагат» пошло от названия какого-то тамошнего городка или речки. Долгое время это оставалось загадкой. Несмотря на то что в Ликии действительно существовало местечко под названием Гагат, но месторождений гагата рядом не было. Зато месторождения имелись в Британии, и римляне во времена своего владычества над Британией активно отправляли оттуда гагат в другие уголки империи. В конце XIX века под фундаментом железнодорожной станции в Йорке археологи обнаружили римскую мастерскую по обработке гагата. В числе находок несколько подвесок в форме головы горгоны, таких же, какие были обнаружены в 1846 году в двух римских гробах в Кёльне под церковью Святого Гереона, возведенной в IV веке.

Скорее всего, эти подвески, как и загадочное ожерелье на скелете № 952, происходят из окрестностей Уитби, живописного курорта на северо-восточном побережье, прославившегося самым лучшим и самым твердым гагатом в мире. Здесь около двух веков, а может быть, и все четыре с половиной тысячи лет изготавливали атрибуты для похоронных обрядов, поэтому я отправилась туда, чтобы найти ключ к тайне скелета № 952 и побольше узнать об истории гагата и о том значении, которое мог бы иметь сегодня этот почти забытый драгоценный камень.

Когда едешь по йоркширским торфяным пустошам, которые связывают Уитби и остальную часть Англии, или смотришь с моря на унылый, лишенный деревьев пейзаж, трудно поверить, что когда-то здесь росли густые, тенистые леса. Однако в юрский период предки «головоломки для обезьян» буйно разрослись по всему этому региону, являвшемуся частью протоконтинента Пангеи. Это была эра динозавров-гигантов. Я легко могла вообразить благодушного диплодока, который с наслаждением терся задом о колючие высокие деревья на краю леса, прежде чем двинуться на водопой. Леса существовали здесь тысячи, а то и миллионы лет. Затем деревья стали вымирать, возможно из-за того же драматического изменения климата, которое привело к исчезновению динозавров. Массивные стволы с грохотом падали на землю, образовывая огромные заторы из бревен. В тот момент Уитби, наверное, был малоприятным местечком, поскольку превратился в зловонное гниющее болото.

Но прежде чем все ингредиенты для гагата собрались в единое целое, прошло еще несколько миллионов лет. Гкиющие бревна покрывала клейкая глина, которая позволила им фоссилизироваться, то есть превращаться в окаменелость, без участия кислорода, в итоге образовался слой гагата толщиной в несколько сантиметров. Рядом часто оказывались месторождения аммонитов или даже пирита, который обычно называют «золотом дураков», отсюда золотистые искорки-включения в гагате. Над гагатом сформировался слой известняка, который известен как верхний доггер, поскольку является частью так называемой Доггер-банки, крупнейшей песчаной отмели, появившейся в юрский период. Сверху — квасцовые глины, песок, ил, угленосные глины как результат работы рек и морей в течение миллионов лет. И над всем этим высится англосаксонский городок Уитби, судьба которого долгое время зависела в основном от двух вещей — от цен на рыбу и оттого, каким образом в остальной Англии соблюдали и чтили память усопших.

Такое впечатление, что в Уитби все пропитано историей. Здесь полно мощеных улочек, старинных лестниц, в магазинах продают жареную рыбу и симпатичные сладости, и городок привлекает туристов с тех пор, как в 1846 году сюда подвели железную дорогу, положив конец его вековой изоляции от остальной страны. Раньше до города можно было добраться по морю, а в порту базировался один из самых крупных китобойных и рыболовецких флотов.

Вообще-то сам Уитби — городишко довольно ветхий. В 1890-х годах Брэм Стокер упомянул его в своем знаменитом романе о графе Дракуле: вампир приплывал в Уитби по морю в гробу; а Мэри Мюррей описывала местные дома следующим образом: «нагромождение одного на другой, как на картинах, изображающих Нюрнберг». С тех пор здесь внешне мало что изменилось. На петляющих улочках средневекового городка все так же жмутся друг к дружке лавочки, в старомодных витринах красуются кружевные салфетки, лакричные завитки, леденцы, домашний шоколад и лимонный шербет — ну просто ожившая картинка счастливого английского детства, где все его незамысловатые радости собраны вместе в ностальгическом беспорядке. А рядом пыльные магазинчики, в которых аммониты соседствуют с агатом и гагатом. Владельцам приходится конкурировать с современными ювелирными магазинами, торгующими дизайнерскими украшениями, часто привозными. Подобный контраст существует в Уитби издавна: на протяжении всей своей истории город балансировал между традициями и новшествами, между старым и новым. В 664 году местный синод обсуждал, когда именно в Уитби должны праздновать Пасху, но на самом деле вопрос ставился куда шире. Речь шла о том, что выбрать — перейти к глобальному или остаться в рамках своих собственных устоев, о том, должна ли Церковь в Англии и дальше сохранять кельтские традиции или же стоит заимствовать что-нибудь новенькое из Рима. Наверное, именно тогда впервые начались споры, должна ли Англия примкнуть к остальной Европе.

Теперь от аббатства остались одни руины. Сюда привозят туристов, и аудиогид рассказывает о быте монахов и монашек, которые жили здесь со времен основания аббатства в 657 году святой Хильдой. Аббатиса была одной из ключевых фигур в раннем английском христианстве, и с ее именем связана легенда о спасении монастыря от змей. В окрестностях якобы водилось множество змей, и аббатиса стала бороться с ними, своими руками отрубая ползучим тварям головы и бросая их со скал. Змеиные головы чудесным образом превратились в камни, которые в большом количестве раскиданы по местному пляжу. Легенду приняли как объяснение, откуда в окрестностях аббатства, да и вообще по всему йоркширскому побережью, взялось столько аммонитов. У этой же истории есть довольно причудливое эхо — гагатовые горгоны римской эры, ведь считалось, что змеи на головах этих существ способны обратить людей в камни, при этом многие ранние комментаторы утверждали, что гагат может отгонять змей, хотя современные специалисты и не знакомы с подобной теорией. Может быть, миф зародился потому, что гагат часто залегал в непосредственной близости от слоя аммонитов.

В первый же вечер я поднялась по выщербленной каменной лестнице, ведущей к аббатству, и остановилась возле церкви Святой Марии, которую Стокер описывал так: «очередная церковь, окруженная большим кладбищем с огромным количеством надгробий». В VIII веке именно здесь знаменитый капитан китобойного судна Уильям Скорсби мечтал во время скучной проповеди, воображая, что викарий и его трехъярусная кафедра превратились в мачту одного из кораблей. Впоследствии, вернувшись в море, Скорсби изобрел наблюдательный пост «воронье гнездо», который долгое время устанавливали потом на китобойных судах.

Сидя в темноте и глядя на огни города, я вдруг услышала чьи-то голоса и хихиканье. Внезапно из-за угла вынырнул факел, и в его свете я рассмотрела трех подростков. Картина напомнила мне обложку детского детектива пятидесятых годов. Дети застыли как вкопанные, словно увидели привидение.

— Вы что тут делаете? — спросила я.

— Мы ищем могилу Дракулы, — ответил один из мальчиков, — она где-то здесь.

Я не стала портить им удовольствие и говорить, что вообще-то Дракула — персонаж вымышленный, но осторожно высказала мнение, что вряд ли его похоронили бы на церковном кладбище, так что если могила и существует, то за стенами аббатства, поскольку вампиры недолюбливают распятия.