В независимости от того, что решили Мойры, ему нельзя создавать семью с человеком. Брайд никогда не примет его самого и его мир. Она принадлежит ему не больше, чем мать принадлежала отцу.

Они – разные биологические виды.

Его задача – бдительно защищать ее, пока не исчезнет метка. Тогда она будет свободна, а он…

– Я буду гребаным евнухом! – прорычал он, ненавидя саму мысль об этом.

Но что еще можно сделать?

Держать ее в цепях, как поступил его отец? Бить ее, пока не подчинится?

Это не сработает. Да и кроме того, Брайд была его половинкой. Он никогда не смог бы заставить себя причинить ей боль. В отличие от папаши, он понимал, что означает слово «защищать».

Всю свою жизнь Вэйн защищал Аню и Фанга, противостоя жестокому обращению стаи и родителя. Он не собирается ранить человека, которого Мойры выбрали для него.

Услышав, как Брайд выключила воду, он снова обратился в волка и вынудил себя не входить в комнату, где может встретиться с искушением.

И потом, он не должен.

Брайд вышла через несколько секунд, завернутая в полотенце.

Вэйн стиснул зубы, увидев, как влажная ткань прилипает к каждой выпуклости и впадинке этого мокрого, роскошного тела. Хуже того, полотенце было слишком маленьким, оставляя его взгляду чересчур много обнаженной манящей плоти.

Она скинула полотенце на пол.

Он чуть было не заскулил, особенно, когда она склонилась над коробкой с одеждой в поисках нижнего белья.

Брайд вздрогнула, услышав странный звук, изданный ее новым домашним питомцем. Развернувшись, она увидела, что волк уставился на нее напряженным, крайне диким и тревожащим взглядом.

Ее затрясло от страха.

– Ты ведь не собираешься броситься на меня, а, мальчик?

Он подошел к ней, виляя хвостом, неожиданно подпрыгнул и лизнул щеку, потом отскочил назад в противоположный конец комнаты.

Это было странно.

Хмурясь, она схватила трусики, натянула их и быстро надела пижаму, которая была слегка тесновата ей, поэтому и хранилась здесь. Когда два года назад Брайд сидела на жидкой белковой диете, сбросив двадцать пять фунтов, мать подарила ей целый шкаф новой одежды. Диета сработала, но в течение года возвратилась каждая унция веса плюс еще десяток фунтов.

Брайд вздохнула и выкинула это из головы. Чертов Тэйлор и его диеты. Ей было предназначено стать полной ирландкой, как ее мать и бабушка, и ничто не изменит того факта, что у нее ущербные хромосомы.

– Я должна была родиться в 50-е, когда быть пухлой было модно.

Вздохнув, она отправилась спать на софу. Волк подошел к ней и почти уткнулся носом в ее нос.

– Прости, детка, – она погладила его по голове. – Сегодня для тебя нет места. Завтра у нас будет настоящая кровать, о-кей?

Волк обнюхал ее лицо.

– Ты хорошая компания, правда? – казалось, что больше всего ему нравилось, когда она чешет его снизу за мордочку. Он закрыл глаза и помахивал хвостом. – Так как мне назвать тебя?

Она задумалась, но в мыслях застыло только одно имя…

– Не будь дурой, – сказала она себе. Было бы смешным назвать его в честь «свидания на одну ночь».

И все же…

– Тебе нравится имя Вэйн?

Он открыл глаза и облизал ее подбородок.

– О-кей, тогда ты будешь Вэйном Вторым. Для краткости – просто Вэйн.

Брайд потянулась через голову выключить свет. Он не мог поверить тому, как она собиралась называть его волчью форму. Если бы у него не было уверенности в обратном…

Но нет, она не обладала никакими экстрасенсорными способностями. Может быть, ей просто понравилось его имя.

Дождавшись, когда она крепко заснет, он вновь обратился в человека и проверил запоры на всех окнах и дверях. Удостоверившись, что с ней все будет в порядке, он перенесся из ее квартиры в свою комнату в Санктуарии.

Здесь тоже было очень темно. Отперев дверь, он заглянул в комнату Фанга. Тот находился здесь с той ночи, когда Вэйн принес его сюда, и был в коме, оставаясь в теле волка.

Пройдя через комнату, Вэйн устало вздохнул.

– Давай, Фанг, – сказал он, стоя у кровати. – Возьми себя в руки. Мне недостает тебя, младший брат, и прямо сейчас мне необходимо поговорить с кем-нибудь. У меня на руках серьезная проблема.

Но все было бесполезно. Даймоны забрали у брата больше, чем просто кровь. Они украли его дух.

Бесславие того, что случилось с Фангом, превосходило все, с чем мог столкнуться волк. Вэйн понимал это. Он ощущал это сам, когда обнаружил, что он – человек.

Не было ничего хуже неспособности сопротивляться нападающим. Он вздрогнул от нахлынувших воспоминаний.

Первый раз, когда он обернулся человеком, случился во время схватки с разозленным кабаном. Эта тварь ударила его так сильно, что боль все еще чувствовалась в ребрах, если он неправильно двигался. В одну минуту он был волком, а в следующую – лежал на спине, и кабан кусал и рвал его клыками.

Если бы не появился Фанг…

– Вставай, младший брат, – шептал он. – Ты не можешь продолжать жить так дальше.

Фанг совсем не узнавал его.

Вэйн пробежал рукой по темно-коричневому меху брата, потом развернулся и вышел.

В коридоре ему встретилась Эйми Пельтье. Она была в обличье человека и держала в руках чашку с супом из говядины, шагая со стороны лестницы.

Единственная дочь медвежьего клана была высокой, худой блондинкой с необыкновенно красивым лицом. Ее братья были заняты на полную катушку, уберегая сестру от преследования человеческих мужчин, когда она помогала в примыкающем к гостинице баре.

К этому занятию они все относились очень серьезно.

– Он ест? – спросил ее Вэйн.

– Иногда, – тихо ответила она. – Я принесла ему супа на ленч, так что надеюсь, сегодня вечером он съест больше.

Для него она была находкой. Казалось, Эйми – единственная, кто мог достучаться до Фанга. Его брат казался более живым, когда она находилась рядом.

– Спасибо. Я, правда, ценю, что ты присматриваешь за ним.

Она действительно провела с Фангом очень много времени. Этого было достаточно, чтобы заставить Вэйна задуматься кое о чем, но Фанг не вставал с кровати с той ночи, как оказался здесь.

Она кивнула.

– Эйми? – спросил он, когда она прошла мимо него.

Она обернулась.

– Не важно. Это была глупая мысль.

Между братом и медведицей ничего не было. Да и как там могло что-то быть?

Вэйн продолжил свой путь дальше через холл, к лестнице.

Он спустился вниз, пересек фойе и вошел в маленький вестибюль, дверь которого соединяла «Пельтье Хаус» с баром «Санктуарий» по соседству.

Она открывалась в кухню заведения, где два Охотника-Оборотня, Джейсин Каллинос и Рен, охраняли вход от людей – кухонных работников, которые не понимали, почему никто, кроме избранных, не мог пройти через дверь на другую половину. В основном, так было из-за того, что члены медвежьего клана, имевшие потомство, держали молодняк наверху. Иногда один из детенышей сбегал от своих нянек и скатывался вниз по лестнице.

Последнее, что было нужно Пельтье, это чтобы кто-нибудь вызвал службу контроля над животными за несанкционированный зоопарк, о котором свидетельствовало их проживание в доме.

Несомненно, мысль о том, как какой-нибудь человек заходит и обнаруживает спящих в своих разнообразных кроватях волков, пантер, львов, тигров и медведей забавляла Вэйна. Или, еще лучше – дракона, спавшего свернувшись на чердаке. У кого-то действительно может оказаться под рукой камера. На всякий случай.

Вэйн кивнул Джейсину, высокому белокурому ястребу-оборотню, который был одним из самых смертельно опасных обитателей дома. Награда, объявленная за голову Джейсина, могла высмеять смертный приговор Вэйна. Главным образом, потому, что, в отличие от Джейсина, Вэйн убивал только по необходимости. Джейсин же, верный своему звериному сердцу хищника, испытывал возбуждение от убийства.

Он жил, чтобы преследовать и калечить.

Вэйн приблизился к раскачивающейся туда-сюда двери, ведущей на территорию бара, которая вдруг резко распахнулась. Через нее пронесся Кайл Пельтье в человеческой форме, похожий на летучую мышь из преисподней.