— Хорошенько отдохни. Спокойной ночи!

Он еще раз коснулся ее носа, убрал руку и растворился в темноте.

Наконец настал день, когда Анну выписали из больницы. Натали решила устроить себе выходной, чтобы помочь ей. Хотя мама, конечно, возражала и говорила, что уже прекрасно себя чувствует и не нуждается в помощи.

Натали только направилась в кухню, чтобы приготовить матери чай, как вдруг заявилось семейство Морель в полном составе. Похоже, Жан-Люк притащил своих родителей сразу после того, как встретил их в аэропорту.

— Анна! Что с тобой, моя дорогая? Стоило мне только уехать, как… — Вивьен побежала к своей подруге.

Ее муж, отец Жан-Люка, последовал за ней, а сам Жан-Люк замешкался в коридоре:

— Я постараюсь увезти их поскорее, — пообещал он Натали. — Анне все еще следует соблюдать покой.

— Она очень рада, что вы приехали ее навестить. Ты же знаешь, они с твоей мамой хорошие подруги, к тому же мама выздоравливает на удивление быстро.

— Ты тоже выглядишь лучше, — сказал он, оценивающе разглядывая ее лицо. Потом его взгляд опустился ниже, и он немного нахмурился, оглядывая ее фигуру. — Но по-прежнему слишком худенькая.

— Не всем же быть мягонькими, беленькими и кудрявенькими!

Она обошла его и направилась в зал, где беседовали их родители, но он схватил ее за руку и произнес:

— Не вредничай! Я просто хотел сказать, что ты сильно похудела с тех пор, как стало известно о болезни Анны. И что теперь, когда все нормально, ты можешь начать нормально питаться.

— А я никогда и не переставала, — пожала она плечами. В последнее время у Натали действительно не было аппетита, но все же ей не нравилось, когда Жан-Люк лишний раз напоминал ей, что она похожа на недокормленную гончую. — И ты вовсе не обязан за мной следить. Я и сама могу о себе позаботиться!

— Просто привычка, наверное, — спокойно объяснил Жан-Люк и отпустил ее руку. — Ведь я следил за тобой с тех пор, как ты родилась.

Это была истинная правда. Натали прекрасно помнила, как он не раз отряхивал ее от пыли после очередного падения. Да и вообще этот заботливый парень всегда старался уберечь маленькую девчонку от разных неприятностей. Иногда он злился на нее из-за того, что Натали передразнивала его или увязывалась за ним, куда бы он ни пошел. А еще он всегда защищал ее от ребят, которые могли бы ее обидеть. Один раз Жан-Люк даже чуть не подрался из-за нее со своими двоюродными братьями.

— О чем ты думаешь?

— Так, накатили воспоминания, — сказала она, вздыхая. Просто воспоминания. Вообще-то я готовила маме чай, когда вы приехали. Так что сейчас я накрою чайный стол на всех. Или, может, кто-нибудь хочет кофе?

— Я буду кофе, если можно. — Он пошел вместе с ней в кухню. — А ты, должно быть, пока не ходишь на работу, чтобы ухаживать за Анной?

— Освободилась на один день. Но тебе же известен мамин характер, она не хотела, чтобы я оставалась дома даже сегодня.

Натали потянулась, чтобы достать с полки сахарницу. А достав, повернулась обратно. Жан-Люк за это мгновение оказался гораздо ближе к ней, чем до этого. И Натали чуть не выронила сахар из рук. Она увидела свое отражение в его глазах. Вдруг ей показалось, что Жан-Люк ее сейчас поцелует. Но иллюзия закончилась, когда он спокойным движением взял у нее сахарницу и… отошел к столу.

— Похоже, моя мама может разговаривать с твоей без перерыва, — улыбнулся он.

Натали ничего не ответила, потому что все еще не могла опомниться.

Идиотка! — ругала она сама себя. Похоже, дело с Жан-Люком принимало серьезный оборот. Натали любила его и думала о нем каждую минуту. Но он-то разочаровался в ней! Ведь сказал же, что у него есть Соланж и с этой девушкой у него все серьезно…

Но, так или иначе, он недавно поцеловал ее! Хотя, возможно, это было просто недоразумение. Ведь она уже унизила его раз в жизни, и больше он не позволит ей этого сделать.

Когда подруги наговорились, Вивьен стала прощаться. Она обняла Натали и предложила:

— Вы должны обязательно прийти к нам на ужин, как только мама будет чувствовать себя лучше. Может быть, на следующей неделе? Соберемся узким кругом — только наши две семьи, как это было всегда.

Натали восприняла это приглашение как знак примирения. Мама Жан-Люка простила ее.

— Конечно, мы с удовольствием придем, — ответила Анна. — Правда, Натали?

Она почувствовала, что у нее защипало в носу, кивнула в ответ и сдавленным голосом поблагодарила Вивьен за приглашение.

Однако когда наступил день назначенного ужина, Натали приложила все усилия, чтобы туда не пойти. Но мать даже слушать не стала ее отговорки. Анна строго сказала, что Вивьен ждет их всех вместе, и если Натали не придет, она будет расстроена.

Ей же совершенно не хотелось встречаться с Соланж, хотя она не была уверена, что та уже получила право считаться членом семьи Морель. Так или иначе, но ей придется это пережить.

Когда Натали с родителями подъехали к дому семьи Морель, Жан-Люк сам открыл им дверь. Девушка с облегчением вздохнула, когда поняла, что на ужин никто кроме них больше не приглашен.

Она знала этот дом как свой собственный, и, хотя сначала чувствовала себя немного скованно, уютная атмосфера и теплые отношения, которые у нее всегда были с родителями Жан-Люка, были быстро восстановлены. Похоже, они окончательно простили ее за то, что когда-то произошло.

Сам Жан-Люк был весь вечер спокоен и любезен. Однако Натали все равно чувствовала какое-то напряжение. И старалась не оставаться с ним один на один.

— Жан-Люк, дорогой, покажи Натали наш новый пруд, — предложил после ужина его отец, который был увлечен теперь устройством сада.

Сначала Натали показалось, что Жан-Люк собирается отказаться, но он вздохнул, взял ее за руку и повел в сад. Она видела, что родители обернулись, провожая их взглядом.

Когда они вышли за двери, Натали высвободила руку и сказала:

— Ты не обязан делать этого.

— У меня не было выбора. Я же видел, что ты засыпала.

— Просто там очень жарко, — пробормотала она.

На улице было немного прохладнее. Они шли к деревьям, посаженным по периметру всего дома. Натали помнила их еще с детства, хотя тогда они казались ей намного выше. Солнце уже село, и сад был окутан прозрачно-серыми сумерками. Натали подошла к розовому кусту, взяла в ладони распустившийся цветок и вдохнула его аромат.

Будучи ребенком, она очень любила приходить сюда, гулять по узким тропинкам между кустов. Или читать в тени деревьев, или наблюдать за золотой рыбкой в фонтанчике. Еще здесь был небольшой пруд, в который она свалилась, и Жан-Люку пришлось тогда ее вытаскивать.

Она не стала напоминать ему об этом, слишком дорогими для нее были эти воспоминания. Сегодня же идущий рядом взрослый мужчина мог и посмеяться над ее сентиментальностью. Все это время он сопровождал ее молча, даже не пытаясь сделать их прогулку интимной.

Подул легкий ветерок, тронул детские качели, привязанные к старому дубу.

— Они все еще здесь! — не смогла удержать свой восторг Натали.

— Да, каждый год отец обновляет веревки. Обычно на них катаются мои племянники. — Жан-Люк сильно дернул одну из веревок, проверяя ее на прочность. — Они и тебя выдержат.

Натали покачала головой и ответила:

— Я уже слишком взрослая, чтобы кататься на качелях.

В детстве он часто катал Натали на этих качелях. Сначала потому, что она не умела сама, а затем — из озорства. Ему нравилось, как она визжит от восторга. Это происходило много лет назад, но казалось, что только вчера.

Они направились по тропинке дальше. Розы стали пахнуть еще сильней. Жан-Люк шел рядом с Натали, и рукав его пиджака чуть касался ее плеча. Постепенно они приблизились к новому пруду, все дно которого было выложено камнями, причем так, что вода стекала с тех из них, которые были повыше, создавая миниатюрный водопад.