— Я уже учусь, — тихо произнёс он, опустив голову, — И я буду учиться дальше, просто это не так легко, как казалось раньше.

Он помолчал, молчала и Катя-ангел.

— Ты вернёшься ко мне? Ты дашь мне возможность быть рядом? — спросил он, снова поднимая голову вверх.

Катя улыбнулась и покачала головой.

— Не знаю, Разиэль, — ангел встрепенулся, услышав своё настоящее имя из уст Екатерины, а она продолжила, — Не знаю, это будет зависеть от нас двоих, а не только от меня.

Она взмыла ещё выше и пропала из виду, а Разиэль поднял руки вверх, но он знал, что прикоснуться к ней ему не суждено.

Разиэль подскочил на постели, потерянно озираясь кругом, не понимая, где он и что происходит. Картинки из сна так явно стояли перед глазами, что казалось, протяни он руку и тут же попадёт обратно в сновидение. От того, что он снова увидел Катю, пусть всего лишь во сне и в совершенно другой ипостаси, его снова накрыло желанием немедленно найти её. Разиэль посмотрел на часы. Половина двенадцатого! Он проспал, и теперь даже если Катя и ночевала дома и утром уехала на работу, он всё пропустил! Какое неудобное тело, которому нужен постоянный отдых и которое подводит в самый неподходящий момент.

Разиэль спустил ноги с постели и потянулся за мобильным. Причина того, что он проспал, крылась именно в нём. Мобильный разрядился и не разбудил его вовремя. Ещё одна вещь, которой тоже нужен заряд бодрости, чтобы работать. Ангел подключил мобильный к зарядному устройству и включил аппарат, из которого тут же посыпались сообщения о том, что ему звонили, по меньшей мере, раз пятьдесят. Наверняка с работы и ещё, скорее всего, мама, к которой вчера он так и не попал, несмотря на обещание. Разиэль выругался, тут же подумав о том, что бы ему сказала Авиталь, услышав столь витиеватую фразу. Кстати, об Авиталь. Ангел нахмурил брови. Ему казалось, что именно сейчас он ощущает себя каким-то покинутым, что ли. Это ощущение было новым, оно приобрело вот такую форму только вчера вечером. Как будто кто-то был незримо рядом, а сейчас исчез. Возможно, его друзья-ангелы наблюдали за ним, а теперь у них нашлось занятие поинтереснее. От этой мысли на душе стало совсем пусто, и Разиэль кисло улыбнулся. Вот она мечта жить на земле. Постоянные тревоги, страх, ожидание чего-то страшного и судорожная попытка удержать то небольшое счастье, что было, в руках. И так по кругу, одно заменяет другое, и не видно этому ни конца, ни края…

Кате было больно. Несмотря на то, что она каждую минуту повторяла себе, что это было лишь мимолётное увлечение, ей было жутко больно. Боль расползалась в груди, простирая щупальца в каждую частичку её «я», отравляя рассудок и ежесекундно напоминая ей о том, что именно с ней произошло не далее как два дня назад. С каждой прожитой минутой становилось только труднее, Катя даже садилась в такие моменты на диван, включала расслабляющую музыку и твердила себе, что ей нужно взять себя в руки. Что она прекращает быть той Катей, которой являлась всю свою жизнь. Что это было мимолётное приключение и хоть оно и окончилось так болезненно-неприятно, о нём было просто жизненно необходимо забыть. Она повторяла себе, что она всегда была реалисткой, что все те чувства, которые проснулись у неё к Олегу так внезапно, просто нужно было вырвать с корнем как не имеющие права на существование. Но не могла ничего с собой поделать, просто чувствовала боль в груди и всё.

— Кать, ну, может, хоть чаю попьёшь, а? — в комнату заглянула мама, и Катя вскинула на неё глаза, ещё сильнее кутаясь в плед.

По лицу матери было видно, что она очень переживает, но как всегда никаких расспросов не было, и Катя была ей за это благодарна.

— Ну, хорошо, мам, давай попьём чаю, — согласилась Катя, стараясь осторожно смахнуть слёзы, которые так и норовили пролиться из глаз.

Мама Кати улыбнулась и быстро вышла из комнаты, чтобы приготовить чай.

Екатерина тяжело вздохнула, стирая слёзы, и нажимая пальцами на уголки глаз, как будто это хоть как-то могло помочь в том, чтобы точно не разреветься. Потом нехотя спустила ноги с дивана и откинула плед в сторону. Нужно было хотя бы на полчаса, которые будет длиться чаепитие, взять себя в руки и попытаться приглушить ту боль, которая бушевала внутри.

Когда Катя вошла в кухню, мама уже приготовила чай и ждала её, увлёкшись какой-то телепередачей.

— Мам, я очень благодарна вам за то, что вы с папой без лишних слов меня приютили, — начала Катя и её мама тут же замахала на неё рукой.

— Катенька, ты что? Прекрати, я тебе это уже говорила. Ты наша дочь и если бы ты переехала к нам с чемоданами, мы были бы только рады. Кстати, о чемоданах. Если тебе так легче, так, может, ты бы и переехала к нам. На время, — добавила мама, видя, что дочь сразу же собирается протестовать.

Катя отпила глоток чая и задумалась.

Два дня назад, когда она выскочила из квартиры Олега, словно ошпаренная, первым делом она помчалась сюда, в надежде на то, что родные стены, в которых она выросла, ей помогут. Первое время действительно было легко, на неё нахлынули воспоминания, как это обычно и бывало, когда она переступала порог родительской квартиры. Она позвонила на работу, с просьбой дать ей выходной за свой счёт. А вечером утихшая на время боль, ворвалась в её тело с новой силой. И вот на следующий день она снова звонила на работу, теперь уже попросив дать ей ещё три дня, а ещё лучше уж всю оставшуюся неделю целиком. Но боль не проходила, хотя Катя была уверена, что тут ей гораздо легче, чем было бы в её квартире.

— Мам, а это неплохая идея, но только до воскресенья, не дольше, — согласилась Екатерина.

Мама улыбнулась ей и снова отвлеклась на телевизор, а Катя поднялась из-за стола и вернулась в свою комнату.

Здесь всё было на тех же самых местах, на которых всё лежало, когда она переезжала отсюда в отдельную собственную квартиру. Игрушки, которые мама снова принесла с антресолей и разложила везде, её какие-то старые вещи, которые у родителей рука не поднималась выкинуть. Всё это было очень милым, но совершенно неподходящим для повседневного использования в ближайшие несколько дней, а посему нужно было съездить в её квартиру и собрать там вещи.

Катя придирчиво осмотрела содержимое шкафа, в котором всё тоже оставалось на своих местах, и выудила более-менее подходящие водолазку и джинсы, на смену тому наряду, в котором примчалась сюда.

— Маам, я до квартиры доеду и сразу назад. Вещи привезу, — крикнула она уже от двери, когда переоделась и собралась ехать к себе.

— Хорошо, Кать, осторожнее, — напутствовала её мама, выглянув из кухни.

Катя махнула ей рукой и, подхватив сумочку, вышла из дома.

Почему-то стоило ей остаться в относительном одиночестве, когда она только уселась за руль машины, на неё снова накатила волна оглушающей боли. Ну почему вышло так? А, главное, неужели всё так и будет дальше? Больно и страшно? Катя включила поворотник и выехала на оживлённую трассу, занимая левый ряд и включая музыку громче, в надежде, что она сможет её отвлечь, но не тут то было. Слёзы покатились из глаз, и картинка кругом стала какой-то размытой. Ещё не хватало попасть в аварию из-за своей истерики. Катя перестроилась вправо, снижая скорость, но перед ней тут же нырнул небольшой автобус, водитель которого рванул к остановке за пассажирами.

— Да чёрт тебя побери! — вскричала девушка, снова выворачивая руль влево и занимая левую полосу.

И тут же её рот приоткрылся в немом крике: прямо на её машину нёсся автомобиль, который, каким-то чудом проигнорировав все правила дорожного движения, мчался по встречной полосе прямо на неё.

— Боже, — только и вымолвила Катя, почему-то потянувшись ладонью к ручнику и тормозя при его помощи.

Машину занесло, но она быстро выкрутила руль, разворачивая «Лёху» правым боком к несущемуся на неё автомобилю.

«Опять придётся ехать к Олегу в сервис», — почему-то промелькнула именно эта мысль, прежде, чем раздался звук удара и Катю толкнуло на несколько метров назад по дороге. Отовсюду повылетали сработавшие подушки безопасности и шторки, призванные защитить водителя от травм, которые способно нанести разбившееся стекло и, наконец, всё замерло.