Она сглотнула. Он приближался к концу причала не замедляясь, помогая себе руками для большего ускорения. Нет, нет, он не сможет преодолеть это расстояние, оборотень он или нет.

Сердце подскочило к ее горлу, когда она увидела, как он оторвался от края во взрывном прыжке. Мгновение… все еще в воздухе… инерция швырнула его точно к тому месту, где стояла она…

Просто нет слов! Он приземлился грудью на край палубы, его черные когти вонзились в тиковый настил.

Опомнившись после дрожи от звука ломающихся ребер, Люсия попятилась, поднимая ногу, чтобы пнуть его в лоб. Но Гаррет, схватив ее за лодыжку, опрокинул валькирию на задницу. Одним размытым движением прыгнув на палубу, он накрыл её, пригвоздив руки и лук над ее головой.

Кипящий гневом, промокший до нитки ликан растянулся поверх неё, заключив Люсию в кольцо рельефных мышц. Она попыталась освободиться — смехотворные усилия, возня против его мощи — и всего лишь добилась того, что промокла, так же как и он.

Что он сделает ей? Из того, что она не заслужила?

— Не нравится, когда не по-твоему, валькирия, — произнес он низким, рокочущим голосом, тогда как его глаза изучали её лицо, впитывая каждую черточку, словно узнавая заново. — Не так надо встречать своего мужчину.

— Ты не мой мужчина!

На его лице действительно была кровь, которая, смешавшись с водой и потом, стекала вниз по щеке.

— Пусти меня!

Он не ослабил захват.

— Упускать тебя эти долгие месяцы, — проскрежетал он. — Снова и снова.

Значение повтора стало понятно, когда его глаза замерцали ледяной синевой.

— Но больше — нет. С этой минуты в игре произошел перелом, красотка.

Попалась в ловушку. Так или иначе, но охотницу выследили, повалили наземь и пленили.

Нет! У нее миссия — спасти мир. Она отделается от ликана и продолжит ее. Ей придется.

Или каждое существо на земле будет расплачиваться за то, что она уже сделала, — и за то, что ей нельзя повторить снова…

При этой мысли она возобновила борьбу. О боги, МакРив становился твердым!

Приглушенным, угрожающим тоном он произнес:

— У нас остались незавершенные дела, о которых необходимо позаботиться.

— Я хочу, чтобы ты покинул эту лодку, МакРив! — отрезала Люсия.

Эрекция Гаррета росла, подогреваемая её сопротивлением, и Люсия невольно чувствовала это.

— И тогда ты удовлетворишься? — его голос звучал скептически, потому что даже сейчас Люсия отзывалась ему так очаровательно. Румянец слегка окрасил её высокие скулы, а зрачки расширились от возбуждения. Ее губы приоткрылись, когда она уставилась на его рот.

И тут это изумительное выражение её лица, казалось, исчезло.

— Убирайся с меня, ты, скотина! Если ты не уйдешь, это сделаю я!

— Ты думаешь, что я искал — и боролся, и защищал тебя издалека — так долго только для того, чтобы позволить тебе сейчас уйти? — Не очень издалека. Несколько минут назад у него произошла схватка с двумя демонами, наемными убийцами, подстерегающими её в засаде в узком переулке. Они держали наизготовку свои мечи, намериваясь получить её голову. Вместо этого он отобрал принадлежащие им.

Но теперь Гаррет надежно защитит её в своих объятиях. Желание спрятать её на своей груди стало почти подавляющим. По-настоящему получить её под свой контроль… после стольких месяцев, когда она находилась в постоянной опасности.

Радость от исполненного долга воспарила в нем, и он облегченно зарылся лицом в копну блестящих волос, снова вбирая в себя ее аромат.

Боги, ничто не пахло так восхитительно, как Люсия…

— Ты… нюхаешь мои волосы? — Она казалась ошеломленной. Или приятно возбужденной. Кто может знать наверняка с Люсией, Мастером Противоречий?

Тон его голоса стал жестче, когда он признался:

— Да, это только одна из вещей, которых мне недоставало. — Так же как удовлетворения растущего страстного желания.

Запах ее волос был почти его погибелью. И ее тело под ним… такое нежное и теплое.

Она упрямо заерзала, но Гаррет не сдвинулся с места.

— МакРив, я нахожусь здесь по важному делу! По делу, которое тебя не касается. Если ты пытаешься уговорить меня снова…

— Нет. Я махнул на это рукой еще в первый месяц.

Она виновато покраснела, что его обрадовало. Может быть, его женщина не столь холодная и бесстрастная, как ее порочные сестры, хотя она, безусловно, убеждала его в обратном весь последний год.

— Нет, моей единственной целью в эти дни является твоя безопасность.

Воцарение достигло апогея, и в это коварное время она приехала сюда, в то место на земле, что он любил менее всего: одно из самых опасных, даже для бессмертных.

Люсия изо всех сил пыталась освободить руки и лук, задевая бедрами его эрекцию. У Гаррета вырвался вздох удовольствия.

— Я помню прошлый раз, когда мы были в таком же положении. — Подтверждая силу собственного желания, он шевельнул бедрами, вынудив ее, задыхаясь, хватать ртом воздух. Гаррет проскрежетал на ухо Люсии: — Я вжимался и терся о твое лоно, пока ты не кончила для меня. Ты боялась, что я остановлюсь прежде, чем ты это сделаешь.

Она отвела глаза, ее румянец стал ярче, а попытки освободиться — сильнее.

— Немного левее, сладкая. И жестче… жестче.

Она сверкнула на него испепеляющим взглядом, пытаясь вывернуть из его хватки руки.

— Я всего тебя просто усыплю стрелами…

Он сжал её крепче.

— В итоге они у тебя закончатся.

— Я сделаю себе еще, — процедила она сквозь зубы.

— О, несомненно, сделаешь. Но я считаю стрельбу из лука нашей любовной прелюдией. Я готов, давай начинай.

— Ты преследовал меня, выслеживая по всему миру. Я сыта этим по горло! Надо было стрелять, когда ты прыгнул.

— А, так это я — плохой? Разве ты забыла, как поступила со мной? С моими близкими? — И эти выходки не самое худшее по сравнению с тем, что она творила потом, сбежав из Нового Орлеана. Тогда на самом деле началось веселье — прятки и ловушки по всему свету в течение последнего года.

— И ты не должна была убегать от меня без всяких объяснений.

Она встретилась с ним взглядом, в ее глазах застыло упрямство.

— Я не убегаю от тебя. Я делаю свое дело. И я не обязана тебе ничего объяснять! Все еще не обязана! Теперь — отпусти меня!

— Возможно, ты и не обязана мне ничего объяснять, но поблагодарить меня за спасение своей жизни — это не слишком много.

Вместо этого она выпятила подбородок.

Так это и есть то, что ей надлежит сделать?

Наконец он позволил Люсии вырваться, но вскочил на ноги рядом с ней, обхватив руками ее затылок:

— Отведи меня в нашу каюту.

— Ты в своем уме?

— Неужели ты посмеешь упрекать меня, если после всего что творила со мной я все-таки хочу быть с тобой? Отказывая мне, ты лишаешь нас…

— Кто, черт возьми, это такой? — раздался требовательный мужской голос позади ликана.

Обернувшись, Гаррет заметил пьяного мужчину. Должно быть, капитан. Тот изучающе смотрел на лук Люсии и мокрую одежду Гаррета. С выражением человека, которого уже ничем не удивишь, он спросил:

— Есть проблемы, док?

Док? Хотя смертный состоял из груды упакованных мышц, Люсия должна понимать, что он вряд ли способен ей помочь.

Её губы сжались. О да, она хорошо это понимала.

— Нет. Никаких проблем, Трэвис.

Этот Трэвис повернулся к Гаррету.

— Позвольте предположить, что вы, как пить дать — безбилетный пассажир?

— Новый пассажир, — Гаррет полез в карман мокрой рубашки, затем вручил мужчине сырой комок денег. — Гаррет МакРив.

Взгляд Трэвиса метнулся от Люсии к Гаррету, затем к наличке, и он, соглашаясь, кивнул:

— У нас нет свободных кают…

— Не проблема. Я поживу вместе с ней.

Люсия открыла рот, чтобы возразить, но Трэвис опередил её:

— Тогда приветствую вас, черт возьми, на борту.

С этим словами он развернулся и поднялся обратно в рулевую рубку.

Люсия рванулась из рук Гаррета.

— Это еще не конец. И если ты снова наложишь на меня свою лапу, МакРив, я заставлю тебя пожалеть об этом.