— Ну как? — спросила я, когда через некото­рое время Роберт вошел в дом.

— Нормально! — буркнул он. Потом, видимо снизойдя к моему умоляющему виду, пояс­нил: — Торговец готов прямо сейчас доставить сюда еще одну тележку с сосисками для этого чревоугодника. — Роберт наклонился и хотел по­гладить Джона, но тот встал и переместился по­ближе ко мне. Роберт вздохнул и продолжил: — Он говорит, что у него сегодня очень удачный бизнес.

— Сколько ты ему заплатил? — спросила я. Я уже достаточно прожила в этой стране и могла догадаться, что переданные Робертом слова тор­говец мог сказать только в обмен на астрономи­ческую сумму.

— Двести динаров.

— Это баснословные деньги, Роберт. Думаю этот торговец ни разу не делал в день больше десяти динаров!

Увидев мои изумленные глаза, Роберт зас­меялся.

— Я тоже сказал ему, что шкурки двух шкод­ливых созданий столько не стоят, но он не име­ет моего богатого опыта общения с Торнадо и настаивал на такой дорогой цене. Конечно, я на его месте опрометью бежал бы от вас куда по­дальше.

Не знаю, что случилось со мной, но все вок­руг вдруг заискрилось и заиграло. Прохладный полумрак комнаты с опущенными жалюзи пре­вратился в сверкающий блик света. Мне стало жарко и хорошо от слов Роберта. Если бы меня кто-нибудь спросил, почему немного ворчли­вую речь Роберта я приняла за объяснение в любви, я бы не смогла ответить. Потрясенная, я стояла посреди комнаты и молчала.

Вдруг раздался звонок в дверь. Он прозвучал тревожно и требовательно.

— Торговец вызвал полицию, — прошептала я.

Роберт двинулся к двери. Сжимая ладони пе­ред грудью, как если бы хотела обратиться к Пресвятой Деве, я последовала за ним.

Роберт открыл дверь. На пороге стояла Ширли.

— Роберт, дорогой, я подумала... — начала она и резко оборвала свою речь. — Она здесь! — тот­час закричала Ширли. — Ты постоянно мне врал, Роберт! А ты, паршивая девка, — накинулась она на меня, — строила из себя добродетельную овечку. Даже обещала сохранить мою тайну. Как же! А я, дура, поверила!

Для меня приезд Ширли был, конечно, неожиданным, а вот для Роберта... Этого я знать не могла. И не представляла себе, что мне теперь делать. Я стояла и смотрела, словно зритель, приобретший билет в лучшую ложу.

Взгляд Ширли наткнулся на Джона, и она бросилась к нему. На бедное животное посыпал­ся град ударов.

— Ты, черный ублюдок! Все из-за тебя. Надо было тебя удушить, а я оставила тебя в живых. — Ширли пнула Джона ногой. Тот от боли взвиз­гнул.

Я вышла из ступора и кинулась на Ширли.

— Успокойся. Я оказалась здесь случайно. Ты появилась всего лишь на несколько минут позже. Успокойся! Оставь животное в покое! — закричала я, видя, что мои увещевания на нее не действуют. Изловчившись, я толкнула Ширли локтем в грудь и оттащила от нее Джона.

— Ширли, я думаю, тебе нужно уехать. Не надо устраивать истерики. Если помнишь, я по­просил у тебя расторжения помолвки. Тогда я не сказал, щадя твое самолюбие, что люблю дру­гую женщину. Эта женщина и есть Джейн. Мы с ней поженились и проводим здесь свой медо­вый месяц. Ты лишняя, Ширли!

Мы обе ахнули. Воцарилось молчание. Даже Джон, который слегка скулил, жалуясь на не­заслуженные побои, умолк. Он переводил глаза на каждого из нас и как будто спрашивал: «Что случилось? Что он сказал? Я не совсем понял!» Я готова была повторять за Джоном те же воп­росы. Что сказал Роберт? Что мы с ним делаем? Проводим медовый месяц?

— Ты еще очень пожалеешь о своем поступке, Роберт! Эта женщина тебе не пара! — Шир­ли гордо вскинула голову и покинула поле боя.

— Ширли, подожди... — Я хотела побежать вслед за ней, но Роберт меня удержал.

— Не надо, Джейн. Я ее сюда не приглашал. Она должна понять, что наш разрыв оконча­тельный и ей надеяться не на что.

— Поэтому ты ей сказал, что мы пожени­лись?

— Нет! Я сказал ей, что люблю тебя, потому что я люблю тебя.

— Этого не может быть!

— Почему?

—Я тебе не пара. Ширли права...

Роберт подошел ко мне близко-близко. Наши взгляды встретились.

— Глупенькая... — прошептал он и обнял меня. Голова моя пошла кругом. В одно мгновение были забыты и появление Ширли, и вертевший­ся в голове вопрос, почему Дороти отправила меня сюда, зная, что здесь Роберт. Все это поте­ряло для меня значение. Его объятия давали мне чувство защищенности.

— Торнадо, — сказал Роберт, и наши губы слились.

Поцелуй длился вечность. Я закрыла глаза, чтобы полностью раствориться в счастливых мгновениях. Его язык ворвался мне в рот и опа­лил меня изнутри. Мой разум приказывал оста­новиться и не повторять уже однажды пройден­ного, не искушать ни его, ни себя, но я уже не могла подчиниться сознанию.

Я самозабвенно ответила на поцелуй Робер­та, ощущая волны дрожи, пробегающие по мо­ему телу. Весь мой прежний опыт больше не имел никакого значения. Я чувствовала только ра­дость, трепеща в руках любимого.

Он оторвался от моих губ. Я инстинктивно потянулась к ним снова, но Роберт слегка от­кинул меня назад и стал целовать шею. Его губы спускались все ниже и ниже, оставляя после себя желание быть поцелованной в этом месте еще и еще.

— Роберт, ах, Роберт, — услышала я свой го­лос, низкий, с хрипотцой. Он мне показался чужим.

Роберт расстегнул мою блузку. Его руки лег­ли мне на грудь, слегка сжали ее. И вот его губы уже ласкают мои напрягшиеся соски. Я таю в объятиях Роберта. Радость и истома переполня­ют мое тело.

— Ты прекрасна, ты еще прекрасней, чем я представлял, — услышала я его жаркий шепот. — Молчи.... — пробормотал Роберт, когда я хотела возразить ему. — Ребекка, моя Ребекка, как тебе идет это имя... — Его руки нежно ласкают мою кожу. Его губы прокладывают на ней сладост­ные дорожки из поцелуев.

Мой разум окончательно туманится. Почему ты должна отказывать себе в этой радости? — шепчет мне сердце. Эти мгновения не повторят­ся. Ты так долго страдала, насладись хоть капель­кой счастья. Роберт и ты связаны какими-то тай­ными узами. Недаром он всегда возникает перед тобой, когда ты его совсем не ждешь. Или ждешь?

Роберт становился все более настойчивым.

— Я хочу тебя, — пробормотал он, лаская губами мою грудь.

Здравый смысл отступил перед страстным желанием, которое охватило и меня.

— Роберт, Роберт, — шептала я, покрывая его лицо быстрыми поцелуями.

И мои, и его пальцы, сплетаясь, отталкивая друг друга и помогая, стаскивали с наших тел одежду. Роберт, не переставая, покрывал мое тело поцелуями. Ни тогда, ни потом я так и не смогла понять, как мы оказались в постели. Сама ли я добралась до спальни или Роберт отнес меня туда? Разве это имело значение? Я таяла и пла­вилась от ласк мужчины. Мое тело требовало большего.

— Скорей, я больше не могу ждать! — неожи­данно для меня самой прозвучал крик моей души и моего тела. Никогда я не произносила столь бес­стыдных слов. Но сегодня все было по-другому.

— Ребекка... — Это уже из его груди вырыва­ется стон неутоленного желания, и в тот же момент его упругая плоть глубоко пронзает меня.

Все мое тело изгибается навстречу и с радо­стью принимает ее в себя. Еще одно проникно­вение, еще, еще и еще... — и я рассыпаюсь на мириады мельчайших частиц. Я перестаю суще­ствовать. Все мое тело горит, плавится и несет­ся по волнам экстаза.

То, что должно было случиться, сверши­лось! Я принадлежу этому человеку, отдаю ему всю себя и с ненасытной жадностью вби­раю его в себя. Еще чуть-чуть — и я умру, ра­стаю, растекусь маленькой лужицей. Я услы­шала сладострастный стон и не сразу поня­ла, что он принадлежит мне. Мое тело перенеслось в новое измерение. Фантастичес­кое ощущение невесомого парения к звездам сменилось другим: я резко полетела вниз, в бездну, и сразу вновь воспарила к неизведан­ным высотам.

Послышался сдавленный крик Роберта, его тело несколько раз конвульсивно содрогнулось — сначала сильно, а затем слабее и еще слабее, и вот он замер, уткнувшись головой мне во впа­динку между плечом и шеей.