– Можешь надеть круглую юбку? – спросила Лора Томасину, когда закончила прикалывать пояс брюк.

 – Её нет. Ваша начальница сказала, что она еще не готова, – ответила она с утомительным немецким акцентом. Лора взглянула на стойку. Юбки действительно не было. Треть вещей из коллекции не была готова даже к обеду, а было уже шесть часов. Она освободила Томасину и помогла Тиффани приколоть платье «Аманда».

 – Ах! – сказала Ноэ, – великая мисс Карнеги.

 – Как дела, Ноэ? Кармелла говорит, что слишком узко?

  – Да, вот здесь. Она обхватила руками под грудью. – Я слышала, что ваша начальница мертва?

 – Да, есть такое. – Лора поправляла пуговицы и крючки, которые держали платье. – Можешь чуть–чуть наклониться? Я не могу до тебя дотянуться. Она приколола и разрезала по меткам Кармеллы.

  – Так грустно, – сказала Ноэ, совершенно искренне, но в тоже время двояко, о Грейси Померанц. – Она тебе нравилась?

 Лора пожала плечами. – Я ей не особо нравилась.

 – Откуда ты знаешь?

 – Она сама мне сказала.

 – Звучит как начало интересной истории. – Она посмотрела на Лору и добавила: – Как–нибудь расскажешь.

 – Я и сейчас могу.

 – Поэтому сегодня нет Джереми? Эта Ное, просто шикарна. Поинтересовалась, об отсутствии Джереми не упоминая его ареста. – Может быть, он услышал, что она искала новый бизнес? Я видела ее в «Грот». Она сидела за нашим столом, разговаривая с новым дизайнером. С Пьером Свеноном, живучим, как любая гадюка. Теперь, возможно, мертвым. Вероятно, Джереми не понравилась идея о расширении бизнеса.

 Она была уверена, что Джереми не сообщали о расширении.

– Кто еще там был?

 – Лора, подожди! – раздался голос из дверного проема. В нем стояла мама с перекинутым через плечо лучшим куском бисера. – Я так рада, что застала тебя! Она передала материал. – Ты сказала, что вам нужна фотография?

 – Именно, – сказала Лора, взяв трикотаж. Она быстро переделала и снова надела на Ное лиф и приложила вязание. Он должен был быть сплошным кружевом ручной работы, которое добавило глубину к простой спине. И соединялся с ошейником, который поднимался вверх по шее, со свивающими вниз кристаллами. Это позволяло соединить детали смокинга.

– Идеально, – сказала Лора, фотографируя платье. – Спасибо, мама. Но её немного смущало то, как лежал нижний слой муслина, и черная кожа Ноэ выглядывающая из прорезей, подала её идею.

 Она передала маме вязание, сложила задний слой лифа, затем отколола рукава, так что верх стал похож на топ без бретелек. Затем она приложила трикотажное плотно к спине Ноэ. Контраст был тонким и сексуальным.

 Мама одобрительно кивнула, и Лора сфотографировала что получилось. В комнате стало тихо, как будто отец вернулся на незапланированную вечеринку сына и выключил стерео.

 – Ты, – сказал Шелдон, указывая на Лору. – «Биг босс». – Он сказал это так, как будто это ее имя.

 – Мы в примерочной, мистер Померанц. Она сделала замечание, забыв, что Шелдон не знал правил – никогда не прерывать примерку, за исключением пожара.

 – Напугал я вас, сказал он, подходя ближе. – Вы единственная у кого есть язык в этой компании. Никто больше мне ничего не говорит. Он поднял пачку бумаг. – Кто здесь заказывает ткань?

 – Для образцов или для производства?

 – Не мудри, болтливая девчонка. – Это прозвище было таким противным, но что–то в его голосе смягчало его.

– Либо Тиффани, либо Кармелла для образцов. Если это более чем сто метров, спросите Еву. Она сидит рядом с Йони. Лора не переставала фотографировать платье и даже не смотрела на Шелдона. Но он ни капли не смутился.

 – Тогда почему она не подписала эти? – он положил бумаги перед ее лицом и, взглянув на Ноэ. Лора вспомнила, насколько опасна ситуация, и как правила могут больше не применяться.

 – Не знаю. – присмотревшись к бумагам, сказала Лора: – Габардин «Харриет», произведенный три года назад. – Затем, просмотрев даты, добавила.– И это было заказано шесть месяцев назад. И это чертовски много ткани. Пятьсот метров шириной сто семьдесят сантиметров. Много брюк можно сделать из такой ткани. – Им негде было сохранить такую ​​ткань. Лора посмотрела на пометку о месте хранения. Это была фабрика на 40–ой.

 – Кто это подписывал? – требовательно спросил Шелдон.

 Она прочитала каракули.

– Должно быть врач. На рецептах подчерк и то разборчивей.

 – И как, черт возьми, мы должны проводить аудит?

 – Какой аудит? – Лора не строила из себя дурочку, но она была твердо убеждена, что эти вопросы нужно решать за пределами примерочной, в которой действуют свои правила. И об этих правилах адвокат точно был не в курсе.

 – Аудит – это совершенно законный процесс, посредством которого я похороню вас всех.

 Мама, которая правила знала и никогда бы не позволила издеваться над своей дочерью, шагнула между ней и Шелдоном.

– Вы можете поговорить после примерки. Теперь, шшш.За шипела мама, глядя в упор на Шелдона.

 Все знали, кто такой Шелдон. Все знали, что он может закрыть их мановением руки.И все знали, что он потерял свою жену за последние двадцать четыре часа. Кроме мамы.

 Мама и Шелдон посмотрели друг на друга. Ноэ обернулась, чтобы посмотреть, что происходит, Лора и Кармелла понятия не имели, что делать, и даже две модели перестали курить в сторонке.

 – Шшш? – спросил Шелдон.

 Мама взяла его за запястья. Держа их, она посмотрела ему в лицо, и повторила:

– Шшш.

 Он махнул рукой.

– Все, вон! Кыш.

 Они продолжили. Лора сделала быстрый расчет. Примерка был в значительной степени выполнена. Не хватило времени, чтобы провести её за запланированные восемь часов, плюс нужно поговорить с Шелдоном, иначе он опять что–нибудь выкинет. У нее было больше фотографий, чем она могла рассчитывать показать Джереми на следующее утро.

Лора собрала свои вещи, модели, Кармелла, стажеры и Тиффани поспешили из комнаты. Шелдон повернулся на каблуках и ушел. После его ухода комната наполнилась шелестом сумок и одежды. Когда Лора выкатывала вешалку с моделями, она увидела рубашку Ноэ, свернутую и брошенную поверх сумки. Это был искусственный джинсовый бархат, который Джереми заказывал перед праздниками. И, даже если учесть, что глаза у неё сонно слипались, она не могла не заметить дефект на изделии. Направление кроя не совпадало. Отделка низа или рукава могли не совпадать по цвету, особенно на свету, из–за того, что части кроились в разном направлении нити. Никто не заметил бы это. Если не приглядываться, или если куртка стоит пару тысяч. Но Лоре это сразу бросилось в глаза. Все ткани на производстве Джереми кроились по долевой нити в одном направлении.

 А куртка Ноэ была выкроена против долевой.

 Так быть не должно.

 Лора взглянула на Ноэ, которая смотрела на свой мобильный телефон и постукивала по стеклу, как будто она писала книгу, а затем снова на куртку. Это была подделка.

 Подделка. Подделка. Подделка.

Лора молча смотрела на НОЭ, пока Ноэ вылезет из телефона.

– Думаю, Томасина разлила что–то на твой жакет – она указала на жакет, который, напомнил Лоре дряблое чудовище. Ноэ взглянула на него и пожала плечами.

 Лора подняла куртку за ворот и встряхнула.

– Это же одна из наших? – она посмотрела на этикетку – полностью идентичен.

– Да, из прошлого сезона, кажется, – сказала Ноэ.

 – Образец? – произнесла Лора, при этом продолжая мысленно рассуждать об увиденном: «Образец мог быть с ошибками, исправленными в массовом производстве, а Ноэ, будучи моделью, получила бы его бесплатно, хотя она могла себе позволить купить жакет в Бенделе, так же легко, как и поменять петельницу в своем Порше».

 Их глаза встретились, и губы Ноэ слегка сжались.

– Я не помню, – сказала она, прежде чем сменить тему. – Я еще понадоблюсь до пятницы?– Спросила Ноэ

 – Мы позвоним, хорошо?