Обычно Натали пыталась продать рамки, фотокниги и другие услуги. Или на самый крайний случай поздравительную открытку с полки позади Юнгера. Чем дольше покупатель остается в ее магазине, тем больше денег он скорее всего потратит. Не в этот раз. Не с этим мужчиной. Натали ненавидела признавать такое, но он нервировал ее. Все в нем было просто… слишком. Слишком большой. Слишком привлекательный. Его присутствие слишком подавляло, чтобы не замечать. Он также был слишком большим мудаком.

Юнгер закрыл футляр.

- Вроде бы нормально.

- Отлично. – Натали залезла в ящик под кассой и вытащила карточку покупательской лояльности. – Каждый пятый заказ за полцены, каждый десятый – бесплатно. –

Она пробила дырку в первом квадратике и передала карточку. Его пальцы коснулись ее, предсказуемо жесткие, удивительно теплые. Натали посмотрела в холодные серые глаза, буравившие ее, и первой отдернула руку.

- Спасибо за заказ, мистер Юнгер. – В этот раз она подтолкнула к нему конверт и чек по прилавку.

- Можно Блейк. – Он сверкнул такой совершенной белозубой улыбкой, что Натали почти увидела перламутровый отблеск на его идеальном резце. – Ваш сосед – злобная задница.

Натали приподняла брови.

- Да. Я вас помню.

- Меня никто и никогда не называл злобной задницей.

- Может быть, в лицо не называли.

Он усмехнулся теплым глубоким грудным смешком, и Лайла, очевидно оправившаяся от превращения в соляной столп, спасла Натали от необходимости отвечать.

- Дилайла Маркхем. – Она протянула руку. – Все зовут меня Лайла.

- Приятно познакомиться, Лайла. Все зовут меня Блейк. – Он пожал руку Лайле и взглянул на Натали. – Ну, почти все. – Один уголок его совершенной улыбки приподнялся чуть выше. – Мне нравятся твои волосы. – Натали почти почувствовала, как Лайла растекается лужицей у его ног, и ей стало интересно, что еще вытворит Мистер Милый Парень. – И кожа. Я очень ценю женщин в коже.

- Спасибо.

Он отпустил руку Лайлы, убрал фотографии и учетную карту в конверт.

- Хорошего дня, дамы.

- Увидимся, Блейк.

Надеюсь, не увидимся.

- Мистер Юнгер.

Две женщины смотрели, как он уходит. На его широкие плечи, трапецией сужавшиеся к талии, и застегнутые на молнию задние карманы черных спортивных штанов.

- О. Боженька. Милостивый, – выдавила Лайла, как только за Блейком закрылась дверь. – Ущипни меня. Этот мужчина великолепен.

- Думаешь, он слышал, как мы говорили о «хозяйстве» Фрэнки?

- Кого это волнует? – Лайла указала на дверь: – Ты его видела?

- Меня волнует. У меня бизнес. – Натали прижала руку к своей белой блузке. – Обсуждать личные фотографии покупателя с другим покупателем неэтично.

Лайла отмахнулась.

- Ты видела его грудь? Как будто кто-то разрисовал его шоколадным фондю. Весь темный и вкусный, прям кусочек бы.

- Шоколадное фондю? – Натали даже знать не хотела, что Лайла делает с фондю.

- Пожалуйста, - та схватила Натали за руку, - пожалуйста, скажи мне, что этот мужчина нащелкал фотографии своего «хозяйства» и ты сделала копии!

- Прости, - засмеялась Натали. – Никаких фотографий «хозяйства».

У Лайлы сделался такой вид, будто сейчас заплачет. Она опустила руку.

- Что же было на его снимках?

- В основном «Джонни Уолкер» и несколько картинок каких-то диких цветов.

И много фотографий озера. Хоть это и убивало ее, следовало признать, что фотографии были очень хороши. Отличные краски и свет. Даже на кадрах с бутылкой виски была интересная глубина.

- И все?

- Ага.

- Цветы и выпивка? Он алкоголик или гей? – Лайла нахмурила идеально выщипанные брови. – Или он большой гей-алкоголик?

Натали пожала плечами и прошла в кабинет, находившийся поблизости от большого цифрового принтера.

- Очень сомневаюсь, что он гей, - сказала она, вытаскивая большую сумку с холстом. Большой алкоголик? Может быть, но и на него мистер Юнгер похож не был.

- Нет. Я не почувствовала от него гейских вибраций. А я всегда могу их почувствовать. Геи меня любят.

- Тебя любят трансвеститы.

- Могу поспорить, Блейк Юнгер не стал бы возражать, если бы я разрисовала его шоколадным фондю.

Натали, когда вернулась в Трули, несколько раз ходила на свидания. У нее даже завязались короткие отношения с Иманолом Аллегрецца – привлекательным баском из большой семьи басков, но это не сработало. Она была матерью-одиночкой, усердно работавшей, чтобы содержать себя и своего ребенка. А Мэнни оказался изменщиком. Кажется, изменщики были историей жизни Натали.

- Или горячий воск, капающий на его интимные места, - продолжала мечтать Лайла.

- Ох, – Натали вздрогнула, включая принтер и нажимая на несколько иконок.

- Ты такая ханжа.

- Нет. Я скучная, - усмехнулась она.

- Ты не скучная. Майкл – осел. – Лайла посмотрела на нее и нахмурилась. – Тебе просто нужно расслабиться и заняться сексом. Если ты не используешь это, ты это теряешь.

- Хватит читать «Космо».

- Мне не нужно читать «Космо», чтобы понять, что ты стыдишься секса и чувствуешь старомодную вину. Ты не можешь позволить себе иметь секс вне социальных представлений о моногамных отношениях.

- Я не стыжусь секса. – Хотя, возможно, чувствует здоровую дозу баптистской вины. – Я не могу бегать по городу с мужчинами. Я мама.

- Шарлотта не узнает.

Одна из вещей, по которым Натали скучала, не имея отношений, был секс. Она скучала по нему очень сильно.

- Шарлотта, может, не узнает, и если я украду сладкий батончик из магазина Пола, но я не могу сказать ей, мол, не воруй, если сама этим занимаюсь.

Лайла закатила глаза. Так вот у кого Шарлотта научилась так делать.

- Не исключено, что Блейк Юнгер женат, - сказала она со вздохом.

- Я никогда там никого не видела – Натали подняла сумку и выбрала несколько образцов.

- Где?

- По соседству. – Она выбрала еще несколько. – Блейк Юнгер живет в старом доме Аллегреццы, рядом со мной.

- Что? – Лайла выхватила сумку из рук Натали и заставила ее посмотреть на себя. – И ты говоришь мне это только сейчас?

- Я встретила его только вчера и даже не знала его имени до сегодняшнего дня. – Натали отобрала сумку и держала ее в кулаке у бедра, рассказывая Лайле об этой встрече.

- Он в самом деле сказал, что его собака превратилась в смазку для колес?

Лайла любила собак, так что такое ее не воодушевило.

- Да. – Хотя это было не самое большое преступление соседа. – Может быть, ты не слышала меня. Он сказал Шарлотте, что он большее дерьмо, чем она, и заставил ее плакать. – Лайла была крестной матерью Шарлотты. Очень ответственной крестной матерью. Иногда слишком готовой бросаться в битву ради Шарлотты. В этот раз Натали не стала бы ее сдерживать. – И он намекнул, что я плохая мать.

- Это не очень-то мило. На самом деле, ужасно. – Лайла постучала пальцем по губам. – Может, у него был тяжелый день?

- Может, он просто мудак? – Натали повернулась к принтеру и положила холст на стекло. – Если бы он был страшным или носил подкрученные вверх усы, ты бы не стала придумывать для него оправдания.

Отчим Лайлы как-то носил подкрученные вверх усы, и по этой причине она их ненавидела.

- Я не придумываю оправданий для этого парня, но, может статься, ему одиноко в таком большом доме. Я уверена, ему нужен друг.

Натали посмотрела на Лайлу через плечо.

- Кое-что ему и в самом деле нужно. – Она нахмурилась. – Нужно стукнуть его чем-нибудь по голове.

Ему нужен секс.

Блейк завел машину на парковку магазина Пола и остановился на свободном месте во втором ряду.

В кармане толстовки с капюшоном лежал короткий список других нужных вещей.