Гил улыбался. Он был очень красив в своем скромном деловом костюме. Однако взгляд его отнюдь не был скромным.

– Готова? – коротко спросил он.

Белла заметила, что он даже не попытался поцеловать ее.

– Да, я уже собралась. Мама хочет, чтобы мы взяли с собой кое-какие вещи, но, если у тебя в машине нет места…

– Место найдется.

Гил кивнул в сторону роскошного комфортабельного лимузина.

– Да, я вижу. Тебе нравится путешествовать с шиком.

– Ты говоришь так, будто упрекаешь меня? – удивленно спросил он. – Я не вожу сверхмощные мебельные фургоны, но предположил, что ты потащишь горы сумок и мы не сможем впихнуть их в мою машину. Лимузин я взял напрокат.

Белла прикусила губу.

– А ты предусмотрительный, – раздраженно сказала она.

– Целеустремленный, – поправил ее Гил.

– Я в восторге. – Они все еще стояли у открытой двери. – Ты зайдешь или мы сразу поедем?

– Чем скорее, тем лучше.

Линда спустилась вниз с огромной коробкой, в которой лежала вуаль невесты. Гил без тени смущения поздоровался с ней.

– Гил, как мило, что ты подвезешь Беллу. – Линда сердечно обняла его. – Мне жаль, что мы не можем пригласить тебя зайти. Сам понимаешь, что происходит в доме родителей накануне свадьбы дочери.

– Не беспокойтесь. Сегодня вечером встречаются друзья жениха. Холостяцкая вечеринка.

– Не позволяй им слишком жестоко подшучивать над Костой, – смеясь, попросила Линда.

– Сделаю все возможное.

Линда стояла на пороге. Глаза у нее весело блестели.

– Не заблудись, дорогая. Мы ждем тебя к ужину. Не опаздывай!

Белла поцеловала Линду в щеку и убежала.

Гил открыл перед ней дверцу машины, а затем сам сел на водительское место.

– «Не заблудись»? – с удивлением повторил он слова миссис Кэрью.

Белла захлопала глазами. Какого черта Линда стала такой занудой? Эннис всего лишь выходит замуж, а не едет в сибирскую ссылку, да и Белла еще остается при матери.

– Семейная шутка. – Она отвернулась.

– Тогда представь, что я член вашей семьи, – предложил он.

– О, все знают, что я вечно сбиваюсь с пути. Папа подарил мне автомобиль на совершеннолетие, но не смог подарить умение ориентироваться на местности. Обычно все начинается очень хорошо. А потом либо что-нибудь по радио услышу, либо новый диск поставлю или увижу красивый закат и в конце концов понимаю, что заехала куда-то не туда.

– Интересная получается история.

Белла засмеялась.

– Для меня интересная. Для других – не очень. Все сидят и ждут, когда я приеду, а ужин стынет. Но мама всегда находит меня.

– Судя по всему, с тобой много проблем.

Она вздохнула.

– Думаю, что да.

– Так вот почему твоя мама так обрадовалась, что сегодня машину веду я? Эннис совсем другая.

Гил будто читал ее мысли. Белла повернулась и посмотрела на него:

– Что?

Гил улыбнулся.

– Ты – бунтарка. Эннис говорила мне, что она всегда была на редкость примерной девочкой.

В его словах слышалось восхищение, даже любовь. Неужели он действительно влюблен?

– Ну, не такая уж я бунтарка, просто не похожа на сестру.

Гил рассмеялся.

– На Эннис никто не похож.

Опять в его словах слышалась любовь!

– Как вы познакомились? – осторожно спросила Белла.

– Я ученый. У меня появилась хорошая идея, но я не знал, как ее протолкнуть. Эннис помогла мне выйти на рынок. – Гил лучезарно улыбнулся. – Только благодаря ей «Уотифдотком» стал сегодня известен.

Белла задумалась.

– Так вы знакомы уже давно?

– Не очень. Просто мы много времени проводим вместе.

Много времени проводят вместе?…

Гил замолчал, лавируя между машинами. Он снова заговорил, только когда они выехали на автостраду.

– Ты давно в Нью-Йорке? Что ты там делаешь? – Гил искоса посмотрел на Беллу. – Работу можно найти и здесь.

Беллу выручило умение любезно беседовать с человеком, ни разу не проговорившись о том, что ее волнует. Точно так она вела себя все оставшееся время.

Когда они подъехали к особняку в готическом стиле, который служил семье Кэрью загородным домом, во рту у нее пересохло от болтовни. Последние двадцать миль Гил в основном молчал. Иногда он спрашивал, как ехать дальше. Белле показалось, что Гил рад завершению путешествия не меньше, чем она сама.

Он остановил машину под разросшимся рододендроном и выключил мотор. На минуту задумавшись, повернулся к Белле и тихо спросил:

– Что-то не так?

– Все в порядке. С чего ты взял? Большое спасибо, что подвез.

– Мы увидимся вечером?

Белла развела руками.

– Ты же слышал, что сказала Линда. В последний раз семья ужинает вместе. Я должна присутствовать.

Гил расстроился.

– Конечно. А после ужина?

– После ужина?

– К чему так удивляться? Я полагаю, вы не засидитесь до полуночи?

– Нет, но…

Гил взял ее за руки.

– Где твоя комната?

Снова за старое: «Позволь мне подняться к тебе».

– Думаешь о том, чтобы подняться ко мне в комнату? – спросила она с иронией.

– Если нужно.

– Нужно?

– Чтобы заставить тебя поговорить со мной.

Белла отдернула руки.

– Я проболтала с тобой всю дорогу.

– Нет, – возразил Гил. – Ты говорила не со мной, а для меня.

Белла замолчала.

– Ты понимаешь, что я хочу сказать? – сухо спросил Гил. – Одна искренняя фраза – и беседа закончилась бы, не так ли? – Минуту он молчал. Затем угрюмо произнес: – Ты не хочешь дать мне даже шанс? Но почему?

Белла пожала плечами и отвернулась.

– Можно подумать, что я хочу тебя обидеть, – со злостью сказал Гил.

Белла даже не пошевелилась.

– Да, именно поэтому ты не хочешь подпускать меня к себе.

Она залилась фальшивым смехом.

– Чепуха.

– Ты думаешь, что я причиню тебе боль, – повторил Гил, уверенный в своей правоте.

– Ты с ума сошел! – воскликнула Белла.

– Возможно, дело не во мне, а в тебе, Белла. Может быть, кто-нибудь причинил тебе боль?

– Нет, – почти прокричала она. Потом, взяв себя в руки, повторила уже спокойно: – Нет.

Гил внимательно посмотрел на нес.

– Ты уверена?

– Конечно, уверена.

– Никто из мужчин не унижал, не оскорблял тебя?

Боже! Как он настойчив! Так вот какими методами он руководит своим бизнесом! Раскапывая и препарируя, препарируя и раскапывая…

Белла едва сдерживала себя.

– Нет, – с трудом произнесла она.

– Никто не бросал тебя?

– Неужели я похожа на девушку, которую бросают? – непринужденно спросила она. – Мне нужно поторопиться. Я знаю свою мать. С ней может случиться истерика.

Она открыла дверцу машины и вышла. Гил молча последовал за ней.

Входная дверь дома открылась. Гил удивленно замер на месте.

– Как это произошло? Датчики?

– Вежливость экономки, – объяснила Белла.

– Что?

– Привет, Руфь. Как я рада снова тебя видеть.

– Белла, девочка моя, дай мне посмотреть на тебя, – обнимая ее, сказала экономка. – Очаровательна!

– Все Нью-Йорк, – сказала Белла, широко улыбаясь. – Я теперь вращаюсь в высшем обществе.

– Я так рада, что ты приехала на свадьбу. Сможешь пострелять там своими глазками. – Руфь потрепала Беллу по щеке.

С чемоданами подошел Гил. Услышав слова Руфь, он удивленно поднял бровь.

– Руфь, ты знакома с Гилом де ла Кортом?

– Разумеется, Эннис говорила о вас, – встревожилась Руфь, – но я не знала, что вы приедете сегодня.

– Не беспокойтесь. Я только подвез Беллу.

Гил разгрузил машину и спокойно стал изучать гобелены, подсвечники с большим количеством свечей и портреты – так, будто был любопытным туристом.

– Слушай, – обратилась к нему Белла. – Я не хочу показаться негостеприимной, но у меня много дел.

– Не смотри на меня так, – неожиданно жестко произнес он. – Я не растаю.

От удивления Белла широко раскрыла рот.

Гил медленно шел к ней. В тишине огромного холла его туфли отбивали стаккато по мраморному полу.