— Начнем? — спросил адвокат, наградив каждого лучшей профессиональной улыбкой.

Эдвард Камишель демонстративно достал из папки документы, ясно давая понять, что все их внимание должно быть обращено на него, а не друг на друга.

Соррел заметила, что у адвоката были маленькие, очень белые пухлые руки. На правой руке у него красовалось кольцо из белого золота. Соррел инстинктивно прикрыла свое платиновое колечко ладонью. Она не хотела разводиться. Как не хотела, чтобы их отношения с Рисом дошли до такого...

Если бы только у нее хватило смелости поговорить с Рисом об их проблемах, как обычно и поступают все цивилизованные люди, то, возможно, у них еще был бы шанс все исправить. Но вместо этого Соррел упрямо ждала инициативы от мужа, надеясь, что он позвонит первым и попросит прощения.

Ведь это он произнес слова, ставшие для них роковыми, в ту ночь, когда они в очередной раз поссорились. Тогда последняя надежда Соррел растаяла, как утренний туман. А сердце девушки разбилось на тысячу осколков.

Нервно теребя пуговицы своего жакета, Соррел ждала, что Росс сделает первый шаг к примирению. Она украдкой взглянула на мужа. Кажется, он просто не мог дождаться, когда избавится от связывающих его уз брака.

— Если не возражаете, — услышала Соррел голос мужа, — мне бы хотелось как можно скорее покончить с этим. Через два часа у меня поезд в Эдинбург.

Соррел вдохнула аромат кофе. Неожиданно она почувствовала приступ тошноты. И прежде чем Рис и Эдвард Камишель успели что-либо понять, девушка пулей выскочила из кабинета.

В считанные секунды Соррел добежала до уборной. Черно-белый мраморный пол напомнил ей о странной шахматной игре, которую Льюис Кэрролл описал в «Алисе в Стране чудес». Все поплыло перед глазами. Приступы тошноты один за другим сотрясали тело девушки...

Прошло несколько минут, показавшихся Соррел вечностью. Она умылась и посмотрела на себя в зеркало. Ее светлые волосы растрепались, большие голубые глаза ярким пятном выделялись на бледном, измученном лице. Ей не хотелось, чтобы Рис видел ее в таком состоянии, но нужно было возвращаться в кабинет адвоката.

Когда она вошла, Рис стоял, опершись на спинку стула.

— Ты в порядке? - обеспокоенно спросил он. — Что, черт возьми, происходит?

Соррел знала, что если она сейчас откроет рот, то слезы хлынут из глаз. А этого она никак не могла допустить. Все, чего Соррел ждала от мужа, все, чего ей сейчас хотелось, — так это чтобы Рис обнял ее и сказал, что отвезет ее домой.

Но они больше не жили вместе. И, скорее всего, никогда не будут.

— Как глупо... - выдохнула девушка. — Это все запах кофе. Со мной такого никогда раньше не случалось. Простите.

Рис побледнел. Никогда еще Соррел не видела его таким. Она в изумлении смотрела на него:

— Что с тобой?

— Тебе не приходило в голову, что ты можешь быть беременна, Соррел? — только и спросил он.

Эти слова прозвучали для Соррел как гром среди ясного неба. Вдруг все встало на свои места. Округлившийся животик и грудь; ощущение, будто постоянно не хватает свежего воздуха; тошнота. Все эти симптомы Соррел списывала на стресс, который она пережила после расставания с мужем. Сейчас девушка вспомнила, что в ту ночь перед ссорой, которая навсегда разъединила их судьбы, они занимались любовью. Рис отсутствовал целый месяц, так что они накинулись друг на друга, как изголодавшиеся хищники. И, конечно, будучи женаты, не позаботились о предохранении.

— Я не... нет! Не может быть! — воскликнула девушка, беспомощно взглянув в сторону адвоката.

Эдвард Камишель сидел, скрестив руки на груди. Совсем как прокурор в средневековом суде, который только что обвинил Соррел в колдовстве.

— У меня расстройство желудка, вот и все!

— Ты была у врача?

— Нет, — призналась девушка. — И с чего мне было идти к врачу? Я была расстроена из-за всего... из-за нас. И не думала, что это связано еще с чем-то.

— Думаю при сложившихся обстоятельствах мне следует вас оставить, мистер Вильерс, — вмешался адвокат. — Вам необходимо все обсудить. Если я снова понадоблюсь, просто скажите моей секретарше.

Когда за адвокатом закрылась дверь, Рис просто не знал, что делать. Новые ощущения нахлынули на него и накрыли его с головой. Соррел беременна. Она ждет ребенка. Сердце Риса дрогнуло. Внезапно он почувствовал острый укол ревности.

— Это мой ребенок? — спросил он со злостью, которая тут же отразилась в его зеленых глазах.

— Не могу поверить, что ты задаешь мне подобный вопрос... — ошеломленно ответила Соррел. — Конечно, твой! Или ты думаешь, я встречалась с кем-то за твоей спиной? Чего ты добиваешься?

— Сейчас я даже не знаю, что и думать. Мне казалось, я знаю тебя, Соррел. Но я ошибся. Все изменилось, когда ты ушла от меня три месяца назад.

Соррел в недоумении покачала головой. Что он такое говорит? — пронеслось у нее в голове. На что намекает?..

— А ты не думал, что тебе всего лишь нужно было перестать быть таким твердолобым, упертым эгоистом? Неужели ты и правда полагал, что я ушла от тебя к другому мужчине? А тебе не приходило в голову, что ты сам виноват в том, что мы расстались? Так вот, Рис, я ушла от тебя, потому что устала чувствовать себя лишней в нашем доме! Психологи правы, говоря, что отношения строят двое. Но ты всегда поступал так, как нужно было тебе, а моими проблемами, моими желаниями можно было пренебречь!

- Это все твои выдумки! — прервал ее тираду Рис. — Ложь! И ты прекрасно знаешь! — он нервно зашагал взад-вперед по комнате. — Что ты пытаешься мне объяснить? Можно подумать, у тебя была такая куча проблем! Черт возьми, да у тебя было все, о чем другим остается только мечтать, Соррел! Все о чем я просил, — так это чтобы ты иногда сопровождала меня в командировках, чтобы я мог проводить с тобой больше времени. Неужели это так эгоистично?

— Да? А, может быть, это тебе следовало иногда оставаться дома? Я не хочу постоянных разъездов, Рис. Мне нужна семья. Дом... дети...

— Когда ты выходила за меня замуж, ты знала, на что идешь. И приняла это. По крайней мере, мне так казалось. Что касается твоей карьеры, ты сама говорила, что выбрала не тот путь в жизни. И я не виню тебя. Но ты должна понимать, что я не такой человек, чтобы сидеть дома и играть с тобой в счастливую семью. Так что перестань вести себя так, будто для тебя все это великое открытие!

Ничего не изменилось. За три месяца у Риса так и не появилось желания попытаться все исправить. Вот почему развод стал для них единственным выходом.

Все было бы хорошо, если бы не новое обстоятельство — беременность. Соррел всегда мечтала увидеть на лице мужа радость, когда она сообщит ему о том, что он скоро будет отцом. Но этим мечтам не суждено было сбыться.

— Что будет с ребенком?

— Ребенок все меняет, — заявил Рис, посмотрев ей прямо в глаза.

— Что ты хочешь этим сказать? — нервно сглотнув, выдавила Соррел.

— Развода не будет.

— Ты изменил свое решение из-за ребенка?

— А чего ты ожидала? Какими бы ни были мои чувства к тебе, Соррел, я не собираюсь отворачиваться от ребенка. Неужели ты могла даже на одну секунду представить, что я разведусь с тобой при таких обстоятельствах?

Соррел ненавидела холодность Риса. Ненавидела и боялась. Что за семья будет у их будущего ребенка, если они не могут жить в мире и покое? Если папа больше не любит маму, а презирает ее?

Встав со стула, Соррел дрожащей рукой поправила волосы. Сейчас, кроме страха и беспомощности перед мужем, в ней проснулось совершенно новое ощущение. Ну уж нет, подумала девушка, на этот раз я не уступлю тебе. Я буду бороться за свое счастье и счастье своего ребенка.

— Ты не можешь решать за двоих, Рис, — заявила девушка. — Если я не захочу остаться за тобой замужем, никто и ничто не сможет повлиять на мое решение.