— Немного детского масла, — сказала Дина, и он мог слышать ухмылку в ее голосе. — Это не смазка или что-то еще, хотя у меня сейчас есть галонный запас этого, спрятанного здесь. Я беспокоюсь, что появится моя мама и решит, что место нуждается в тщательной уборке. И она найдет кучу вещей, которые ты оставил здесь.

Секс-игрушки и веревка. Не похоже, чтобы он оставил здесь одежду или зубную щетку. Просто секс-игрушки.

— Я могу отнести их в свой грузовик, если они тебя беспокоят.

На мгновение она замолчала, а затем ее руки сжали его плечи. Черт, это было хорошо.

— Я пошутила. Не возражаю, если моя мама узнает, что я извращенка, — Дина провела пальцами по его позвоночнику, заставляя его стонать от удовольствия. — Я не часто говорила о своем браке, но, возможно, нам стоит обсудить его сейчас. Тебе нужно понять, почему мне не так просто начать новые отношения. Это длинная история.

Ее простыни пахли лавандой. Он вдохнул этот запах и позволил себе расслабиться.

— Потому что твоему первому мужу удалось убедить тебя заплатить за его юридическую школу, а затем он бросил тебя при первой же возможности, и сейчас ты думаешь, что все мужчины в твоей жизни сразу используют тебя и бросят.

— Хорошо, когда ее рассказал ты, это оказалось не такой уж и длинной историей, — девушка начала массировать его плечи. — Мой отец тоже бросил меня. Меня и маму.

— Она не ходила на свидания?

— Боже, нет. Она покончила с мужчинами. Сказала, что больше не позволит мне пройти через такое. Мама была очень зла, что я вышла замуж такой молодой. Все еще помню ее лекцию по этому поводу. Разве я не извлекла из этого урока? Почему я поддерживаю мужа, а не получаю свое собственное образование? Кажется, первые несколько лет она обзывала меня дурой. Я думала, что построю жизнь с ним.

— Вероятно, ты также думала, что сможешь доказать матери, что она неправа.

Эрик видел это раньше. Черт, он был молод и глуп. Дети почти всегда находили способ восстать, даже когда они были хорошо воспитаны. Это было естественно.

— Я допускаю эту мысль. Было трудно сказать ей, что я облажалась.

Хотя массаж был потрясающим, он не смог пропустить это без внимания. Маневрируя своим телом, Эрик с легкостью перевернул ее вниз, и прижал своим телом. Внезапно, он больше не чувствовал себя таким уставшим. Он прекрасно понимал, что они впервые оказались в постели вместе. Мужчина позволил ей почувствовать его вес.

— Ты не облажалась.

Если она была обеспокоена тем, что он взял контроль, она, черт возьми, не показала виду. Она подняла руки, лаская его тело.

— Похоже, я сделала это. И я больше никогда не хочу чувствовать этого снова. Вот почему я беспокоюсь о том, что происходит между нами. Думала, что смогу сохранить это незначимым, но это не так.

По крайней мере, Дина, наконец, признала это.

— Нет, это не незначимо. Определенно, не для меня. Я не твой бывший муж.

— Мой ум понимает это, но эмоционально это сложно понять. Я знаю, со мной трудно. Я не саба твоей мечты, но постараюсь сильнее. Останься на ночь со мной. Я устала спать одна. Я никогда не думала об этом раньше. Долгое время мне нравилось это, но теперь я просто лежу в кровати и думаю о тебе.

Он не мог удержаться, когда его тело, казалось, отмахнулось от всей боли в пользу одной огромной эрекции.

— Детка, думаю, нам нужна кровать побольше.

Ей понравилось то, как Эрик, опрокинув, ее прижал. Почему она так боялась этого? Каким-то образом, ей всегда удавалось заниматься сексом с Эриком в позе, которая не была бы такой интимной. Дина извивалась до тех пор, пока не отворачивалась от него, не оседлала или откидывалась назад.

Его рот нашел ее, когда мужчина вжал ее в кровать, окутывая своей жарой. Такой теплый. Ей всегда было холодно, но когда рядом был Эрик, Дина всегда могла прижаться к нему и согреться, где бы они ни были.

Он был таким большим, но с ней таким нежным. Даже когда Эрик был груб, девушка не боялась его. Эрик никогда не причинит ей физического вреда. Нет, не это было ее проблемой. Его взгляд казался слишком интимным, проникающим. Дина всегда боялась того, что когда посмотрит ему в глаза, когда он будет находиться глубоко в ней, то влюбится в него.

Это было глупо, потому что она уже все равно сделала это.

Его язык погрузился в ее рот, скользя, и она почувствовала его вокруг себя. Дина завернулась в него, запутывая их конечности, пока не почувствовала, что нет и сантиметра ее кожи, который не коснулся какой-то его части. Вот почему она сдерживалась. Это был не просто быстрый трах. Это было спутывание тел, длинный медленный танец, от которого девушка не могла отделиться. Не было никакого способа получить удовольствие от этого опыта, не принимая близость. Она могла поклясться, что чувствовала, как его Сердце билось напротив ее.

— На этот раз ты не окажешься наверху, схитрив, — прорычал Эрик в ее губы.

Она покачала головой, позволяя себе руками блуждать по его сильным рукам мышцам плеч.

— Я не делаю этого.

Он укусил мочку ее уха, посылая дрожь по всему ее телу

— Ты делаешь это постоянно, но это раздражает меня только во время секса. Это должно измениться. Я более чем готов быть снисходительным Домом в мире ванили, но это наш частный мир, и я здесь главный.

Дина попыталась понять, о чем мужчина говорил.

— Я позволила тебе связать меня и сделать все, что ты захочешь.

Он немного приподнялся и посмотрел ей в глаза.

— Нет. Ты манипулируешь мной до тех пор, пока не получаешь желаемого. Это то, чего хочу я. Я хочу быть на тебе, в тебе, а твои ноги обернуты вокруг меня, будто тебе меня не хватает. Жажду, чтобы ты была со мной. Я не хочу быть просто двумя людьми, которые получают разрядку. Я хочу большего.

Это пугало ее до смерти, но она тоже этого хотела.

— Как я могу угодить вам, Сэр?

Его бедра двинулись, потираясь этим славным членом об ее штаны для сна. Мужчина украл все ее трусики, так что тонкий хлопок ее штанов и его бокСеры были всем, что удержало их порознь. Дина начала протестовать по поводу того, что ему разрешалось носить трусы, а ей нет, но этот конкретный аргумент почти лишил ее привилегий носить бюстгальтер, поэтому она не стала рисковать снова. Иногда ее Дом был непоколебимым.

И это было хорошо.

— Я хочу опустить на тебя свой рот.

Дина почувствовала, как напряглась. Она была уверена, что он говорил не о том, чтобы снова поцеловать ее. Этого девушка и пыталась избежать. Когда он начинал опускаться ниже, в ту зону, она вертелась и извивалась заставляя их встать в такую позу, где оральный секс был бы невозможен. Черт возьми, она пыталась быть сверху, хитря.

Эрик слегка потянул Дину за волосы, заставив на него посмотреть.

— Он сказал тебе, что ты плоха на вкус?

Она ненавидела то, что ее бывший муж все еще был здесь и создавал ей проблемы.

— Да. Он попробовал однажды, когда мы только поженились, и сказал, что не может этого перетерпеть. Больше он никогда не пробовал.

— Дина, я хочу, чтобы ты послушала меня и выслушала хорошо. Я не тот мужчина. И никогда не стану этим мужчиной и хочу, чтобы этот мужчина ушел из наших отношений. Это между тобой и мной, и ему здесь не место, поэтому я буду принимать свои собственные решения. Я скажу о нем еще одну вещь, и после этого, ты отпустишь это дерьмо на всю оставшуюся ночь. Он был маленьким эгоистичным придурком, который отрицал и себя, и тебя. Тебе лучше без него, и сейчас я тебе покажу, почему. Ты не должна думать о том, что он тебе сказал, когда я буду поедать твою киску, будто это самый вкусный мною пробованный пирог. Ты понимаешь? Это будет мой рот на тебе, мои губы и язык, заставляющие тебя кончить, и можешь не сомневаться, ты кончишь для меня. Ты будешь любить, когда твой Мастер скажет раздвинуть свои ноги и дать попробовать на вкус свою киску. Да, эта киска — моя, и я буду лизать и сосать ее, когда захочу. Ты меня поняла?