— Послушай меня, — она снова остановилась и повернулась к Олегу, — Я. Не. Хочу. Тебя. Больше. Видеть. — Раздельно проговорила она, понимая по выражению его лица, что сделала ему очень больно.

Она была уверена, что он не отстанет, что он пойдёт за ней, и тем удивительнее было то, что произошло дальше.

Лицо Олега искривила болезненная гримаса, и он ответил только:

— Я понял, — а потом развернулся и зашагал в сторону дороги.

Катя осталась стоять на месте, до боли сжимая кулаки и повторяя про себя одну фразу:

— Так будет лучше.

Но всё равно она была не в силах оторвать взгляд от фигуры Олега, который быстрым шагом шёл к дороге. Вот он шагнул на проезжую часть, даже не удостоверившись, что она пуста и Катя вскрикнула, с ужасом наблюдая за тем, как слева на него несётся автомобиль.

— Олег, нет! — закричала она, хотя понимала, что ничего не успеет сделать, и тут же выдохнула, глядя на то, как машина вильнула влево, объезжая Олега. Водитель, очевидно, решил не связываться со странным типом, бросившимся ему под колёса, а вот Катю накрыла волна жуткого страха, щедро сдобренного яростью. Она сорвалась с места и что есть духу, побежала за Олегом, нагнав его на широкой разделительной полосе.

— Ты что вытворяешь? — голос девушки сорвался на истеричный визг, и она рванула Олега за руку, разворачивая к себе лицом.

Олег скользнул по её лицу бездумным взглядом и повернулся, чтобы снова зашагать в сторону дороги.

— Стой, слышишь!? — снова закричала Катя, слишком напуганная его состоянием. Она смотрела, как он снова идёт к проезжей части, абсолютно не глядя по сторонам. — Олег, да что же ты творишь?

Катя дёрнула его за руку назад, и он остановился и прикрыл глаза.

— Идиот! — девушка ударила ангела руками, сжатыми в кулачки, но он не предпринял ни одной попытки закрыться от неё или поймать её руки, чтобы не дать ей нанести себе ещё удар, — Ты с ума сошёл, — она схватила его за лацканы пиджака, который был надет прямо на футболку. Именно так она всегда и любила. Нарочитая небрежность, вперемежку с классикой.

— Пусти, Катя, я всё понял, — он улыбнулся и погладил её по щеке, а Катя сделала глубокий вдох от того, какая боль плескалась в его глазах, — Я пойду.

Свет уличного фонаря падал прямо на Олега, а вот лицо Кати он видел смутно, иначе прочитал бы в нём целую гамму чувств, которые владели девушкой в этот момент: сомнение, страх потерять его, борьба с той Катей-бунтаркой, которая всегда была в ней.

— Что же ты понял, дурак? — всхлипнула Екатерина, понимая, что ещё чуть-чуть и она разрыдается в голос.

Рассудок кричал ей о том, что со стороны вся эта сцена кажется просто постановкой в театре абсурда, а сердце говорило, что вот это и есть оно — самое настоящее, что могло с ней когда-либо случиться. Все его и её чувства в этот момент были абсолютно искренними, сплетёнными в одну мелодию, которая была такой болезненно-сладкой и в то же время самой настоящей.

Катя приподнялась на носочки и коснулась губ Олега своими губами. Мужчина был напряжён, каждая мышца в его теле будто окаменела. Он не ответил на поцелуй, просто стоял, как каменное изваяние и не делал никаких попыток прикоснуться к ней.

— Олег, пожалуйста, — выдохнула Катя ему в губы, позволяя слезам хлынуть из глаз.

Она чувствовала страх. Жуткий страх от того, что она сам всё испортила, что он теперь так и останется таким равнодушным к ней, каким был сейчас. Лишь бы только он хоть как-то показал, что она всё же небезразлична ему. Какой же дурой она была, когда снисходительно принимала все эти взгляды, полные обожания. Как быстро она стала принимать их как должное, хотя сейчас ей стало просто жизненно необходимо, чтобы он просто ответил на этот чёртов поцелуй!

— Господи, Катенька, ты только не плачь! — Олег обхватил её лицо ладонями, и принялся целовать её мокрое от слёз лицо, собирая губами солёную влагу, — Ну прости дурака!

В его глазах разгорелся самый настоящий пожар от охвативших эмоций. Они никогда не были равнодушными, даже когда он стоял, безучастный ко всему, в них светилась боль.

— Поцелуй меня, прошу, — выдохнула Катя, желая этого поцелуя всем существом. Чтобы только почувствовать снова вкус его губ, когда он станет целовать её, чтобы снова ощущать прикосновения его рук так, как, казалось, она ещё не ощущала их ни с одним мужчиной.

Олег подхватил Катю на руки, обхватывая её губы в поцелуе, и Катя обвила его шею руками, прижимаясь к нему так близко, как это было возможно. Ангел шагнул вперёд со своей драгоценной ношей, не прерывая поцелуя ни на секунду и мечтая добраться до дома, где им уже никто не сможет помешать. И в этот раз Катя просто растворялась в его прикосновениях, готовая идти с ним, куда бы он ни пожелал.

В этот раз всё было совершенно по-другому. Теперь Разиэль полностью властвовал, а Катя с радостью подчинялась ему. Он вложил в каждое своё прикосновение, в каждое движение, в каждый поцелуй всё то, что бушевало у него в душе. Ангел постоянно повторял ей только два слова, в которых отражался весь центр его существования: «Любимая моя». Он наблюдал за её неприкрытым наслаждением, он с радостью отдавал ей всего себя, чтобы она почувствовала хоть на сотую долю то, что чувствует он по отношению к ней. Ему так хотелось, чтобы она знала, что ради неё он готов на всё, и чтобы она позволила ему показать ей это.

Для Кати тоже всё было ново. Так её ещё не любил ни один мужчина, она видела в глазах Олега, как он смотрит за её реакцией и как он тихо улыбается, когда она плавится в его руках от наслаждения. Он смотрел только на неё, он сейчас делал всё только для неё, и Катя растворилась в нём и своём наслаждении. И пусть это могло казаться эгоистичным, она была уверена, что Олег хочет этого сам.

Чуть позже, когда дыхание немного выровнялось, и Катя лежала в объятиях Олега, поглаживая пальчиками его раскрытую ладонь, она поймала себя на мысли, что улыбается. Олег не мог видеть её улыбку, но она знала, что он не спит и чувствует, в каком состоянии она находится.

— Завтра же выберем тебе новую машину, — прошептал Олег, и Катя повернулась к нему и приложила пальчик к его губам.

— Тсс, я сейчас вообще не хочу об этом думать.

Олег поймал её палец губами и слегка прикусил.

— Поэтому я и сказал, пойдём завтра, — тихо рассмеялся он.

— Ну, если ты настаиваешь, — протянула Катя, — Но это должен быть только «Лёха».

— Хм, я должен подумать об этом.

— Почему это? — удивилась Катя, ложась на живот и вглядываясь в лицо Олега.

— Потому что, когда ты будешь говорить: «Мы с Лёхой поехали на работу», я буду жутко ревновать.

Наверное, только сейчас Разиэль понял, что означает фраза «счастливая семейная жизнь». И хоть их с Катей нельзя было назвать семьёй, он уже считал её своей. Он наслаждался каждым мгновением, которое проводил с ней, каждым её жестом, каждым её взглядом и улыбкой. Так получилось, что Катя осталась жить у него. Потом они потихоньку перевезли к Олегу большую часть её вещей, и место в шкафах рядом с его рубашками и пиджаками заняли Катины блузки, юбки, кофточки…Разиэль никогда бы не мог подумать, что его будут настолько радовать две зубные щётки, стоящие в ванной в одном стаканчике. Он не мог подумать, что при взгляде на бесчисленные флакончики, баночки и тюбики, в изобилии лежащие на полочке в ванной, у него в груди будет разливаться тепло. Но это было, и он наслаждался этими чувствами. Он заходил по вечерам в кухню, возвращаясь с работы, и просто тихонько стоял в дверях, наблюдая за тем, как Катя, включив плеер и надев наушники, танцует возле плиты, что-то помешивая в кастрюльке. Разиэль наслаждался так же совместными поездками по магазинам, потому что ему доставляло удовольствие делать с любимой женщиной покупки. В общем, ангел был счастлив, причём находил счастье в обычных человеческих радостях и делах.

— Я хочу вот этот, — заявила Катя, ткнув пальчиком в квадратик с цветом, в автомобильном каталоге.