Поиск
Природа, сколько ж сил, сноровки и чутья
Потребовалось, чтоб такое обаянье,
Такую красоту вложить в одно созданье,
Чтоб родилась на свет любимая моя!
Как научилась ты из быстрых слов ручья
Внезапно извлекать ярчайшее сиянье
Возвышенной души, в привычном одеянье
От глаз людских ее величие тая?
Тону в разгадке я той силы неизвестной,
Которая устам с улыбкою небесной
И неземным очам прекраснейшей дана.
Богинею считать ее готов отныне,
Но чудеса творить положено богине,
Она своей рукой снять боль мою должна.
ПЕСЕНКА
Чтобы спрятать в глубине
Любящего сердца горе,
Лебедь белая у моря
Шепчет, жалуясь волне:
Без него тоскливо мне,
Он угрюмее, чем вьюга,
Он холодный, как родник,
Он колючий, как тростник,
Краше он, чем солнце юга.
НОВОРОЖДЕННОМУ
Младенец, юный плод, с утробной тихой дремой
Расставшийся и в жизнь приотворивший дверь,
На радость и отца и матери теперь
В скопление страстей, в дотошный день влекомый,
Тебя уже нашел твой жребий незнакомый,
И от него не раз узнаешь ты, поверь,
Что зла нет без добра, нет счастья без потерь,
Что страх навеки слит с надеждою искомой.
Но если чересчур жестоким будет рок,
Пусть вопреки ему наш милосердный бог
От смертоносных стрел тебя хранит надежно,
А если ты судьбе все время будешь мил,
То сколько б от нее даров ни получил,
Благодари за все и трать их осторожно.
* * *
Когда всемирный свет слепому от рожденья
Вдруг зренье подарил, слепой был потрясен.
Игру тонов и форм открыл впервые он
И, восприняв их ритм, застыл от возбужденья.
Возникли перед ним дворцов нагроможденья:
Могущество людей в величии колонн.
Но более всего он солнцем был пленен.
Уста молчали — дух кричал от наслажденья.
Электра, так и ты, мне душу озарив,
Тепло своей души ей щедро подарив,
Вернула то, чего меня судьба лишила.
И сердце жаждало, мою покинув грудь,
Ниц пасть перед тобой, к твоим стопам прильнуть,
Тебе хвалу воздать за все, что ты свершила.
* * *
Стремительный старик, покоя никогда
Не знающий, вперед летящий, словно птица,
Что скоростью с тобой попробует сравниться?
Ты ветер обогнать способен без труда.
О время, твой полет сметает города,
Престолы и дворцы, державы и границы;
Ты разрушаешь все, что прочностью гордится.
Зачем же для меня ты медлишь иногда?
Любимая, теперь, когда ты не со мною,
Пугает каждый день меня своей длиною,
Медлительность его едва-едва терплю.
Но время зря, увы, я все же погоняю,
И, вероятно, день тем больше удлиняю,
Чем больше я его, страдая, тороплю.
* * *
Юноша:
Галатея, даль уже светла.
Галатея:
Ах, не надо торопиться,
Ночь все длится.
Ах, не надо торопиться, то луна взошла.
Юноша:
Галатея, это солнца свет.
Галатея:
Разве утро наступило?
Двух не било.
Разве утро наступило? Двух еще ведь нет.
Юноша:
Галатея, на небо смотри.
Галатея:
Прав ты, милый, очевидно.
Как обидно!
Прав ты, милый. Очевидно, это свет зари.
Если б ночь до вечера продлить!
Чтобы нас не разлучало
Дня начало,
Чтобы не могло начало дня нас разлучить.
Ну, прощай, пора, любимый мой!
Юноша:
Нет, мой свет, без поцелуя
Не уйду я.
Твой последний поцелуй позволь забрать с собой.
Галатея:
Ты придешь ли вечером опять?
Юноша:
Тише! Мать нам помешает,
Коль узнает.
Но к тебе приду я снова, пусть узнает мать.
Галатея:
Мне разжать объятия невмочь!
Юноша:
Новый день уже все ближе.
Отпусти же!
Как тебе я благодарен за такую ночь!
ПО ПОВОДУ ОСКВЕРНЕНИЯ МОГИЛЫ ПЕТРАРКИ
Пока Петрарки дух витал за облаками,
Прах гения земля надежно берегла.
Но мстительный болван явился и со зла
Могилу осквернил нечистыми руками.
Послушай, лжегерой с куриными мозгами,
Тебя не ждет отнюдь за подвиги хвала!
Взбесившегося ты напоминал козла,
Который тень пронзить попробовал рогами.
И прах, что с первых дней за духом вслед стремился,
Но двести с лишним лет в сырой земле томился,
За то, дурак, тебя готов благодарить,
Что наконец сумел он выйти из могилы,
Вновь обрести своп дух, ему прибавить силы
И новых лавров блеск Петрарке подарить.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: