Сейчас у нее было такое ощущение, будто этих лет не было вовсе. Будто она тогда на балу приняла его приглашение, и этот вечер стал естественным продолжением знакомства. Ферруччио очаровал ее. Сейчас он был настоящим, а не холодным и надменным, как на официальных приемах, на которых она появлялась только в сопровождении родных. Здесь, вдалеке от всего этого, он показал ей такие стороны своей натуры, о существовании которых она даже не подозревала.

Последние лучи заката догорали. Небо теперь напоминало темно-синее бархатное полотно, расшитое узорами облаков. Оно постепенно темнело, пока не наступила звездная ночь. Кларисса была зачарована зрелищем, но еще больше своим кавалером.

Ферруччио только что угостил ее свежей дыней, выращенной на земле, которую все считали неплодородной. Пока она ела, он резюмировал свой рассказ о борьбе с конкурентами.

— Итак, я всегда позволяю своим оппонентам бороться со мной до полного изнеможения, при этом постоянно напоминая им о преимуществах поражения. Затем, когда мне кажется, что с них уже достаточно, я вступаю в игру, и они с радостью сдаются.

У Клариссы перехватило дыхание.

Эти слова очень точно описывали ее ситуацию.

Господи, какой же идиоткой она была! Ей следовало знать, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Этот человек любезничал с ней лишь для того, чтобы подчинить ее своей воле. И ему это удалось. Он заставил ее забыть, кто он и зачем пригласил ее сюда. Усыпил ее бдительность, так что она не заметила, как ее антипатия превратилась в симпатию.

Ей нужно было освободиться от его чар. Перестать играть по его правилам.

Разочарование наполнило ядом слова, которые она сказала ему.

— Мне было интересно узнать о том, как вы делаете своих противников сговорчивыми. Спасибо, что поделились со мной этой конфиденциальной информацией. Она заставила меня по-другому взглянуть на этот чудесный вечер. Надеюсь, теперь, когда встреча, которой вы добивались все эти годы, состоялась, вы удовлетворены и мы наконец можем перейти к обсуждению более важных вещей. — Его взгляд стал холодным, и Кларисса едва удержалась от того, чтобы не смягчить тон. — Итак, давайте приступим к переговорам. Не могу дождаться, когда узнаю ваши условия. Должно быть, они очень важные, раз вы заставили меня сюда приехать.

Ферруччио обнажил зубы в улыбке, от которой она вся похолодела.

— Хотите переговоров, Principessa? Пожалуйста. Поскольку вам так не терпится узнать мои условия, вот они. Точнее, оно. Я готов надеть корону, но только при одном условии. Если в придачу к ней в качестве компенсации получу вас.

— Вы спятили! — возмущенно воскликнула Кларисса.

Ферруччио небрежно откинулся на спинку стула.

— Правда? Гмм. Весь финансовый мир был бы не согласен с вашим вердиктом.

— Это потому что вы настолько умны, что вам удается скрывать ваше безумие, — отрезала она.

— Возможно. Но вы слышали мое условие, Кларисса. Теперь вам должно быть ясно, для чего я пригласил вас сюда. Чтобы предъявить свое требование вам лично, а не передавать его через вашего отца или других членов его Совета.

Кларисса раскрыла рот. Ее возмущению не было предела.

— Думаете, они стали бы рассматривать ваше нелепое требование? По-вашему, сейчас на дворе Средневековье?

Ферруччио с невозмутимым видом налил себе гранатового сока и, сделав глоток, посмотрел на нее поверх стакана.

— У этого сока много общего с вами. Сначала он кажется сладким, но чем больше его пьешь, тем кислее становится во рту.

Ее руки сжались в кулаки.

— Тогда вам лучше его не пить, а то будет изжога, — парировала она.

— У меня крепкий желудок, и я буду пить его до тех пор, пока он мне не надоест. — Его глаза угрожающе сверкнули. — Вы правда думаете, что я стал бы выдвигать это требование, будь у меня хоть какие-то сомнения в том, что его примут к рассмотрению? Вы утверждали, что знакомы с моими методами, Кларисса. Неужели университетское образование не позволяет вам понять, что я и шага не сделаю, если не буду на сто процентов уверен в его успехе?

Почувствовав, что ее нижняя губа дрожит от гнева, она закусила ее и, досчитав про себя до десяти, сказала:

— Зато мое образование позволяет мне понять другую вещь, синьор Сельваджио. Рано или поздно даже финансовые гении просчитываются. Как вы в этот раз. Я не товар, который можно требовать в обмен на услугу. Так что, боюсь, наша сделка не состоится.

Он сделал еще глоток сока. На его губах играла самодовольная улыбка.

— Позвольте мне поделиться с вами одним жизненным фактом, Principessa. Из реальной жизни, а не стерильной, к которой вы привыкли. Я не нуждаюсь в короне. Это корона во мне нуждается. Причем отчаянно. Вот почему вы здесь. Вот почему у вас нет выбора, кроме как выполнить мои требования. — Он пронзил ее взглядом. — Вы будете делать все, что я скажу, Principessa.

Сердце Клариссы остановилось, наверное, в сотый раз за сегодняшний день. Пропустив несколько ударов, оно забилось так часто, что у нее закружилась голова.

Это невозможно. Он не мог такое сказать. Это безумие.

Ферруччио смотрел на нее тем же холодным взглядом, что и в первый вечер на балу. Это делало ситуацию еще более абсурдной. Зачем он предъявляет ей такие требования, если на самом деле ее презирает?

Кларисса изо всех сил старалась сохранять самообладание.

— Считаете себя незаменимым? Придется вас огорчить. Это не так. Мой отец всего лишь просматривал список кандидатов. К вашему сведению, вы были в нем не первым, а третьим.

Отпив еще немного сока, он подержал его во рту, прежде чем проглотить.

— Третьим ипоследним, — наконец протянул он.

— У вас завышенное самомнение. Должно быть, во всем виноваты деньги. Вот что миллиарды могут сделать с человеком.

— Если деньги не унаследованы, не украдены, а заработаны честным путем, они, вне всякого сомнения, говорят о ценности их обладателя как личности.

— Честным путем? Вы в этом уверены? — От его взгляда ее бросило в дрожь, но она не подала виду. — Живите счастливо со своими ценными личностными качествами, синьор Сельваджио. Мы найдем себе кого-нибудь другого. Того, кто не будет играть в грязные игры, когда ему оказывают такую высокую честь.

В его взгляде больше не было угрозы, но снисходительная улыбка была еще хуже. Кларисса почувствовала, как кровь стынет в ее жилах.

— Желаю удачи, — лениво протянул Ферруччио. — Она вам понадобится.

Кларисса застыла на месте. У нее было плохое предчувствие.

— Что вы имеете в виду? Перестаньте говорить загадками. Если вам есть что сказать, выкладывайте.

Он лениво пожал плечами.

— Мне больше нечего сказать. Вы знаете остальное, хотя и притворяетесь, что нет. В отличие от вас я не играю в игры.

— О чем вы говорите? Что вы имеете в виду под «остальным»? — не выдержала Кларисса.

Мерцающий свет факелов и пляшущие тени придавали его лицу сверхъестественную красоту. Он задумчиво смотрел на Клариссу. В его взгляде была насмешка.

Неожиданно он запрокинул голову и рассмеялся. Этот смех был так не похож на тот, который она слышала до этого. Он был резким, полным злорадства. Несмотря ни на что, она сожалела о том, что гармония этих нескольких часов оказалась лишь иллюзией.

— Dio santo, sei serio. Вы серьезно? Похоже, вы ничего не знаете. Старые шакалы держат вас в неведении, иначе вы были бы со мной поласковее. Какой глупый просчет с их стороны. Ведь я ваша последняя надежда.

— Это неправда. Кто-нибудь другой...

— ...погубит Кастальдинию, и мы все прекрасно это знаем, — закончил за нее он. — Ни один гражданин Кастальдинии, даже тот, в чьих жилах течет драгоценная кровь Д'Агостино, не обладает достаточной властью, чтобы давать отпор внешним врагам и предотвращать внутренние конфликты. Я же владею целой империей и обладаю большой властью. Вы прекрасно понимаете, что я ничем не обязан ни Кастальдинии, ни королевской семье, поэтому оставьте все эти разговоры о чести. Я готов оказать неоценимую услугу вашему королевству, но взамен требую небольшое вознаграждение. Вас.