Проблема была в том, что ей доставляло невероятное удовольствие ощущать этот мускулистый торс прижатым к своему телу. Пола даже не представляла, насколько вся она, ее кожа, ее грудь соскучилась по ласке. И вот уже женская рука непроизвольно пыряет под добротную ткань его рубашки… И тут же собственный голос останавливает чужое желание:

— Отпусти меня.

— Я делаю тебе больно? — прошептал Томас, отстраняясь от нее.

— Нет. Да… — Пола стремительно прошла в гостиную. — Мне нужно идти.

— Жди меня завтра утром внизу, у подъезда здания. В восемь тридцать.

Том, казалось, хотел прибавить что-то еще, может быть, более личное, но произнес лишь нечто, что впоследствии будет оценено как выверенный шаг по проторенной дороге бизнеса:

— Захвати купальник!

— Хорошо. Но уж потом больше никаких вечеринок! Никаких маскарадов! Завтра будем в расчете, ладно? — Она попятилась по ковру к дверям и повернулась, чтобы убежать.

— Пола!

— Что?

— Ты уронила свою униформу. — Смеясь, Том бросил ей сверток. — Отныне, если такое придет тебе в голову, можешь переодеваться здесь в любое время.

С горящим от смущения лицом Пола выскочила в холл, едва успев увернуться от столкновения с пылесосом.

Безропотно она схватилась за его рукоятку и покатила агрегат через холл в чулан. Еще один миг из прожитого дня уборщицы…

Всю дорогу домой Пола размышляла, каково каждый вечер есть омаров, жить в роскошных апартаментах и ложиться спать вместе с Томом Клинтоном. И пусть думают о ней что угодно, но вовсе не все составляющие этой призрачной, явно не на нее рассчитанной жизни ее устраивали.

То, что пришлось пропустить глупую встречу в ресторанчике неподалеку от работы, — она не жалела. Все-таки произошло что-то новенькое, хоть это и стоило нервного напряжения.

Когда на следующий день Пола подъехала к месту встречи в своем потрепанном «чеви», Том ждал у тротуара, прислонившись к «порше». Очевидно, для повседневных нужд «кадиллак» не годился.

Что же касается самого Тома, вид у него был совсем не будничный. В своих серых брюках и темно-синем трикотажном спортивном пуловере он выглядел свежим и бодрым, несмотря на тридцатиградусную жару.

— Привет! — Пола взяла свою пляжную сумку и выскользнула из машины.

Оглядев ее, Том присвистнул, чем озадачил молодую женщину.

— Я что, не так одета?

Может быть, действительно слишком смелое решение: шорты, облегающий открытый топ и босоножки на высоких каблуках?

Но ее миллионер был, как и накануне, то ли безразличен, то ли снисходителен. Одну руку опустил на обнаженные плечи «жены», другой взял у нее сумку.

— Как раз для вечеринки на пляже. Мужчины будут с удовольствием на тебя глазеть, а женщины не станут возражать, потому что ты — моя жена.

— Но вдруг я допущу какой-нибудь промах? — спросила Пола, пока Клинтон усаживал ее в свой спортивный автомобиль. — Предположим, ляпну, что я работаю, или проговорюсь о своей соседке по комнате?

Том завел мотор и включил кондиционер.

— Ты и твоя бывшая соседка по комнате, несмотря на изменения в твоей судьбе, все еще близкие подруги, потому ты так ее и называешь. Что же до работы, то ты имеешь в виду добровольную работу. Благотворительность.

— Раз уж речь зашла о моей соседке по комнате, то Салли считает все наши мистификации сплошным безумием.

Это был еще очень мягкий пересказ мнения пугливой Салли! Едва та узнала, что Пола умудрилась поставить под угрозу их новый контракт, то просто пришла в ярость.

— Конечно, безумие, — беспечно согласился Клинтон. — Однако, дорогая, нужно научиться судить о событиях по их результату.

— Ты говоришь, как мой бывший муж, проигравшись на бегах.

— Нет, я не ставлю на лошадей. Слишком уж невелики шансы. Вариант, мелковатый для меня.

— А что, если ты не получишь ссуду?

Лицо у Тома сразу стало жестким.

— Деньги я в любом случае достану… Не знаю как, у кого, но достану,

— Насколько я могу судить, ты попал, видимо, в отчаянное положение. Тебя преследует мафия или что-то в этом роде?

Том рассмеялся. Возможно, смех был несколько искусственным.

— Нет, я… Сейчас я полон интересных планов. Если б я раньше не был так занят собой… Если б не упустил времени и не очнулся слишком поздно… Но, учти, я легко не сдаюсь.

Планы! И у этого тоже — планы… Не такие ли, что были и у Микки? Всегда расчет на что-то невероятное, недостижимое…

Нет уж! С нее достаточно слышать про планы и жить ожиданием их выполнения. Сыта иллюзиями по горло. Уж если выходить замуж, то за человека, на которого можно положиться.

Посмотрела на профиль Тома: насмешливый изгиб губ, огонек в глазах, настрой на приключение. Типичный игрок! Только ставки выше, чем у Микки, банкрота во всем и на все времена.

Сердце ждет, что явится кто-то солидный и надежный, полюбит, убережет от бед.

— Вчерашняя встреча с Йенсенами далась мне не так легко, как я думал, — нахмурился Клинтон. — У меня вся спина и шея занемели. Нельзя немного прямо на ходу помассировать?

— Отчего же? Можно. — Дорога неблизкая, будет чем заняться. К тому же искусству массажа она училась и преуспела в этом деле.

Она встала коленями на сиденье и зажала его плечевые мышцы в крепкую щепоть. Потом принялась жестко растирать их.

Мужчина зачастую только притворяется сильным, а посмотреть… Господи, какой же у него затылок уязвимый. Волосы красивые. Когда их стриженые концы ощущает рука, возникает чувство некоторой интимности.

— Ужасно приятно. — Том полузакрыл глаза, но продолжал следить за дорогой. — Не останавливайся.

Пола потянулась, чтобы достать до мышц шеи. При этом грудью случайно коснулась его руки и, к своему смущению, почувствовала, что нечаянное движение отозвалось в ней внутренним волнением: грудь напрягалась, участилось дыхание.

Есть надежда, что мужчина ничего не заметил. Продолжая делать массаж, молодая женщина ощутила, что мышцы его постепенно расслабились.

— Ну как? — наконец спросила она. — У меня уже пальцы устали.

— Замечательно. Послушай, я согласен на массаж в любое время суток, делай мне его как можно чаще.

Та засмеялась.

— Мы с Салли зарыли свои таланты. Вот если бы работать нам массажистками — куда больше удалось бы получать.

— Ну, если ты сумела сейчас попасть в такую передрягу, представляю, что натворила бы при столь близком контакте с клиентом, — заметил Том.

Его легкомысленный тон не был поддержан спутницей, та молча уселась на место, внимательно вглядываясь в заоконное пространство.

— Посмотри-ка, тебе не кажется, что туман чересчур густой?

— Да, вижу. Вспомнила, ведь сегодня по радио предупреждали о возможном тумане. Не гони так быстро!

Когда они подъехали к Санта-Монике и повернули к дороге, ведущей в Малибу, небо потемнело, в воздухе явно ощущался запах гари.

— Никакой это не туман, горят кустарники. Настоящий пожар! — взволнованно проговорила Пола.

Том включил радиоприемник. Им пришлось прослушать три рекламных объявления и обзор событий из Вашингтона, прежде чем диктор сообщил то, что они и хотели узнать. В горах Санта-Моники и каньоне Топанга бушуют два больших пожара, которые пока не удается сдержать.

— Может, нам следует вернуться? — с тревогой в голосе сказала Пола. — Разве не тут несколько лет назад такой же пожар дошел до самого моря?

— Вот так так! Неужели отважная женщина, которую я выбрал себе в жены, струсила? — усмехнулся мистер Клинтон.

— Ничего я не струсила! В Южной Калифорнии пожары не редкость. Но мне известно, что сухие кустарники способны нести огонь на большое расстояние, а при определенных погодных условиях он захватывает и населенные пункты.

Тем временем диктор бесстрастным голосом сообщил, что сегодня погодные условия именно такие, когда опасность распространения огня велика; жара, сильные ветры…

Ну и пусть себе! Не страшно! Еще неизвестно что лучше — провести выходной с Салли на пляже среди бандитского вида подростков и тучных матрон или же путешествовать с Клинтоном в «сложных погодных условиях». Когда еще удастся посмотреть на один из сказочных домов взморья, знаменитого тем, что там обретаются нынешние и угасшие кинозвезды!