Постояв пару минут около пруда и снова ощутив прилив непонятной тоски, я глубоко вздохнула и попыталась прогнать необъяснимое чувство. Уж что-что, а тоска ангелам противопоказана. Только светлые мысли и чувства, если, конечно, в планах не значилось зачисление в теплую компанию темных.
Тряхнув головой и отбросив ненужные размышления, я вошла в свое жилище и устроилась на охапке листьев, служившей мне постелью. Расслабившись и погрузившись в своего рода транс (в сне мы не нуждались), я попыталась проанализировать, что совершила за день хорошего и как помогла душе своего подопечного приблизиться к вечности. Такой штуке обучали всех ангелов на первом же занятии в школе хранителей. Это помогало оценить свои силы как хранителя, понять, над чем еще необходимо работать и... остальное я благополучно прослушала, засмотревшись в тот день на райских птиц, но суть была мне ясна. Сделав неутешительные для себя выводы касательно своего подопечного, я расслабилась и позволила мыслям свободно плыть в потоке сознания.
Не знаю, сколько я так провела, несколько минут или часов, но из медитации меня вывел звонкий мальчишеский голос, раздавшийся снаружи.
- Хранитель Амалия из ивовой рощи, для вас есть послание.
Я вышла и увидела паренька посыльного, который протянул мне свиток с именной печатью верховного хранителя. Дрожащими пальцами я развернула письмо. В послании, состоящем из одного предложения и написанного каллиграфическим почерком, сообщалось, что мне необходимо срочно прибыть в канцелярию.
Поблагодарив парнишку, я наскоро выкупалась в пруду и перекусила фруктами. Нацепив свои любимые черные джинсы и клетчатую рубашку, я выскочила из шалаша. На бегу завязав волосы в высокий хвост, чтобы не мешали в полете, я расправила крылья и полетела. Канцелярия находилась довольно далеко от моего шалаша, но я так торопилась, что преодолела это расстояние за рекордно короткое время, при этом, правда, едва не сбив пару хранителей, которым не повезло лететь мне навстречу.
Я понятия не имела, зачем понадобилась верховному хранителю, но в душе теплилась надежда, что это не «сверхзабота» о моем человеке тому виной. Хотелось верить, что крылья у меня не отнимут и не вытурят из хранителей. Богатое воображение тут же нарисовало картину: неудачница Амалия с небольшим чемоданчиком своих вещей получает пинка с Первого неба и, теряя перья, отправляется в Мир Теней, где услужливые темные радостно приветствуют ее свистом.
Приземлившись около канцелярии и распахнув высокие стеклянные двери, ведущие в холл, я увидела рыжебородое лицо верховного хранителя. Он выглядывал из двери своего кабинета и спрашивал у секретаря, очевидно, обо мне:
- Еще не прилетела? - и, получив отрицательный ответ, воскликнул: - Мы же нарушаем все законы: ее вообще уже не должно здесь быть!
- Хранитель Амалия прибыла по вашему распоряжению, - каким-то чужим писклявым голосом громко сказала я.
Варлаам, верховный страж Первого неба, повернул голову на звук моего голоса, как-то нервно улыбнулся и буквально втащил за руку в свой кабинет.
- И свет ... - начала было я, решив сохранять лицо до последних своих минут на Первом небе.
- Во тьме светит, - нетерпеливо закончил Варлаам, - у нас нет на это времени.
Я с удивлением посмотрела на него. Им что, настолько не терпится меня выгнать? Варлаам жестом указал на кресло из ветвей бука. Я села.
Бегло осмотрев комнату, я отметила, что с последнего моего визита сюда десять лет назад, когда я получала назначение на охрану души человека, ничего не изменилось. Просторное помещение с окном вместо одной из стен, трава под ногами, как и во всей канцелярии, летающие птицы, мебель из переплетающихся ветвей и корней огромного бука, росшего прямо здесь, в углу кабинета.
И Варлаам, такой же рыжеволосый и рыжебородый, с мягким взглядом больших голубых глаз, ничуть не изменившийся. Мне всегда, глядя на него, приходило на ум слово «золотой». Вертя головой по сторонам и разглядывая статного верховного хранителя, я, естественно, прослушала половину из того, что он говорил.
- ... поэтому тебе нужно отправляться прямо сейчас, девушка не может оставаться без хранителя ни минуты, - протягивая мне какие-то бумаги, объяснял Варлаам.
Я тряхнула головой и удивленно переспросила:
- Э-э-э... Какая девушка?
Варлаам одарил меня укоризненным взглядом.
- Амалия, ты опять витаешь в облаках. Соберись. Тебе дали новое назначение, бумаги недавно прислали с Седьмого Неба, - Варлаам выразительно поднял указательный палец вверх, - под твой опекой с этой минуты находится девушка-подросток, все подробности прочитаешь здесь.
Хранитель протянул мне приказ о назначении, который я приняла довольно недоверчиво. Новый человек? С какой радости? Я постаралась собрать разбегающиеся мысли. Ожидая чего угодно, к новому назначению я оказалась не готова.
- Подождите, но как же Ганс? Ведь хранителю не могут дать нового подопечного, если предыдущий еще не... - я резко замолчала и вопросительно уставилась на Варлаама.
Тот с сожалением кивнул.
- Амалия, твой человек сегодня отправился на Высший суд.
Я охнула и опустила глаза. Щеки зажгло от стыда. М-да, отвратительный из меня хранитель, если я даже не почувствовала, как моего подопечного не стало.
Варлаам будто услышал мои мысли.
- У вас с ним почти не было связи, демоны давно подтачивали его душу. Но и ты, как хранитель должна была прилагать больше сил для спасения его бессмертной души. Теперь, конечно, она достанется темным. Но из всего необходимо извлекать уроки: сейчас у тебя есть возможность наставить вверенную твоей заботе девушку на путь света. Не подведи нас, - мягко и без тени осуждения проговорил хранитель.
Я кивнула и решила задать главный вопрос:
- А что случилось с прежним хранителем?
Обычно нам полагалось оберегать человека с рождения, но Ганс мне тоже достался после другого хранителя, который погиб в стычке с темными. А теперь еще и девица, находящаяся в самом отвратительном возрасте, свалилась на мою голову. И почему меня не могут назначить хранителем милого, розовощёкого, с признаками диатеза, младенца? Кто-то там наверху очень любит Амалию.
Варлаам почему-то заметно занервничал, встал и подошел к окну, заложив руки за спину. Я засмотрелась на серебристое свечение, разливавшееся от всей его фигуры - символ безупречной службы свету на протяжении многих столетий. Он долго молчал, затем повернулся ко мне и, задумчиво почесав бородатый подбородок, произнес:
- Мы не знаем, что с ним произошло, и это странно. Пока жив хранитель, его человека не может охранять другой. Но назначение пришло, а имя стража не погасло в книге.
«Книга живых имен» хранилась у Варлаама. По ней он мог отслеживать, кто из нас еще летает, а кому крылья уже оборвали темные. Схватки между светлыми и темными хранителями происходили регулярно. Причин было множество: от возвышенных дуэлей за души своих подопечных до банальных стычек в духе «ты-не-так-на-меня-посмотрел». Поэтому «Книга живых имен» была неплохим подспорьем, когда требовалось узнать, кто из хранителей уже никогда не прилетит в Обитель. Имена живых ангелов в ней светились золотым светом, мертвых - навсегда угасали.
- А кто был хранителем этой девушки? - решила я уточнить.
- Аристарх.
Я открыла от удивления рот. Аристарх входил в тройку лучших хранителей и спас уже бессчётное количество душ, тогда как я пока ни одной.
- Но...
- Видишь ли, Амалия, - перебил Варлаам, - на первый взгляд назначения приходят довольно странные. Вчера, например, совсем юному стражу, вчерашнему выпускнику, досталась падшая женщина, а опытному стражу прислали приказ на охрану девяностолетнего набожного старца. Странный выбор, с одной стороны. Но тем, кто выше нас, виднее. Даст небо, мальчик, пройдя такую школу, станет внимательным хранителем, чутким и добрым, а опытный страж, постоянно сражающийся с несовершенствами людей, поймет, что у некоторых можно поучиться и терпению, и кротости. Тебе выпал жребий продолжить работу Аристарха, значит, на это у высших сил есть причина. Самые достойные из нас начинали с малого. Хотя, если бы я принимал решения, видит небо, назначил бы кого-нибудь другого.