— С верхнего перекрытия открывается еще более красивый вид на Сан-Франциско. Но посмотри сквозь пролеты направо. Там, вдали, виднеется мост Голден гейт.

— Маи, дорогая, ты вся красная, — перебила их Лора. — Почему бы тебе не прилечь и не закрыть глаза?

К удивлению Майкла, Маи последовала совету матери. Ее поначалу тяжелое дыхание вскоре стало ровным и спокойным. О'Брайан подумал, что это к лучшему. Девочка будет уже крепко спать, когда они спустятся к пробитому сквозь холмы автомобильному тоннелю Калдекотт, длина которого была никак не меньше полумили.

Майкл был готов держать пари, что Лора не видит ничего, хотя и смотрит в окно. Все ее мысли были о дочери. Его так и подмывало задать ей вопрос о крикливо экзотической наружности Маи. Однако Майкл опасался, как бы лишнее слово еще больше не усилило раздражение Лоры по отношению к нему, которое он интуитивно чувствовал. Хотя никак не мог сообразить, чем оно вызвано.

Конечно, он отлично понимал, что страшно виноват перед Лорой. Но ведь она-то пока ничего не знала! А узнать какие-либо подробности о Кэтти ей было абсолютно неоткуда.

Майкл чувствовал, что долго не выдержит подобной пытки молчанием. Выбрав достаточно прямой участок дороги, он съехал на обочину, остановил машину и обернулся к Лоре.

— Что, черт побери, с ней происходит?!

— Ничего особенного. Тебе совершенно не о чем беспокоиться! — с вызовом ответила Лора. — У Маи трудный возраст. И она хочет заявить о себе экстравагантностью в прическе и одежде. Хотя мне, признаться, тоже приходится видеть подобное впервые.

— Я не имею в виду прическу или одежду. Есть вещи куда серьезнее и того, и другого. Многие дети ее возраста козыряют экстравагантностью. Но не кажется ли тебе, что в ее вопросах на мосту было что-то странное? Создается впечатление, что она просто коллекционирует беды и катастрофы в своей маленькой головке.

— Не ты ли сам показал ей ту часть автострады, которая рухнула во время землетрясения? А потом, неправда: Маи вовсе не коллекционирует беды и катастрофы. Она интересуется людьми, которые выжили после катастроф. Причем лишь с той поры, как я занялась лекционной деятельностью и стала каждый месяц раз по десять перелетать из одного конца страны в другую. Маи же старается уверить себя в том, что в результате каждой катастрофы или несчастного случая часть пострадавших непременно выживает. — Голос Лоры неожиданно потерял агрессивность. Она повернулась к Майклу и сказала со слезами на глазах: — Боже мой, Мигуэль, что я ей сделала?

— Тсс, милая, ты разбудишь Маи.

Майкл постарался не обращать внимания на жар, сразу же разлившийся по всему его телу, едва Лора прижалась к нему. И попытался объяснить себе мгновенную перемену в настроении женщины тем, что она ждет утешения. Но он чувствовал напор ее твердой груди, и его колено предательски подобралось снизу к ногам Лоры и развело их в стороны. А тело инстинктивно напряглось, когда он ощутил горячее бедро под плотно натянутой прямой юбкой. Все же он продолжал говорить:

— Не плачь, Лора. Я же не сказал, что ты плохая мать. Поняв, что происходит с девочкой, ты сможешь сделать то, что нужно. Я в этом уверен.

Лора резко подняла голову с плеча Майкла, на котором та покоилась, как на подушке.

— То, что нужно? Что ты имеешь в виду?

— Ты должна отказаться от поездок.

— Отказаться? Как я могу это сделать? Слишком много уже вложено во все это.

— Не понимаю. Разве твой покойный муж не имел медицинской страховки? А отец? Ты сказала этой ночью, что он не богат. Но уж не настолько, чтобы не помочь в трудную минуту родной дочери! Однако, если так, то я…

Майкл замолчал. Он хотел сказать, что возьмет все заботы о них на себя. Но вряд ли пока он имел на это право.

— Мой отец на пенсии, — вздохнула Лора. — У него нет лишних денег. У Джерри, конечно, была страховка. Как и у меня самой. Но ты имеешь хоть малейшее представление о том, во что обходились его регулярные госпитализации только в последний период? Они съели всю страховку, все сбережения. Пришлось продать часть недвижимости, которой он владел на паях. И даже машину. Просить же помощи у государства ему не позволяла гордость. И я вполне понимаю Джерри. Когда он умер, я дала клятву полностью выплатить все наши долги. Поэтому пришлось отказаться от педагогической работы и стать лектором. Компания платит мне за это в три раза больше, чем я сумела бы заработать преподаванием. Маи тоже отлично понимает, что долги надо платить. Для чего — много работать.

Майкл не знал, что сказать. До этой минуты он думал, что Лора, даже потеряв мужа, живет вполне безбедной жизнью, без особых проблем. А оказалось, что она не только пережила душевную травму, но и крайне нуждается. Подобные жизненные трудности разрушили жизни многих женщин. Но она переносит их стойко и с достоинством.

Майкл позволил себе запечатлеть нежный поцелуй на лбу Лоры и сказал извиняющимся тоном:

— Прости меня. Я просто тебя не понял. А поэтому разрешаю хорошенько отругать меня, как только мы доедем до врача.

С этими словами Майкл снова взялся за руль. А Лора была готова разрыдаться при виде того, как бесследно исчезает его душевная теплота. А ведь всего несколько секунд назад, когда он держал ее в объятиях, все проблемы казались легко преодолимыми.

Когда машина вырулила на автостраду, жестокая реальность предстала перед Лорой во всей своей неприглядности. Конечно, Мигуэль добрый человек и чудесный любовник, но в какие-либо долгосрочные и взаимообязывающие отношения с ней он вступать явно не хочет. Итак, через день она будет вновь заниматься тем, к чему привыкла за последние годы. Ей предстоит самой решать свои проблемы и переживать муки одиночества.

Спустя пять минут Майкл остановил машину около небольшого дома и провел мать с дочерью в приемную доктора Дейва Грина.

Лора огляделась. По всем стенам были развешаны красочные изображения животных. По углам комнаты, чередуясь с обычной мебелью, стояли маленькие столики и стульчики.

— Ты привез нас к обычному педиатру? — с вызовом спросила она.

— Вовсе нет, — рассмеялся Майкл. — Дейв мой близкий друг, и я подумал, что он сможет осмотреть Маи лучше любого другого врача.

Майкл подошел к одной из дверей и громко постучал. На пороге появился невысокий рыжеватый человек.

— Привет, Дейв! Это Маи Истен и ее мама Лора. Лора мой старый друг еще со времен работы в Корпусе мира. У Маи, кажется, что-то с горлом и ушами. — Доктор Грин сделал приглашающий жест Лоре и Маи, не обратив внимания на прическу девочки и ее наряд.

— Хорошо. Пойдемте в кабинет и посмотрим, в чем дело. А ты, Майкл, полистай пока последний номер «Хампти-Дампти».

— Да-да, конечно. Я подожду здесь.

И Майкл покорно принялся перелистывать детский журнал и уже дошел почти до половины, когда дверь кабинета открылась. Лора обнимала дочку за плечи и выглядела явно обеспокоенной разговором с Дейвом.

— Хорошо, доктор. Если вы считаете, что при ушной инфекции перелет для Маи опасен, то мы, естественно, откажемся от самолета. А домой вернемся автобусом и возьмем такси от автовокзала в Лос-Анджелесе.

— Нет. При лихорадке и возможной стрептококковой инфекции я вообще рекомендовал бы Маи на время воздержаться от всяких путешествий. Взятый у нее мазок будет сегодня же отправлен на анализ в лабораторию. Дня через два, лучше всего — в понедельник, мне хотелось бы снова осмотреть девочку и проверить действие прописанного мной антибиотика. Конечно, вы можете обратиться к другому врачу и узнать его мнение.

— О, доктор Грин, мне не нужно никакого другого мнения! Я очень благодарна вам за согласие срочно осмотреть Маи. Эти два дня мы переночуем в ближайшем отеле. А в понедельник снова придем к вам.

— Думаю, так будет лучше. Скажи, Маи, твое горло стало болеть меньше?

— Да, меньше. После опрыскивания, которое вы мне сделали.

— Хорошо. Пока этого достаточно. Твоя мама купит по моему рецепту антибиотики и болеутоляющие таблетки. Ты будешь их регулярно принимать. И очень скоро все твои болячки станут лишь неприятным воспоминанием. Сегодня же вечером никаких танцев.