— О, спасибо! — прорыдала вампиресса, — Я все скажу.

— Для начала, как тебя зовут? Не люблю иметь дело с безымянными существами.

Глаза бессмертной, окаймленные толстой траурной подводкой из потекшей туши, испуганно метнулись к лицу Охотницы, словно ища подвох в этом простом вопросе.

— Меня зовут Натали, — решилась, наконец, она, испугавшись, что незнакомке с мечом может надоесть ждать.

— Ну что ж, Натали, — кивнула Флай, немного отодвигая золотое лезвие от ее шеи, ровно настолько, просто, чтобы металл перестал прожигать кожу. Сделала она это разумеется не из-за жалости, но только из практических соображений. Сложно допрашивать кого бы то ни было, когда у него отсутствует голова. — Мне нужно знать все о клубе "Македония". Это ведь ваше заведение, верно?

Натали настороженно кивнула. Ее тело было напряжено, она готовилась броситься наутек в любой момент, но пока что, хоть лезвие меча и отстранилось на пару миллиметров, о свободе думать было еще рано.

— Я знаю, ваша братия что-то задумала на этот Хэллоуин. Что?

— Будет вечеринка… — неуверенно промямлила вампирша.

Флай раздраженно фыркнула и вновь прикоснулась золотым мечом к бессмертной, заставив ее тихо заскулить от обжигающей боли.

— Я не об этом говорю! Сколько людей вы собрались прирезать, как жертвенных овечек, на своей "вечеринке"?

Вампиресса удивленно заморгала и тут же отчаянно замотала головой, не обращая внимания на приставленной к горлу лезвие.

— Наши редко убивают, это слишком опасно! Откуда я могу знать, что будет на Хэллоуин? Я не ясновидящая.

— Правильно, ты дура! — зло воскликнула Флай, — Неужели мне не удастся ничего от тебя добиться!?

Поддавшись эмоциям, Охотница на секунду ослабила руку, сжимающую меч, и Натали не преминула этим воспользоваться. Нырнув вниз, она молнией кинулась в сторону, пытаясь уйти как можно дальше.

— Тьфу ты! — плюнула Флай, — Ушла гадина.

Однако пытаться догнать вампиршу она не стала. Пусть та продолжает свое жалкое существование. Вряд ли она может представлять какую-то опасность. Впрочем, если их пути вновь пересекутся, Флай без раздумья лишит Натали жизни.

Продолжать расследование сейчас не имело никакого смысла, да и Антон может проявить излишнее любопытство к причинам ее долгого отсутствия. Сейчас Флай хотела лишь смыть с себя отвратительный дух вампирской крови, а потом залезть в кровать и спать, спать, спать.

Может ли быть так, что она ошиблась в своих предчувствиях? Может в этом клубе и не планируется ничего жуткого? Возможно… Но разве имеют они с братом рисковать жизнями стольких людей?

Флай прекрасно знала ответ на этот вопрос. Он не менялся для нее уже много-много веков…

Какая же все-таки гадость этот ваш Интернет!

Куча информационного мусора и порнографии, а чего-то по-настоящему стоящего — ноль!

Долл устало и безнадежно тыкала ногтем в клавиши. У нее уже рябило в глазах от бесконечного розового цвета и океана блесток, которыми были заполнены сайты эксклюзивных маскарадных костюмов.

Долл хотелось чего-то яркого и необычного, но при этом не совсем фриковского, достаточно соблазнительного… В общем чего-то, похожего на нее саму!

В конце концов, Долл окончательно убедилась — готовые наряды ей однозначно не подходят! Ну должно же быть что-то такое… Что сможет выразить ее индивидуальность. Где же ты — идеальное платье?..

Но вдруг, когда Долл уже собиралась закрыть все бесполезные вкладки, когда ее внимание привлекла одна случайная картинка, с подписью: "заказ фарфоровых кукол ручной работы"… Вот оно! Нет, вампиресса вовсе не собиралась покупать игрушки через интернет… Она только что придумала, в каком костюме будет на Хэллоуин. Это было настолько просто, что ей захотелось рассмеяться от облегчения.

Ну, конечно же! Она пойдет на "бал" в костюме куклы. И к тому же что-то такое она может смастерить из того, что есть в гардеробе, не придется тратить огромные деньги, да и времени уйдет совсем немного. Полная восторга и радостных предвкушений, Долл вдохновенно принялась рисовать на первом попавшемся листе бумаги набросок будущего платья.

Так… Пышная юбка с кружевами по подолу, наверху обязательно корсет со шнуровкой… Красивые чулки и перчатки, конечно же… И туфли. Были у нее одни, идеально вписывающиеся в образ. Черные ботильоны от Dolce & Gabbana, с высоким каблуком, открытым носом и шнуровкой. Практически на грани неприличия, но, то, что нужно для образа соблазнительной куколки. А вот что делать с прической? Оставить распущенные локоны, заплести два хвостика с огромными бантами или выбрать готичную шляпку с кружевной вуалью?.. Пожалуй, хвосты будут в самый раз.

В результате, в шкафу Долл нашлось все необходимое для того, чтобы выглядеть настоящей фарфоровой куклой. Она и так бледна, а огромные глаза сейчас были цвета электричества, в них сверкали жизнь и энергия. Все-таки, Долл во многом оставалась обычной девушкой, которая обожает краситься и наряжаться. Просто сейчас к этим ее интересам добавилась страсть к чужой крови… Но это такая мелочь, правда ведь?

Возможно, придуманный ею костюм и не был чересчур затейливым, но зато он идеально отражал суть Долл. "Я красивая, но такая же холодная, как и эти игрушки", — с легкой грустью подумала вампиресса. Ведь в ней всегда видели только красивую оболочку, никто не стремился заглянуть глубже, в душу симпатичной девчушке. И вскоре она пришла к выводу, что то, что находится под слоем косметики, под фарфоровой маской, не интересует людей. Она научилась притворяться, используя красоту в качестве своего оружия. А сердце… Кому до него есть дело? Пусть болит, пусть мерзнет, главное чтоб на лице всегда сверкала улыбка, даже если она всего лишь нарисованная.

Когда-то она была просто девушкой Лерой, когда-то она верила в любовь. Но мечты слишком хрупки и ненадежны, чтобы на них можно было полагаться. И не только Алекс виноват в том, какой она теперь стала… Нет, еще до встречи с ним она уже была холодной, временами даже жестокой Долл — но тогда она была жива…

Теперь же все иначе. Вампиры как никто другой знают, какого жить в вечном притворстве, всегда и везде носить маску, играть в людей и людьми. Сейчас Долл и кукла и кукловод. Но она больше не хочет подчиняться. Она достаточно сильна, чтобы диктовать другим свою волю, а единственная слабость, которая когда-то заставила ее поступать иначе… Нет, больше она такой глупости не совершит. Любовь лишь глупая выдумка отчаявшихся людей, и единственное что от нее остается это боль и горечь. Потому что не бывает ничего прочного и уж тем более вечного. Все меняется и рушится, так какой же тогда смысл связывать себя чувствами и обещаниями? Куда как разумнее жить только для себя, не завися ни от кого… ничего не чувствуя. Как просто — стать равнодушной куклой. Пусть тобой любуются, но твое холодное сердце никогда не разобьется, оно будет тихо и спокойно лежать в груди, связанной тугими лентами корсета, и никто и никогда не доберется до него.

Выбор сделан, и ничто не заставит ее изменить его.

… По крайней мере, так Долл считала тогда. Что ж, обманывать себя — одновременно самое простое и самое сложное из всего, что может делать человек. И вампир тоже.

"Я просто устала прятаться и осторожничать", — подумала Долл, — "Устала бояться других вампиров, людей, которые могут заметить мои странности. Я хочу стать такой как раньше, просто красивой девчонкой, с ветром в голове, у которой не было причин для беспокойства, кроме распродаж и вечеринок. Конечно, ее теперь не вернуть, но я могу попытаться найти свое место в этой новой жизни… Должна попытаться".

Вампиресса тяжело вздохнула, и покачала головой. Ни к чему такие мысли, только вновь в тоску загоняют. Они и так слишком долго пребывала в депрессии, пора вновь становиться живой. Живой! В ее нынешнем положении это слово звучит горькой насмешкой. Долл — вампир, а значит все, что связано с жизнью осталось для нее в недосягаемом прошлом. Ну и пускай. В этом существовании есть немало своих плюсов, по крайней мере, мало кто сможет сделать ей больно. И у нее достаточно сил для мести. Что могла сделать человеческая девчонка против вампира? Конечно же, ничего. Другое дело сейчас, когда она была на равных с Бессмертными.