— Что за дела у тебя со Стратегами? Что делаешь на Рэне? Я слышал ваш разговор с Гайдуни…

Протяжно выдохнув, я посмотрел на парня.

— Я работаю на Совет Гильдий, Рокше. И сейчас пытаюсь предложить Ордо выгодную для него и Совета сделку.

Побарабанив пальцами по подлокотнику, я опустил взгляд, раздумывая как много можно мальчишке сказать. В Рокше я был уверен. Но угрозу-предупреждение Анамгимара нельзя упускать из внимания.

Впрочем, кто не рискует – не пьет. Подняв взгляд, я заметил, что рыжий уже сидит на диване напротив. Я дотянулся до бутылки, повертев ее в руках, отхлебнул форэтминского прямо из горлышка.

— К Стратегам меня тоже послал Совет. Без их помощи и поддержки затевать Игру не имеет смысла. Если бы я завалил переговоры с Алашаваром, нам и на Рэне делать было бы нечего. Камень Аюми служил подарком Стратегам, был знаком добрых намерений. Спасибо, что на Лидари ты его сохранил.

Показалось, что в серых глазах мальчишки на мгновение отразились мечта и грусть. Что, говорить, мне тоже было жаль камня. Пока он лежал в нагрудном кармане, не было нужды бесконечно глотать форэтминское, а Судьба благосклонно смотрела на все мои действия. Возможно, она отвернулась, узнав, что я готовлюсь с камнем расстаться.

Судьба – стихия уговорам неподвластная. Говорят, Судьба любит дерзких. Но далеко не каждого, кто дерзок. Я же слишком давно играю с ней – словно танцую страстное танго. Я смотрю ей в глаза, но страсти в ее глазах нет, только холод. Ошибешься, она отправит тебя на дно. Чтобы выиграть в поединке с Судьбой, нужна поддержка Удачи. Но эта, еще менее надежная госпожа, похоже, улыбается рыжему.

— Совет желает о чем-то договориться со Стратегами? – парень не просто удивлен, он поражен в самую пяточку. – Совет задабривает их подарками, которым нет цены?

Несмотря на удивление, мальчик мой не повышает голоса.

— Все имеет свою цену, - резко обрываю я его. – От договора со Стратегами зависит слишком много, чтобы не плакать по самому расчудесному камню. Совету нужны союзники. Ты мощь флота Анамгимара знаешь?

Он усмехнулся.

— Ну, надо же… и что впереди – передел сфер влияния?

Влепить бы мальчишке пощечину, но я сдерживаюсь – ничего он не знает. Ничего. Скоро узнает.

— Рокше, ты легенды о небесных бродягах знаешь?

Глупый вопрос, еще бы ему не знать – полдня просидел в обнимку с томиков стихов Ареттара, да и в Академии одна из любимых тем – помечтать о том, как наткнешься на затерянный флот, как из грязи вознесешься к вершинам.

Только в жизни немного не так. Не так и давно это было – легендарный флот нашел один из капитанов Лиги. Вот только счастья ему это не принесло. Корабль не дошел до надежного порта. Раритеты исчезли. Самому пришлось смириться с репутацией то ли лжеца, то ли сумасшедшего.

— Так то – легенды.

Отхлебнув еще глоток из бутыли, я поставил ее на стол, и вздохнул, чувствуя, что наконец-то перебродивший сок рэанского винограда помог мне очистить от страха кровь.

— Рокше, я могу попытаться добиться аудиенции у капитана, который видел их флот. Но на эту тему с ним я говорить не стану. Если ты не боишься – можешь попробовать. Но учти, Аторис Ордо обещал выдрать язык каждому, кто заведет об этом речь. И еще, камень я нашел среди обломков того корабля.

Взгляд рыжего на мгновение сделался физически ощутим; он смотрел в лицо, и казалось, поток излучения обжигает мне кожу.

— Арвид?

— Знаешь Легенды? - спросил я, почти задыхаясь. – Только не говори «нет». Ты же в курсе отчего Аюми исчезли.

— Они воевали с Империей, пытаясь защитить остальные миры.

Я сухо кивнул и заметил, как пальцы Рокше слегка задрожали.

— Не знаю как Аюми, но Империя точно существует, - выдохнул я. – Клятая Эрмэ. Иллнуанари служит Империи. Каждая Гильдия, каждый вольный торговец платит ей дань. Откажись мы, и Торговый Союз сотрут в порошок. Нас не трогают, пока Империя таится и не желает, чтобы Лигу встревожило исчезновенье Раст-эн-Хейм. И мы ничего не можем поделать с Империей в одиночку.

Я выговаривался, чувствуя, что, несмотря на действие форэтминского, у меня мерзнут пальцы, и что кровь прилила к щекам.

— Рокше, будет война. Если Иллнуанари получит Рэну и разместит здесь свой флот, под ударом окажутся все до единой планеты Лиги. Если будет уничтожена Лига, Эрмэ не станет церемониться с нами. Все умрем или станем рабами. Что тебе больше по вкусу?

Мальчишка сжал кулаки, поднялся с дивана, прошел по комнате. Копируя меня потянулся было к бутылке. Я рассмеялся:

— Водичкой разбавь. Поплывешь без привычки.

Рокше выругался, отпрянул, вновь посмотрел мне в глаза:

— Знаешь, я буду драться и лучше сдохну, чем...

— Вот и я так же, рыжий. Нет другого выхода, как идти на поклон к лигийцам. В одиночку – что у нас, что у них, никаких в общем-то шансов. Вместе, может быть, уцелеем. Зная что нас поддержат, помогут, можно попытаться выдрать из рук Анамгимара Рэну. Хотя само по себе это не решит всех проблем.

Рыжий снова плюхнулся на диван. Сцепил руки в замок, посмотрел на меня исподлобья.

— Арвид.

— Да?

— А с чего Совет решил, что Стратеги поверят и согласятся?

Я усмехнулся. Что ответить? Рассказать, как пять десятков лет тому назад совет принимал посла, выслушал предложение и решил не говорить ни «да», ни «нет»? Тогда беда еще не стучала в двери. Пятьдесят лет назад казалось – пока мы платим дань и не протестуем – бояться нечего, ведь жили же так наши предки.

— Пятьдесят лет назад заключить союз предлагали сами Стратеги.

Тишина повисла вновь: плотная, осязаемая. Рокше, задумавшись, смотрел в пустоту перед собой. Мне отчаянно хотелось напиться. Так, чтобы начисто забыть обо всем.

Я посмотрел на бутыль, где на самом дне оставалось немного вина: едва ли больше, чем половина стакана. Слишком мало чтобы напиться до полной отключки, но вполне достаточно, чтобы завтра колоколом гудела голова. Впрочем, глотком больше, глотком меньше – какая разница? Я допил содержимое, уронил бутыль на пол.

— Все понял, рыжий? – несмотря на кураж голова была чиста, словно стеклышко. – И прими за добрый совет, а не за желание подставы рекомендацию: сожги ты контракт, под которым красуется подпись Алашавара. Не приведи Судьба, попадет в руки подручных Эльяны. Что в таком случае будет, я даже гадать не хочу.

Рокше кивнул, уловив, что мне не до шуток.

— Сожгу. А твой экземпляр?

— Свой я спалил еще на Ирдале.

Тишина. Несколько долгих минут тишины… Рокше молчит, видимо, думает. Вот и хорошо. Вот и ладненько – пусть думает, ему есть над чем. Как и мне.

Эльяна от меня не отступится. В сказку, о том, как я потерял камушек, он не поверил. С потерей пришлось смириться, но… разговор тет-а-тет, он постарается мне подстроить. Точнее, допрос. Хорошо, не сейчас – на Рэне нет проклятых эрмийцев.

Высокородные, будь они прокляты, твари! От этих ничего не утаить! Будь проклят Эльяна – нувориш, баловень Судьбы, презренный выскочка! Чтобы его заживо черви жрали!

— Знаешь, Рокше, - проговорил я, нарушив воцарившуюся тишину, - как покончим с делами на Рэне, нам нужно будет исчезнуть. Быстренько прогуляемся до Раст-эн-Хейм, по полной затарим корабль и – в долгий рейд. Есть идея как совместить приятное с полезным. Авось у Анамгимара возникнет новая головная боль, пока мы с тобой будем болтаться в пространстве. В благодарность за камушек Алашавар дал координаты системы, в которой Ордо нашел флот. Рискнем? Может, Удача нам улыбнется?

— Арвид, ты – пьян, - было последним, что я услышал, прежде чем отключиться.

Глава 16

Встреча с Ордо не далась мне даром. Напряжение и волнение вытянули все силы, уложили снова в кровать. Только и остается что лежать, хлопать ресницами, слушать ворчание свекра-медика, да ждать визитов.

Изредка заходит Лия, приносит цветы, ставит их в вазу на тумбочке у изголовья, садится рядом, дарит несколько фраз ни о чем: Вероэс приказал меня не расстраивать. Два-три раза за день заглядывает Дон. Его визиты недолги: «дела, мама, дела»... Зато неотлучно рядом прислуга — уставшая женщина в простом застиранном платье. Она поправляет подушки, протирает влажной тканью горячий лоб, помогает напиться, приносит еду... Она молода — девочке нет тридцати, я знаю это — но у нее уже поникли плечи, и потух взгляд, словно бунт выжег в ней жизнь, оставив бродить по миру безразличную тень. Она молчалива. «Да, мадам. Нет, мадам», — вот и все что я от нее слышу. Когда приходит Ордо, она старается сделаться совсем незаметной, и тихо, словно мышь, уходит из комнаты. Но Аторис навещает меня нечасто.