— Объявляю тебя своим преемником, — возвестил король Джудара, и его голос эхом разнесся по церемониальному залу цитадели Байатаэль-Хекма. Больше шестисот лет здесь решались судьбы королей и их подданных. Вот и сейчас сильные мира сего собрались тут, чтобы жребий судьбы пал на одного из них.

Облаченный в церемониальные черные одежды, Шехаб бен Харез бен Эссам эд-Дин аль-Масуд не мог поверить, что все происходит именно с ним. Неужели теперь он — преемник правителя Джудара?

Так и есть. Взгляды Совета старейшин и королевской семьи в эту минуту, а также представителей древнейших кланов были устремлены на него как на главного виновника торжества.

Сам Шехаб сейчас не видел никого, кроме старшего брата Фарука, облаченного в хламиду белого цвета — символ отказа от власти. И в его золотистых глазах — раскаяние и просьба понять. Шехаб знал истинную причину, ради которой тот решился навсегда отказаться от права наследования престола в пользу среднего брата.

Все слова на этот счет уже были сказаны раньше, и сейчас ему ничего не оставалось, как подбодрить Фарука едва заметным кивком. Судьба сама определяет каждому из нас свое место.

Фарук понял его и поблагодарил за поддержку легким движением век. Когда он начал произносить согласно уставу церемонии слова отказа от престола, его глубокий проникновенный голос уверенно взлетел под своды цитадели, эхом отражаясь от древних стен.

После этого настал черед их дяди-короля провести свою часть церемониального ритуала. Когда он произносил слова «принимаю и объявляю тебя своим наследником», в его голосе звучали сомнение и тревога. Он старался держаться прямо, но это давалось старику с большим трудом — слишком много всего свалилось на него за этот последний год. К тому же к проблемам личным и политическим добавился теперь еще этот отказ от трона.

Потом Шехаб опустился на колено перед старшим братом и принял из его рук усыпанный драгоценностями меч — знак королевской власти. Его тяжесть словно символизировала то бремя, которое только что он взвалил на свои плечи.

Шехаб закрыл глаза, ощущая холод стали.

Свершилось. Хотя всего несколько дней Шехаб даже не задумывался о троне, который должен был перейти к старшему брату. И политикой интересовался постольку, поскольку этого требовал бизнес — его многомиллионная империя компьютерных технологий, — для того чтобы удерживать стабильные лидирующие позиции на мировом рынке.

Сегодня на этот трон взошел он сам.

Вместо свободы и власти — огромная власть. И ни с чем не соизмеримая ответственность.

Теперь судьба Джудара в его руках. Но будущее страны еще зыбко и ненадежно до тех пор, пока он не выполнит главное условие соглашения. На нем особо настаивал второй по силе и могуществу клан Джудара — аль-Шалаан.

Шехаб должен взять в жены ту, которую ему подберут, хотя до этого в глаза ее не видел.

Принцесса огня и Снежная королева.

Шехабу вспомнились эти слова, когда он скользил глазами по залу, где пестрела нарядами и сверкала бриллиантами шумная публика.

Возможно, к этому определению стоит еще добавить ненасытная, как смерть. Это звучало почти как титул, к которым он привык с детства. Шейх аль-Масуд. Его королевское высочество, а со вчерашнего дня и королевское величество.

Теперь он женится. Нет, не так. Он собирается жениться. Точнее, должен.

Шехаб заскрежетал зубами. А ведь давно уже следовало бы покориться судьбе. Больше месяца прошло с того дня, как он узнал о возложенной на него миссии государственной важности: произвести на свет законного наследника Джудара.

Именно поэтому Фарук отказался от трона.

Иногда Шехаб почти ненавидел Кармен за то, что ее любовь для брата была дороже власти.

Впрочем, теперь Шехаб, кажется, начинал понимать его. Потому что, как ни пересиливал себя, не мог смириться с тем, что всегда считал хуже смерти: браком по расчету. В данном случае — ради политики. Но похоже, не он один так считал.

Его невеста Фара Бьюмонт также категорически отказывалась исполнить свой долг. Она являлась единственной наследницей миллиардера Франсуа Бьюмонта. И это не давало ей повода сожалеть о том, что она не принцесса. Но после смерти отчима Фара не унаследовала его состояния и вынуждена была пробиваться наверх собственными силами. Ей это удалось. Она стала правой рукой и любовницей небезызвестного Билла Хансона, который был женат и годился ей в дедушки. По слухам, тот крепко сидел у нее на крючке. Когда же выяснилось, что она незаконнорожденная дочь короля Атефа и обладает правом произвести на свет наследника крови, преданность Билла позволила ей отказать коронованной семье.

Перед Шехабом стояла задача во что бы то ни стало добиться ее согласия на их свадьбу. С этой целью он разработал целый план, в котором для него очень важно было сохранить свое инкогнито. Для этого и был устроен костюмированный бал-маскарад, на который Фара Бьюмонт и ее любовник получили приглашение.

Согласно всеобщему мнению, она была расчетлива в деньгах, но неразборчива в связях с мужчинами. И вот от такой женщины зависело сохранение мира в целом регионе.

Шехаб глубоко вздохнул, отчего заколыхалась его хлопковая накидка-тюрбан цвета индиго, закрывавшая пол-лица, и постарался расслабиться. Он повернулся и оказался лицом к лицу с Ирмой ла Дуче. Ее ресницы затрепетали — женская уловка, которая была знакома ему слишком хорошо. Он негромко, но внушительно сказал ей, что хотел бы остаться один. Ирма удалилась, бросая на него разочарованные взгляды.

Шехаб снова постарался сбросить охватившее его напряжение. Сейчас пристальное внимание ему совсем ни к чему. Тем более что на этом балу, который он устроил на свои средства, не было ни одного человека, чьим мнением он по-настоящему дорожил бы. Приглашения были разосланы малоизвестным, а порой и вовсе случайным людям, чтобы можно было затеряться в толпе и спокойно сосредоточиться на конкретной цели.

Если только эта чертова Фара Бьюмонт соизволит когда-нибудь появиться.

Неожиданно у него возникло странное ощущение, словно его шею на секунду обдало горячим ветром. Замерев на мгновение, Шехаб старался понять, что это могло быть. Он обратил внимание, что футах в десяти от него, возле огромных дверей бального зала, что-то происходит. Шехаб, стараясь сохранять невозмутимый вид и не выказывать своего любопытства, осторожно повернулся.

В следующий миг он замер, казалось, сердце перестало биться на несколько секунд. Окружающие люди вдруг перестали существовать. Шехаб видел только эту женщину. Она стояла в проеме дверей, на ней было легчайшее платье, переливавшееся всеми оттенками зеленого, и вся она была словно ожившее видение из сказок «Тысячи и одной ночи», словно произведение искусства во плоти.

Это... она?

Шехаб моргнул, медленно приходя в себя, словно после гипноза. Конечно, она. Кто же еще? Разрабатывая свой план, он так тщательно изучил фотографии этой женщины, которые до сих пор висели на стене, что ошибки быть не могло.

Однако все они весьма отдаленно напоминали то, что Шехаб видел перед собой сейчас. Разве мог лист мертвой бумаги передать все богатые оттенки золотого шелка ее волос, нежный тон кожи и особенно глубину и цвет этих удивительных зеленых глаз! В них словно отражалась вся зелень лугов и побережья островов Джудара! Она была обворожительна и желанна, загадочна и непостижима, как Шахерезада, костюм которой так удивительно подходил ей.

Восхитительная.

Проходивший мимо гость нечаянно задел Шехаба локтем, и это отрезвило его. О чем он только думает? Она обычная эгоистичная хищница с телом сирены, готовая продаться любому мужчине, если это сулит выгоду. И при этом не упустит из своих цепких рук немолодого, но богатого любовника.

Шехаб продолжал наблюдать из своего укрытия, как она идет по залу, приковывая к себе всеобщее внимание, сама ни на кого не глядя. Присмотревшись к ней попристальнее, он вдруг уловил в ее лице нечто удивившее и даже смутившее его. Это было не похоже на высокомерие. Скорее, желание скрыться, избавиться от пристального внимания окружающих, которое было ему чертовски хорошо знакомо. Оказывается, неприступный вид Снежный королевы всего лишь ширма?