— Анна, что ты такое интересное пишешь, что даже ни разу не посмотрела по сторонам? — окликнул меня Саид. Он пристально следил за мной и уже понял, что ему не под силу прочитать мои записи. — Кстати, мы уже приехали.

— Заметки по работе, если захочешь, вечером после ужина обсудим. У меня к тебе как раз есть несколько вопросов, — проговорила я задумчиво.

Мне казалось, что я забыла о чем-то важном, что-то не учла в своем плане. Вот как знала, что надо было начать записывать свои мысли еще вчера. Ладно, глядишь, память вернется, а сейчас надо подумать, как уговорить Джанжуура на дополнительное расследование. Потому что без его разрешения и помощи я мало что смогу предпринять.

— С удовольствием составлю тебе компанию, Анна, даже в таком нудном деле, как политика, — улыбнулся Саид и протянул мне руку, чтобы помочь выбраться из коляски.

Оставшийся путь до дворца, который нам опять пришлось проделать пешком, Саид развлекал меня историями о строительстве города Камсур. Сам он тогда был ребенком, но многое помнил, а еще больше узнал позже от тех людей, что непосредственно принимали участие в грандиозной стройке. Князь умудрялся перемежать реальные события и анекдотичные ситуации, слушать его было интересно и весело. Даже Пазыл не скрывал своего любопытства, иногда уточняя детали. Я все ждала, когда Саид поставит наглого телохранителя на место, но, видимо, такие отношения среди степняков были не редкостью, и друг спокойно относился к некоему панибратству со стороны Пазыла. Так что через какое-то время и я перестала обращать внимание на нарушение этикета.

Мои коллеги и Августиан нашлись в главной гостиной зале, где дожидались прихода хозяина дома. Судя по выражению лица монарха и по тому, что вся его свита старалась сделаться незаметной, мой дражайший кузен пребывал в отвратном расположении духа.

— Добрый день, Ваше Величество.

Я наклонила голову и исполнила намек на реверанс. Все же традиционный костюм степнячек не был предусмотрен для такого выражения почтения, а позориться перед врагами и недругами я не собиралась. Например, тот же Саид ограничился поклоном, так как не являлся подданным моего государя.

— Леди Рибианна, я смотрю, вы серьезно увлеклись традициями степи, — ехидно произнес король, пристально глядя на мою руку, лежащую на локте Саида. — Надеюсь, вас подтолкнуло к этому желание больше узнать о наших союзниках в масштабах страны, а не в рамках одного конкретного человека?

— Вы как всегда прозорливы, Ваше Величество.

Я не поддалась нападкам и гнусным намекам Августиана. Вчера перед сном я много думала и решила, что буду бороться за свою семью. Вернусь домой, серьезно поговорю с Двэйном, расскажу, как сильно его люблю, и как меня обижает его невнимание. И пусть решает, верит он мне или гадким слухам.

— Господа, Князь Джанжуур приглашает вас проследовать к обеденному столу.

Один из советников хозяина дворца очень вовремя появился, тем самым лишая Августиана возможности и дальше упражняться на мне в остроумии. Тайком вздохнула от облегчения, но как оказалось, я рано обрадовалась.

— Дорогая кузина, вы составите мне компанию за столом? — проходя мимо нас с Саидом, обратился ко мне монарх. Правда, моего ответа ждать не стал — подал свою руку, ни минуты не сомневаясь, что я ее приму. И правильно, отказать Августиану я не могла.

— Я смотрю, кто-то совершенно наплевательски относится к слухам и продолжает тешить иллюзиями одного не в меру наглого степняка? — спросил король, когда мы немного отдалились от остальных. — Или не иллюзиями? Неужели наша верная женушка и чуткая мать, решилась на адюльтер? Если так, то непонятен выбор партнера.

— Знаете, Ваше Величество, не все мужчины требуют у женщин за свою защиту и преданность расплачиваться телом, — холодно ответила я, не боясь быть услышанной кем-то еще, кроме Августиана. Все же король не стал бы заводить разговор на эту тему, если бы не был уверен, что нас не слышат.

— На что вы намекаете, леди Рибианна?!

Голос монарха звучал вкрадчиво, но это не могло скрыть ярость, исходящую от него.

— Ну что вы, Ваше Величество, у меня и в мыслях не было изъясняться намеками. Я как никогда хочу быть с вами откровенна и прямолинейна. До недавнего времени я искренне вами восхищалась как своим сюзереном, умнейшим человеком и интересным собеседником, кузеном, может быть, даже другом, как это не глупо звучит. А еще я старалась оградить Двэйна от слухов, мне казалось, что заставить его выбирать между любимой работой и мной в высшей степени несправедливо. Тем более открывать ему глаза на собственного кузена, который задался целью соблазнить его супругу. И ладно бы тому способствовало глубокое чувство, но нет, кузена манит всего лишь недоступность приглянувшегося объекта. И только попав сюда, во дворец Джанжуура, и оказавшись втянутой в эту неприятную историю, я поняла, на кого могу по-настоящему положиться. А еще по приезду домой я подам в отставку, уйду с поста министра и покину столицу. Уверена, детям понравится жить в поместье. А Двэйн? У него будет выбор, кому он верит больше: мне или слухам.

— Все сказала?! — зашипел Августиан над моим ухом. — А теперь выбрось всю эту дурь из головы. Ты уйдешь, только когда я разрешу! И не надейся отсидеться в поместье, поверь, в моих силах сделать так, что ты на коленях будешь просить меня о милости даровать тебе статус моей фаворитки. У каждого человека найдутся слабые стороны, что уж говорить о такой любящей жене и матери, как ты.

— Вы окончательно потеряли мое уважение, Ваше Величество, — сдержав грубые слова, произнесла я. В душе разлился липкий страх за родных людей и острая горечь от понимания, что все эти годы Августиан играл в дружбу.

— Твое уважение — это последнее, что мне нужно от тебя, Анна. И если ты этого до сих пор не поняла, то я слишком превозносил твой ум. Я знаю, сейчас ты на меня обижена и даже зла, но скоро ты успокоишься и осознаешь, что мое предложение ни в коей мере не должно было тебя оскорбить. Я молод, хорош собой, в моих силах дать тебе небывалое наслаждение и защиту. Одно мое слово, и никто не посмеет даже взглянуть на тебя косо…

Подозреваю, что Августиан и дальше продолжал бы себя расхваливать, не замечая, что с каждым словом вызывает во мне совершенно противоположную реакцию от той, которой он хотел добиться от меня. Но мы наконец-то пришли в обеденный зал, и я на время была избавлена от эгоистичных откровений короля. Злилась ли я? О нет, это слишком мягко сказано, чтобы описать мои эмоции в тот момент. Зря дражайший кузен надеется, что я успокоюсь и поддамся на его шантаж. Я собиралась сражаться за свою свободу, и в первую очередь, когда мы вернемся в дом Саида, написать письмо деду, чтобы он отвез детей в Аризмат. Там сестра, родители, племянница — трехлетняя егоза, которую обожает весь дворец, моим мальчишкам будет весело, а я пока смогу придумать, как избавиться от неудобного и неприятного внимания короля.

За столом, достаточно типичным для нас и непривычным для степняков, уже сидели с одного края: Джанжуур с сыном (корзинка с младенцем стояла рядом на маленьком столике), три жены князя, потом несколько советников. А второй торец стола был свободен и явно предназначался для Августиана с его свитой. Только с правой стороны от князя осталось одно пустое место, но я решила, что оно для того советника, что привел нас. Не угадала. Стоило мне и королю приблизиться к столу, как все присутствующие поднялись, выказывая уважение. Даже Джанжуур встал и поприветствовал нас вежливой фразой с пожеланием здоровья и долголетия. Августиан расплылся в радушной улыбке, как будто и не было нашего недавнего разговора, и тоже произнес что-то дежурное и полагающееся по случаю. Я не вслушивалась и даже не старалась выглядеть доброжелательной.

— Леди Рибианна, я рад, что вы нашли возможность почтить меня своим присутствием, — обратился ко мне Джанжуур, вызвав у трех женщин нездоровое любопытство. Они и так больше посматривали на меня, чем на Августиана, а после слов собственного мужа стали вглядываться еще пристальнее. — Прошу, вам, как названной матери наследника, положено место по правую руку от меня.