Хелен никогда еще не приходилось испытывать такой глубины чувств, которые овладели ими. Или считала, что не испытывала. Потому, что в этот момент его пальцы нащупали ее соски, заставив ее застонать от наслаждения. Она бы никогда не поверила, что может ощущать такое блаженство.

— Хелен, Хелен… — Он бормотал ее имя, потом прерывисто вздохнул. Пытаясь взять себя в руки, он запахнул ее блузку и спросил: — Ты соображаешь, что кто угодно может пройти по этой тропинке?

— Да никто здесь не ходит! Разве, что парочка крабов. И мы. — Взяв за руку, она потащила его за собой по траве прочь от тропинки, нырнув под низко повисшие ветви дерева. — Никто нас здесь не увидит. Если посмотришь в просвет, увидишь море. Я однажды нашла это место и всегда приходила сюда, когда мне хотелось побыть одной. — Она осыпала поцелуями его подбородок, шею. — Добро пожаловать в мой особый уголок, мой самый любимый человек.

— Ох, Хелен! — Он провел губами по ее шее, оставляя за собой огненный след. Хелен стянула рубашку с его плеч, а он расстегнул ей бюстгальтер.

— Ты такая красивая, — прошептал он, опалив горячим дыханием ее кожу.

Она положила его руки к себе на грудь, ждавшую ласк. Желание закипало в ней, грозя удушить, и, когда она повторила ранее сказанные слова, голос ее прервался:

— Джос, пожалуйста! Люби меня.

Джос ласкал ее обнаженную грудь, казавшуюся алебастровой в лунном свете, его пальцы дразнили, возбуждали. Хелен со стоном произнесла его имя. И вот они уже опустились на колени, затем легли рядом на песок, и лунный свет, пробивавшийся сквозь листву, бликами играл на их обнаженных телах.

Губы Джоса медленно скользнули по ее шее, затем опустились на грудь. Он трепетно, завораживающе обводил языком ее соски, заставляя испытывать наслаждение.

Пальцы Хелен запутались в его густых черных волосах, притягивая голову Джоса. Рука Джоса добралась до ее бедра, нетерпеливо расстегнула пояс юбки и скользнула вниз, на ягодицы, поверх крошечных трусиков.

Не в состоянии справиться с собой, Хелен принялась расстегивать ремень его джинсов.

— Хелен, нет! Нам надо остановиться.

Молния джинсов расстегнулась.

— Но мне тоже хочется тебя коснуться, — прошептала она еле слышно, стягивая с него джинсы. Когда ее рука добралась до цели, он невольно застонал, зарывшись лицом в ее грудь.

— Хелен, пожалуйста, перестань! Я так тебя хочу! Разве ты не понимаешь, как тяжело мне сдерживаться?

Пальцы Хелен нежно ласкали его.

— Я и не хочу, чтобы ты сдерживался, Джос. Я тебя люблю. Пожалуйста, люби меня тоже.

— Я люблю тебя, Хелен. Очень. Хелен, мне кажется, я… — Он приник к ней страстным поцелуем, руки стянули с нее трусики и вернулись на пушистый бугорок, чтобы познакомить ее с новыми чудесными ощущениями.

Она выгнулась навстречу ему и, когда его член проник в ее лоно, встретила его с радостью, подавив вскрик боли. Она лишь на мгновение замерла, а Джос гладил ее лицо, бормоча что-то невнятное.

И когда он снова начал двигаться в ней, боль сменилась радостью соития с любимым…

Потом они долго лежали молча, все еще сплетя ноги, и Хелен устало водила пальцем по мускулам его руки. Наконец Джос слегка отодвинулся, и холодный ветерок остудил ее влажную кожу. Она ухватилась за него.

— Джос, не уходи.

— Шш, — ласково прошептал он, обняв ее одной рукой и положив, ее голову себе на плечо. — Я никуда не ухожу. Просто давай немного передохнем, — прошептал он, откидывая с ее лба влажные пряди волос. — Тебе было очень больно?

Она отрицательно покачала головой, пробегая губами по его солоноватой коже.

— Чуть-чуть, с самого начала. Это было… — Она судорожно вздохнула. — Это было прекрасно.

— Прекрасно. Как ты сама, — хрипло согласился он, целуя ее в висок.

Они лежали, пока дыхание не успокоилось, и тогда Джос вздохнул.

— Хелен, я чувствую себя последним подлецом…

Она заставила его замолчать, приложив палец к его губам.

— Нет, не смей так говорить, Джос. Ты ни в чем не виноват. Я тебя люблю, и мне хотелось, чтобы и ты любил меня. Отчаянно хотелось. Я уже давно мечтала об этом. А ты? Ты тоже?..

— И я тоже, любовь моя. — Он улыбнулся. — Похоже, в ближайшие шестьдесят лет мне от тебя никуда не деться, Хелен Лестер.

Джос положил ладонь ей на щеку и приник к ее губам долгим страстным поцелуем, от которого померк лунный свет. Затем его губы спустились ниже.

— Как чудесно, — с трудом выговорил он. Его дыхание ласкало ее набухшие соски. Губы Джоса нежно охватили их один за другим.

Желание охватило ее с такой силой, что она смущенно рассмеялась.

— Я, правда, красивая?

Джос заглянул ей в глаза.

— Ты — само совершенство, любимая.

Он снова приник губами к ее груди, и Хелен тихо застонала от наслаждения.

— Тебе пора домой, милая. Меган будет беспокоиться.

— Да нет же. Она знает, что я с тобой.

Джос промолчал, потом провел рукой по ее лицу.

— Мне от этого не легче.

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что Меган мне доверяет. А сегодня я совсем не на высоте.

— Как раз наоборот.

Джос покачал головой.

— Мы ведь не предохранялись, а это глупо и безответственно.

— А ты не хочешь детей?

— Разумеется, хочу. Но не сейчас. Ты слишком молода, чтобы связать себя по рукам и ногам.

— Ты хочешь сказать, мы больше не будем этим заниматься?

— Мы не должны. Но я сам себе не доверяю. Сегодня точно не должны. — Он опять поцеловал ее. — В следующий раз я подготовлюсь.

Но вред уже был нанесен. Хелен усмехнулась в душе. Нет, какой же это вред, поправила она себя. Джейми — лучшее, что у нее есть в той неразберихе, в какую превратилась ее жизнь. Только ради него она держалась в те ужасные дни, когда Джос бросил ее и уехал.

Но Джейми рос, и она с горьким удовольствием находила в нем черты Джоса. Его отца.

Хелен смущенно поежилась, вспомнив, что Иан стал больше, чем отцом для ее сына. Он слышал первое сказанное ребенком слово, видел его первый шаг, смотрел, как Джейми в первый раз играл в футбол. Все это по праву могло бы принадлежать Джосу. Если бы он только захотел…

И в этом самое главное. Если бы он захотел делить с ними их радости! Но он не захотел.

Потому, что ты не дала ему такой возможности, напомнил суровый внутренний голос, и впервые за долгие годы глаза ее наполнились слезами. Она сердито смахнула их с ресниц.

Что она могла тогда сказать? Джос решил уехать, собрался делать карьеру. Жена и ребенок только помешали бы ему. Собственно, он ясно дал ей это понять.

Она откинулась на подушки и еще долго не могла заснуть. Когда же, наконец, забылась беспокойным сном, подушка была мокрой от слез.

Хелен спала так скверно, что даже обрадовалась, когда пришла пора вставать, и одеваться. Она выбрала один из костюмов, сшитых по ее собственной модели, юбку цвета хаки, жакет с короткими рукавами и блузку приятного серо-зеленого цвета, идущего к ее глазам.

Она только успела поставить на плиту кофейник, как появился Джейми и уселся за стол.

— Ты сегодня рано, — заметила она с некоторым удивлением. Обычно его приходилось вытаскивать из постели силой.

Джейми зевнул.

— Я проголодался.

— Насколько проголодался? — спросила Хелен. — На кашу с тостом или яичницу с беконом?

— Спасибо, мам, только кашу. Я сам достану. — Джейми направился к буфету, взял свои любимые хлопья и насыпал их в большую миску.

Хелен поставила перед ним стакан с апельсиновым соком и легонько обняла его, когда он усаживался.

— А это еще за что? — спросил он, тоже обнимая ее.

— Просто в честь доброго утра.

Он полил хлопья молоком и съел пару ложек. Хелен уселась напротив, намазывая масло на тост.

— Мам?

Она подняла голову и встретила его взгляд.

— Помнишь, мы вчера говорили о том, что тебе надо встречаться с кем-то и все такое? Скажи, ты никогда не собиралась снова выйти замуж?