— Конрад, это глупо.
— Неужели?
— Mais oui [86].
Я
скажу тебе прямым текстом. Если бы ты мог, и если бы я была способна, я бы уже соблазняла тебя — в эту самую минуту.Руки вампира сжались в кулаки, а губы слегка приоткрылись, демонстрируя Наоми его белые зубы и такие сексуальные клыки.
— Ты обожаешь дразнить меня, да? — Конрад встал и устремился к окну. Вглядываясь в бушующую непогодой ночь за стеклом, он добавил: — Не нужно говорить мне слова, которые на самом деле ничего не значат для тебя.
—
Я
никогда так не поступаю.Этот мужчина был роскошным бессмертным, шести с половиной футов ростом и в придачу ко всему неопытным в сексе. Наоми страстно желала заполучить его. И это было истинной правдой.
— Тогда тебя влечёт ко мне лишь потому, что здесь больше не из кого выбирать.
— Это не так, — снова возразила девушка, поднялась и подошла к нему.
— Не так? Значит, я похож на мужчин, которые побывали в твоей постели?
— Нисколько.
— Тогда с чего тебе хотеть соблазнить меня?
Наоми не ожидала подобного вопроса.
— Меня влечет к тебе, потому что я никогда не была с таким, как ты. Конрад нахмурился ещё сильнее:
— С красноглазым вампиром?
— Со зрелым, сильным мужчиной, состоящим из одних мускулов, в которые я безумно хочу вцепиться пальцами.
Вампир опустил бокал на подоконник, но Наоми успела заметить, как дёрнулся его кадык, когда он судорожно сглотнул. Затем он обернулся к ней и шагнул ближе, надвигаясь, вырастая громадой своего роста над девушкой. А она начала отступать назад, точно как тогда в душе, пока не упёрлась спиной в стену.
Подняв свои скованные руки над головой Наоми, он вновь навис над ней всем телом.
— Что если я сам предпочёл бы роль соблазнителя?
О, это было в его духе. Он был столь возбуждающе деспотичен.
— Почему ты всегда пытаешься прижать меня к стене?
— Может быть, я не делал бы этого, если бы ты не исчезала каждый раз. Ты такая же неуловимая, как воздух, и это чертовски сводит с ума, koeri [87].
— Что это значит?
— Это значит — приманка.
Наоми изумлённо захлопала ресницами.
— По-твоему, назвать меня синонимом «рыбьей наживки» значит проявить нежность?
— Синоним тут «искушение». Ты соблазняешь меня, выманивая из мрака моего безумия, — произнёс он и, понизив голос, добавил: — Пожалуй, лишь это влечение к тебе пробуждает во мне волю бороться с сумасшествием.
— Ты последуешь за мной куда угодно? — спросила Наоми и прикусила нижнюю губу.
— Даже под солнце, — отозвался Конрад, и чувствовалось, что он напряжён, как натянутая струна. Это были не пустые слова Они вырвались сами собой, от чистого сердца. — Ты сказала, что обучишь меня, как соблазнить мою Невесту. Я желаю получить первый урок.
Все мысли разом улетучились из головы Наоми.
— Урок? — на свою удачу, Конрад был слишком притягателен, чтобы она смогла ему противиться. — О, да. Что ж, если ты удерживаешь женщину в положении, подобном этому, ты можешь для начала сказать ей комплимент.
Пристально глядя вниз на Наоми, он проговорил:
— Значит, я могу сказать ей, что у неё поразительные глаза? Что я постоянно думаю о том, какого они потрясающего цвета?
— Ей очень, очень это понравится. Затем ты можешь заключить её лицо в ладони и, возможно, провести по её губам большим пальцем, — продолжила Наоми и увидела, как дёрнулись мускулы на руках вампира.
Она поняла, что он сжимает кулаки над её головой, отчаянно желая прикоснуться к ней.
— И как я пойму, вызываю ли я у неё ответный интерес?
— Возможно, она обовьёт твою шею руками, чтобы притянуть тебя ближе, — произнесла Наоми, сжимая собственные руки в кулаки, чтобы удержать их там, где они были. Она неистово желала запустить пальцы в длинные волосы на его затылке, до боли хотела хоть как-то прикоснуться к нему. Но не могла. И никогда не сможет.
«Я никогда не смогу почувствовать, как перекатываются его мышцы, в то время как он доводит меня ласками до безумия. Никогда не увижу то мгновенье, когда он, сдавшись своему вожделению, потеряет последний контроль над собой».
Наоми знала, что никогда не сможет насладиться этим мужчиной — и эгоистично хотела, чтобы он не достался ни одной другой.
— И что я должен делать затем? — его голос казался и резким, и мягким одновременно, словно хороший виски.
Наоми почувствовала себя опьянённой, будто пила вместе с ним.
— Ты посмотришь ей в глаза и наклонишься, чтобы прикоснуться к её губам.
— Прикоснуться своими губами? — его привычная сдержанность сдавала позиции, и Конрад уже казался столь же захваченным происходящим, как и Наоми. И ей безумно это нравилось. — А что если я хочу чего-нибудь более серьёзного?
«Более серьёзного? О, да!»
Наоми пришлось хорошенько встряхнуть себя.
— Большинство женщин предпочитают, чтобы их соблазняли не спеша. Тебе придётся подождать, растянуть удовольствие. Но когда твоя леди начнёт задыхаться, ты можешь более настойчиво завладеть её ртом.
— Как?
— Медленно скользни языком внутрь и дразнящим прикосновением поласкай мой… её, — Наоми тряхнула головой. — Её язык.
Вампир пробежался кончиком языка по своим клыкам, от чего Наоми едва не растаяла.
— Дразнящим прикосновением?
— Т-ты можешь свести женщину с ума одним лишь поцелуем, если сделаешь всё правильно. Понимаешь… хм-м-м… так сладчайше медленно и томительно.
Конрад придвинулся ещё ближе, настолько, что между ними засверкали электрические разряды.
— А когда я смогу прикоснуться к ней?
Наоми подняла на него взгляд и увидела, что глаза вампира превратились из кроваво-красных в сверкающе-алые, словно внутри них полыхало пламя.
— Если она застонет, ты можешь прикоснуться к её шее. Может быть, даже пройтись костяшками пальцев от её ушей до ключиц и ниже, чуть коснувшись округлости груди. И если ей это понравится, ты можешь проделать тот же путь своими губами.
— А затем? — выдохнул он.
— Что подсказывает тебе твой инстинкт?
— Мой инстинкт говорит мне, — его жадный взгляд задержался на её ушных раковинах, прошёлся по ключицам и скользнул ниже, к груди, — продолжать двигаться вниз. Делать что угодно, лишь бы мои губы оказались на твоих грудях. Её грудях.
Представив это, словно наяву, Наоми изящно выгнулась вперёд, приподнимая свою грудь навстречу мужчине.
— Как ты станешь их целовать?
— Я буду целовать их вокруг сосков, медленно проводя губами по коже. Ей это понравится?
— Она, возможно, даже обхватит твою голову, постанывая и прижимая тебя ещё ближе.
— Потом я сомкну губы вокруг одного из твоих сосков…
— Ты имеешь в виду её, твоей Невесты, — поправила Наоми, но Конрад медленно покачал головой.
— Когда я представляю, что целую кого-то, я вижу тебя. Только тебя, Наоми. Я не могу притворяться, что это не так.
— Мне это приятно, Конрад. Потому, что я не хочу, чтобы ты целовал другую женщину, — пробормотала она.
— Почему?
— Я буду ревновать и захочу выцарапать ей глаза за то, что она целует моего вампира, — Конрад нахмурился, но едва открыл рот, как девушка его оборвала: — Je suis sérieuse
. Ну, расскажи же мне, что ты станешь делать со мной дальше?
Явно отбросив попытки определить, говорила ли она правду, Рос продолжил:
— Я зажму один из твоих сосков между губами, и стану посасывать его…
— Сильно? — выдавила она.
— А тебе так понравится? — когда в ответ она кивнула, он не стал сдерживать стон. — Тогда я стану сосать их сильно и ласкать одновременно кончиком языка.
Веки Наоми грозили вот-вот сомкнуться. Он был такой сексуальный, такой мужественный. Весь преисполнен мощи. Как её вообще когда-то могли прельщать мягкие, покорные бизнесмены с их менталитетом в стиле «да, дорогая»?