— Понимаешь ли, Скиф. — Ответил ему «городской папа», выслушав Андрея. — Ты уже полтора года никому не платишь, и это было моё решение. Но, с того времени кое-что изменилось. У меня появился деловой партнёр… Но, и это не главное, по нашим законам: если ты не платишь, значит, ты «ничей», значит, с тебя может иметь любой. Я даже предъявить не могу ничего Гамлету — ты не «мой», ты «ничей». Да если честно я и не хочу ничего предъявлять. Мы с ним по одному, союзному, уровню стоим. В мои дела он не лезет, а я не буду лезть в его. Так что, Скиф, давай, сам крутись. Мои, тебя не тронут, но и помогать я не буду. Всё! Решай свои проблемы сам.

2 января Андрей поддался на уговоры жены, и они втроём с дочерью уехали на месяц в Израиль погостить у тестя с тещей.

В «Белом парусе» остался за старшего Медведь, ну и, конечно же, Джин. Андрей звонил через день, но за целый январь ничего серьезного не произошло. Год начинался спокойно и обещал быть не плохим. К февралю семейство Андрея вернулось домой. В ресторане всё по-прежнему было тихо. Так тихо, что Андрею становилось не по себе. Не любил он такую тишину. Предгрозовую, когда даже птицы не поют. Он чувствовал, что тучи сгущаются, и ждал крупных неприятностей. Хотя, жизнь текла своим чередом. И даже намечались приятные перемены: Аня сообщила, что беременна. Видимо израильский климат, и обилие витаминов в овощах-фруктах сделали своё дело…

Всё случилось именно тогда, когда этого, как обычно, никто не ждал…

Ребята собрались у Андрея отметить 23 февраля. Была тёплая компания старых друзей: Медведь со своей женой Леной, приехал Слон с Катей, Джин. Телефон звонил не умолкая. Откуда только не звонили Андрею — вся его команда, все боевые друзья хотели поздравить своего, кто командира, кто сослуживца. Ближе к вечеру приехал, освободившийся наконец-то от дел, Монах с женой Мариной. Ребятам было весело. Они пили свои обычные, ещё со службы, тосты, пели… Когда зазвонил телефон в очередной раз, Андрей снял трубку:

— Слушаю. — Настроение было хорошим и голос его, буквально, звенел.

— С праздником хочу тебя поздравить, дорогой, здоровья пожелать. — Проговорила телефонная трубка голосом Арсена.

— Что тебе нужно? — Хорошее настроение улетучилось в одно мгновение, праздник был испорчен.

— Хотел сказать тебе, дорогой, что мы даём тебе ровно три дня решить с нами все вопросы правильно или у тебя появится очень много неприятных забот. Ты меня слышишь, дорогой?

— Я тебя слышал, шакал. Теперь слушай ты меня. Даже не пробуй рискнуть, иначе эти неприятные заботы появятся у вас. Я уже предупреждал тебя, пёс поганый, а слов на ветер я не бросаю. Ты меня понял?

— Не хорошо сказал, не красиво. Я запомнил эти слова. И ты очень скоро пожалеешь, что их сказал. Три дня, да?

— Нет!

— Хорошо. Потом не говори, что не предупреждал! — Зло прошипел голос Арсена в трубке и отключился.

На скулах Андрея играли огромные желваки, а глаза сузились, как всегда это бывало, когда он прицеливался. За столом стояла гробовая тишина — все слышали слова произнесённые Андреем и поняли, что случилось что-то очень неприятное. Андрей посмотрел на телефонную трубку в руке, и отбросил её, как-будто это было что-то абсолютно мерзкое и противное.

— Пойдём на кухню, покурим. — Медведь утащил его на кухню, туда же вошли Монах, Джин и Слон, оставляя женщин в комнате. — Кто звонил, Андрюха?

— Арсен.

— Так… Что хотел?

— Они дали три дня решить всё полюбовно.

— Ну, что ты ответил, мы слышали. А не зря?

— А лучше прогнуться перед Гамлетом?!

— Нет не лучше. Дела… Что будем делать?

— Я попробую прокачать его по своим каналам, УВД подключу. — Сказал Монах.

— Это, Коля, ничего не дает. Он ещё ничего не сделал, а слова они и есть слова.

— Слушай, а может наших соберём, по «трём тройкам» — Спросил Джин.

— Это тоже не выход, Марат. На сколько они могут приехать, на неделю на десять дней? А дальше? Всем нужно семьи кормить, жизнь сам знаешь какая. Мы уже не в армии и не можем уйти в «автономку» на месяц-другой.

— А жаль. — Отозвался Медведь.

— Жаль, но всё на что мы можем рассчитывать — это мы сами, да и то…

— Что «и то»?

— Это, в общем-то, моя проблема. Не хочется подставлять вас и ваши семьи.

— Ты, Андрюха, совсем сбрендил? — Рявкнул Игорь. — Нам-то ехать никуда не нужно. Да и проблема не только твоя. Этот хачик всех нас на излом хочет взять.

— Короче, что решаем? — Спросил Монах, окидывая взглядом друзей.

— Своей жизни я менять не собираюсь. — Медленно проговорил Андрей. — А в ресторане, просто, кто-то должен постоянно находится.

— Слышь, Андрюха. — Марат заговорил горячо. — Давай я поживу там, внутри. Меня моя общага уже достала, да и жены у меня нет, готовить некому, а так возле кухни буду. И возле телефона постоянно. Ты как?

— Джин дело говорит. — Вскинулся Медведь. — Ему один хрен в ресторан на работу топать, а так будет при месте. А открывать будем всем гамузом ты, я и Джин. Прорвёмся, а?

— Ну, в общем, это вариант. — Задумался Андрей. — Только если тебе не тяжело, Марат.

— Не тяжело мне, Андрюха! Сам хочу! Остопиздила общага до «не могу»!..

— Ну, значит, решили пока, а там посмотрим.

На следующий день Джин поселился в «Белом парусе», перетащив туда свой не хитрый холостяцкий скарб. Два дня ничего не происходило, и напряжение постепенно начало отпускать друзей.

… 26 февраля рано утром Андрей отвез жену в ресторан, а сам на своей, купленной по случаю, не очень новой «Волге», поехал по каким-то складам и базам. Нужно было кое-что прикупить и привезти в ресторан до того, как придут повара. К 11.00 Андрей вернулся. Но, уже подъезжая к ресторану, он почувствовал опасность так, как её чувствуют дикие звери — нутром, подсознанием, когда ещё и запах посторонний в ноздри не попал…

Около двери служебного входа стояла ярко-красная БМВ, а сама дверь, это было видно издалека, была немного, совсем чуть-чуть приоткрыта… В Андрее тут же включились все инстинкты и рефлексы Филина. Дверь должна была быть закрыта! Оставив машину поодаль, он, сторожась, приблизился к двери. В нос остро ударил запах бензина и ещё чего-то, такого знакомого, но уже забытого… Проскользнув внутрь, он натолкнулся… Кровь. Да, этот забытый запах, был запахом крови. На полу, в метре от двери в луже крови лежал Джин. Он лежал на правом боку, а из груди торчала рукоять ножа… Андрей нащупал вену на шее. Марат был жив. Пульс хоть и очень слабый, но прощупывался.

Из открытой двери его кабинета доносились звуки какой-то возни, бормотания и всхлипывания. Ступив на порог, Андрей в сотую долю секунды понял и оценил ситуацию…

Это только в кино и дешевых романчиках герой появляется в самый нужный момент и спасает свою королеву. Но, жизнь штука намного более жестокая…

В кабинете было трое чужих и Аня. Она лежала спиной на письменном столе. Из одежды на ней были одни лоскуты, измазанные кровью, ноги были широко разведены и вздернуты вверх чужими руками. Находившийся между её ног мужик, со спущенными до колен штанами, делал мощные толчки волосатым тазом и приговаривал:

— Ах, хорошая! Хорошая, тёлка!

Под ней на столе была лужица крови…

Рядом стоял второй, тоже со спущенными штанами и с вздыбившимся членом:

— Давай быстрее! Я тоже на второй пойду!

Третий оттирал от крови свое мужское хозяйство…

Они были так увлечены, что даже не заметили появления Андрея.

«…Твари!!!..» — что-то щелкнуло в голове, и включилась боевая машина Филин…

Первым умер тот, что трудился над Аней. Схватив его за подбородок одной рукой, другой за лысый затылок сзади, Филин крутанул голову так, что треснули шейные позвонки, и лицо Арсена уставилось на свою спину. Второму Филин сломал гортань, ударив, что было сил, ребром ладони по, остро торчащему, кадыку. Третий оказался битым волком, он даже успел выбросить в сторону Филина руку с зажатым в ней ножом. Его подвела сексуальная ненасытность и спущенные ниже колен штаны. Увернувшись от ножа, Андрей ударил в нос. Сильно, резко, как учили. И носовые хрящи вместе с осколками костей вошли в мозг…